Книга Брызги зла - Константин Мартынов

— Все готовы, — раздался в мозгу бестелесный голос Гордона, и я дал команду к началу штурма.

Уцелевшие жители давно покинули поселок, тревожиться было не о ком. Мы двинулись, сметая ловушки и вызывающие подозрения дома.

Сатанисты отреагировали незамедлительно — наперехват нам бросился полутысячный отряд, облаченный в уже привычные балахоны с опущенными на лица капюшонами. Во главе отряда скачками перемещался до жути знакомый субъект: окутанный электрическими разрядами Посланник Тьмы щедро поливал пространство перед балахонщиками ливнем молний.

Проклятая ходячая Лейденская банка! Сколько их еще в запасе у Черного? Страха я не испытывал совершенно — спалил одного, спалю и второго. На этот раз не подставляясь.

Мой отряд, в отличие от меня, подобных монстров еще не видел, а потому нерешительно замедлил шаг.

— Не робей, орлы! — крикнул я в голос. — Этого дядю я беру на себя!

Будто почувствовав нависшую над ним угрозу, Посланник переместился в арьергард контратакующих и взобрался на рухнувший бетонный обломок дома. Плазменные шары вскипали на его рогах и неслись навстречу моим бойцам.

Телепортация и левитация блокировались обеими сторонами, и сражаться приходилось в пешем строю. Защитные заклинания повисли в воздухе густой пеленой, заставляя отряды сближаться до нескольких метров. Наконец ряды смешались.

Происходящее напоминало застывший кадр из военного фильма — замершие в магическом поединке бойцы не могли даже смахнуть разъедающий глаза пот; проигравший мог позавидовать мертвым, а враг имел почти двойной численный перевес и адского монстра! Требовалось срочно выправлять положение.

Я бросился в обход, перепрыгивая через заборы и карабкаясь по дымящимся развалинам. За плечом шумно сопел Петрович, то и дело отбивая брошенные в меня заклятья.

Вблизи Посланник выглядел величественно и грозно. Отрастив вторую пару рук, он сеял смерть, не щадя ни чужих, ни своих. Плазменные выбросы начали сливаться в единый клокочущий поток. Кое-кто в моем отряде дрогнул и начал отступать, что грозило обернуться бегством. Я не мог их винить — наспех обученные и необстрелянные мирные чародеи противостояли подготовленной армии фанатиков.

Я еще раз оценил противника — энергозапас монстра вызывал зависть, но что-то, знакомое еще по школьному курсу физики, все время крутилось в голове. «Как я его обозвал давеча? Лейденской банкой? Вот оно! — Я стукнул себя кулаком по лбу. — Конечно же! Лишь бы сработало!»

Я сосредоточился и провел в воздухе прямую линию. Над головой злобно рычащей бестии засветилась яркая полоса, чтобы тут же превратиться в толстый стальной рельс, обвивший своими концами рога-излучатели.

Поток плазмы мгновенно иссяк, а рельс раскалился добела. Посланник взвыл, схватился за голову и рухнул.

— Головушка заболела, мой сладенький? — ласково осведомился я у закороченного ублюдка и врезал по нему, не жалея сил.

На месте Посланца взбурлило озерко расплавленного бетона, а я стоял и смотрел на дело рук своих. В мозгу прокручивалась затертая кинопленка нашей прошлой встречи. Столько пережито! Собственная мучительная смерть, потеря любимой, трусливое бегство, и что же?! «Против лома нет приема» плюс немножко электротехники? Насмешка судьбы.

Проходя мимо, я плюнул в середину пышущей жаром лужи.

* * *

Лишенные своего предводителя, балахонщики обратились в бегство. Мой отряд азартно их преследовал. Дурачье! Так в ловушки и попадают! Где мысленным приказом, где окриком, я заставил их затормозить. Никуда эти гаденыши не денутся.

Сюрприз не замедлил последовать — вторая волна нападавших насчитывала около тысячи бойцов.

Полторы тысячи на моем направлении? Я вызвал Гордона, надеясь, что у него ситуация полегче, но там творилось то же самое. Не лучше обстояли дела и у Ковача с Васильевым.

— Больше пяти тысяч балахонщиков уже сражалось, а сколько еще в резерве? Откуда в не знающем войн пасторальном мире столько приверженцев Зла? Или Черный придумал что-то новое? Нужен «язык».

