Книга Карьеристки - Галина Врублевская

В середине января, когда приверженцы традиций отмечали старый Новый год, она с дорожной сумкой у ног вновь стояла на пороге квартиры Маргариты Андреевны. Заявила, что вернулась совсем.

Тетя сердечно обняла племянницу, хотя радости от ее возвращения не испытала, однако и отказать в приюте не смогла: все же родной человек. Заметила, что похудела девчонка, живя на стороне. Видать, работа была не сахар. Постриглась Аня еще до отъезда, а теперь модная челка отросла и падала на глаза, закрывая ей обзор. Оттого, что глаза ушли в тень, еще заметнее стал вздернутый носик пуговкой.

— Ну, проходи, проходи, а то холодом с лестницы тянет, — Маргарита Андреевна закрыла дверь в прихожей, приняла у Ани из рук куртку-пуховик, кинула под ноги тапки. — Сейчас за ужином все расскажешь, почему сбежала с фермы.

— Я не сбегала, — с легкой обидой отозвалась девушка. — Так обстоятельства сложились.

И уже за столом, утолив голод — поджаренные тетей котлеты испарились вмиг, обстоятельно поведала, почему приехала назад.

Сказала, что на ферме был установлен напряженный распорядок: вставать приходилось затемно, весь день крутиться между клетками как белка в колесе, чистить клетки у соболей и лисичек, задавать им корм. Аня не роптала, выполняла все, хотя и устраивалась работать ветеринаром, а не техработницей. Но доставала ее начальница — низкорослая тетка на кривых ногах. Та оказалась редкой хамкой и нечистой на руку: не брезговала уносить домой мясо, закупленное для зверей. И даже обман с жильем Аня пережила. В общем, справилась бы с тяготами, но заставила ее сорваться с места голубая мечта, которая вновь стала почти явью. И, чтобы воплотить ее в жизнь, Аня вернулась в город:

— Представляешь, тетечка Риточка! Меня нашел в Интернете тот, с кем я провела счастливейшее лето в моей жизни. Я тебе рассказывала о нем, мы на конюшне познакомились.

— Отец твоего погибшего ребенка?

— Ну зачем так трагически, тетя? Скажешь тоже: погибшего ребенка! Просто выкидыш, а у выкидышей отцов не бывает. Это преходящее женское заболевание.

— Но имя-то у твоего кавалера есть?

— Имя, разумеется, есть, но я его пока не скажу, — ответила Аня, прикрыв под челкой веки. — Боюсь, как бы вновь не сорвалось…

— Не сорвалось что?

— Он меня в Канаду зовет, обещал помочь с получением вида на жительства.

— Так он сам в Канаде живет?

— Ну да. Потому и не писал полгода, что много трудностей пришлось одолеть, пока более-менее устроился, с работой определился.

— И ты его простила, что вот так тебя бросил, в положении? Ты хоть рассказала ему, что пережила?

— Тетя Рита! Ничего рассказывать я ему не стала. Ему и своих забот хватает, чтобы девичьи слезы вытирать, тем более что они давно уже сами высохли. Нам о будущем думать надо! Завтра собираюсь идти в консульство, узнать, что и как, какие документы надо собрать. Я потому и приехала в город, что по Интернету все справки не соберешь, надо самой по инстанциям мотаться. Сама знаешь, какая у нас бюрократия всюду.

— Говорят, что недавно открыли службу одного окна.

— Ну это не для моего случая. Эмиграция — дело серьезное. Набегаешься, пока каждую справочку выпишут.

Маргарита Андреевна, выслушав планы Анечки, решила, что отъезд для племянницы будет неплохим выходом: специальность у нее ходовая, и за границей работу найдет — там животных всячески оберегают. А если с мужчиной отношения наладятся, будет просто замечательно. Ведь это, по словам Ани, ее друг и обеспеченный человек, владел собственной лошадью на конюшне, организовывал скачки, тотализатор и уехал в Канаду развивать этот бизнес. В общем, если все правильно сложится, ее жизни можно будет только позавидовать. Хотя, конечно, сердце будет тосковать о девочке.

Поговорили немного и о делах на литературных курсах. Маргарита Андреевна сказала, что все уверенно двигаются к диплому, пишут выпускные работы. Уже и с темами определились, прислали ей на e-mail. Особенно порадовал Георг Игнатов. У него после инфаркта как второе дыхание открылось, даже слог изменился: пишет легко, без лишних красивостей, но очень живо. Научился передавать романтику и напряжение морской жизни через слова.

— Надеюсь, Анечка, и ты успеешь выпуститься на курсах. Пишешь рассказы? — спросила Маргарита Андреевна.

— Этот месяц, теть Рита, не до рассказов было, работала много. Но постараюсь наверстать, сейчас время будет до отъезда.

— Постарайся девочка! Дело ведь не в дипломе, а в том, что всякое начинание желательно до конца доводить. Вот Георг, такой тяжелый период был — больница, санаторий, а вновь за перо взялся.

— Тетя Рита, не влюбилась ты случаем? — пошутила Анечка.

Маргарита Андреевна умолкла на полуслове и вспомнила главное: она же еще не рассказывала Анечке о тех обстоятельствах, что всплыли в дорожном разговоре с Надеждой Петровной! О том, что все они: Георг, его сестра, Маргарита и Анечка — родственники, двоюродные браться и сестры. Марго, Надежда и Георг даже вместе, по-родственному, встречали Новый год. Георг тогда радовался, что в их возрасте родство не может стать препятствием к браку, если все же Маргарита даст согласие жить с ним. О совместных детях уже поздно думать, а других препятствий романтической связи он не видел. А то, что у них общая бабушка — прекрасно! Хотя сильнее Георга впечатлило, что все они вероятные потомки великого писателя Куприна и все тоже вступили на литературную стезю. И когда после новогодних праздников он вплотную взялся за дипломную работу, почувствовал, как его осенило творческое вдохновение: он начал писать повесть об утонувшей подлодке «Курск», представляя себя на месте погибших моряков.

Аня, выслушав историю, была ошеломлена, но не купринской линией, развитой тетей Ритой в романе и знакомой Анечке с детства. Она, прагматик по натуре, не слишком верила фантазиям тети Риты, тем более что никаких документов в семье не имелось. Появление в родственных ветках еще и какой-то беспутной Зины, оказавшейся матерью Георга Игнатова, их старосты, даже напугало ее. Напугало непредсказуемостью жизненных поворотов и казалось невероятным:

— Просто Санта-Барбара какая-то!

— Анечка, в жизни такие случаи встречаются гораздо чаще, чем ты думаешь. У многих родители побывали и в другом браке, и внебрачные связи заводили, а потом объявлялись братья и сестры, сводные и родные.

— Это да, бывает. Мне однокурсница рассказывала… еще покупательница одна, когда я в магазине работала… Но чтобы все рассыпанные по миру родные вдруг собрались в одном литературном кружке: я, ты, Георг…

— Анечка! И ты удивлена? Ты — биолог, ветеринар! Разве вам не читали лекции по генетике, что некоторые качества, склонности передаются по наследству?

— Тетя, нам читали курсы по животному миру, а у человека все иначе. Но даже у животных передаются только генотипы, а фенотипы зависят от среды.

— Фенотипы?