Наскоро объяснив Петровичу свою затею, я бросился в гущу боя. Группка черных ряс возникла на пути, и я потратил кучу времени, дожидаясь, когда Петрович зайдет к ним с тыла. Угробить наглецов я мог не напрягаясь: магии в них — кот наплакал, но нужно было взять живьем хотя бы одного, и потому приходилось обороняться, изображая беспомощность и потерю сил.

Наконец Петрович занял необходимую позицию, и я начал отвечать ударом на удар, строго дозируя оплеухи. Ребятки старались вовсю, совершенно забыв об окружающем, и Петровичу не составило труда обездвижить пятерых, пока остальные не поняли, что не все ладно в их рядах, и надумали отступить. Однако это их не спасло: не скрывая злорадной усмешки, я поднял руку и испепелил всех оставшихся на ногах.

Несколько бойцов моего отряда, вызванные Петровичем, заняли оборону перед нами, обеспечивая возможность допроса. Я подошел к ближайшему черноряснику и откинул капюшон с его лица. На меня вновь, как на маскараде, скалил почерневшие зубы гнилой череп. Стало понятным, откуда у Черного столько солдат — оживить мертвеца не так уж и сложно. Пусть в итоге получается тупое орудие, зато зомби предан создателю, исполнителен и приказов не обсуждает.

Выяснился и повод скрывать лицо в тени капюшона: под действием солнечного света заклинание рассеялось. Зомби захрипел, конвульсии сотрясли его тело, и разложение вмиг наверстало магическую отсрочку, оставив на солнце выбеленный скелет, укрытый обрывками ветхой хламиды.

— СРЫВАЙТЕ С НИХ ОДЕЖДУ!!! — крикнул Петрович, и его клич понесся над поселком, переходя от одного отряда к другому.

Внезапно налетевший ветерок зашелестел листвой придорожных берез, свистнул по-разбойничьи и задул с утроенной силой, поднимая тучи мусора и сдирая рясы с мертвецов и живых. Черные лохмотья пронеслись над нашими головами стаей перепуганных ворон. Вокруг с сухим треском разваливались и падали скелеты.

Армия Зла изрядно поредела, и впервые мы получили перевес. Я связался с остальными. Гордону новшество пришлось очень кстати — сатанисты начинали его теснить. Отрад Васильева завяз в руинах разбитых зданий, полностью заваливших и без того неширокую грунтовку, и теперь схватка на его участке приобретала характер позиционной войны, грозя затянуться надолго. С Ковачем связи не было, и это могло значить только одно — он мертв и отряд перестал существовать. Я связался с Гордоном, и мы выделили часть наших сил на переброску в зону Ковача, ослабив и без того понесшие потери роты.

Обстоятельства гибели отрада Ковача стали ясны из сбивчивых докладов прибывших на место взводов — грунтовку усеивали трупы сатанистов. Очевидно, на этом участке против нас было брошено не менее трех тысяч фанатиков — скелетов встречалось относительно мало. Противник, обрушивший на Ковача все четыре стихии, имел шестикратный перевес, но отряд не отступил. Люди гибли в огне, падали в разверзающиеся трещины, превращались в отвратительных химер, дышали хлором, но каждый, погибая, успевал захватить с собой нескольких слуг Зла. Рядом с Ковачем осталось два десятка самых стойких и опытных, но затем начали падать и они, растратив последние резервы жизненных сил. Тела превращались в невесомый прах, и ошалевшие ветра уносили его прочь. Черной безмолвной стеной окружили сатанисты одинокую фигуру Ковача, пытаясь сокрушить защиту воина. Кольцо уплотнялось. Ковач ждал, превозмогая боль и усталость. Ждал, пока защита не дрогнула и в толпе балахонщиков не послышались злорадно-предвкушающие смешки. Всю боль и ярость, все, удерживающее его среди живых, выплеснул Ковач в последней вспышке. Там, где он стоял, возник стометровый кратер. Неглубокий — направленный опытной рукой удар не расходовал энергии впустую — этот кратер послужил непреодолимым препятствием для сатанистов. Лежащая в его центре обугленная мумия внушала им суеверный ужас. Уцелевшие, подвывая от страха, бросились обратно, под сень чертных крыльев. Им не повезло — Повелитель Зла не прощал отступивших. Его взбешенный рык донесся даже до моего отряда. Мы приближались к площади, вражеская цитадель угрюмо высилась в ее центре.