Книга Проводник - Вячеслав Варин

Я спровоцировал пса, и, когда система его инстинктов сработала, мне оставалось положиться на другой механизм — пистолет. Вурдалак поднял руки, но это уже не имело никакого значения.

Мгновение промелькнуло, когда собака достигла моего прежнего положения, гарантированно снимая телекинетический щит, и в тот же момент я нажал на спусковой крючок. Девятимиллиметровая пуля, покинувшая ствол со скоростью четыреста шестьдесят метров в секунду, вонзилась в голую грудь Вурдалака, отбрасывая его назад.

Стреляная гильза ударилась об отражатель и вылетела в окно, покидая ствольную коробку.

Это был мой последний патрон.

Но это вовсе не означало, что я собирался, заливаясь заячьим визгом, отдать себя на съедение разъяренной псине.

Тварь прыгнула на меня, стараясь вцепиться в горло. Я защитился левой рукой, отталкивая ее. Удерживаясь на задних лапах, пес схватил меня за предплечье. Жесткая кожа рукава сумела защитить от клыков. Времени стиснуть челюсть как следует и сломать руку я не дал, ударяя по голове рукоятью пистолета.

Повторить удар я не успел — она отскочила в сторону. Очевидно, упор при ее дрессировке делался на травлю. Рассчитывать на то, что она попытается вцепиться мертвой хваткой и станет легкой добычей, не приходилось.

Оставалось полагаться на плащ и пистолет.

Последовала новая атака — и новый удар. Затем еще — в третий раз тварь решила держаться подольше и успела получить дважды. Зарычав, она отступила для следующего нападения. Я догадался, что она хочет поменять сценарий, и воспользовался этой заминкой, перехватив пистолет за ствол и достав нож.

Теперь пес кинулся к ногам. Клыки впились в полу плаща, и я полоснул его по спине. Взвыв, тварь постаралась схватить меня за кисть — и в этот раз я приложился пистолетом уже как следует.

Она упала на передние лапы и медленно попятилась.

Наступал мой черед.

Я последовал за ней, нанося удары ножом и пистолетом до тех пор, пока она не заскулила и снова не рухнула на лапы. И тогда я принялся опускать пистолет ей на голову, покуда размеренный треск черепной коробки не возвестил, что можно не продолжать.

Убрав оружие, я поднялся, растирая занемевшее запястье. Порванный рукав был измазан пеной этой бестии. Закатав лохмотья, я обнаружил, что клыки несколько раз все же смогли проникнуть сквозь толстую кожу. Ранами это назвать было нельзя — скорее кровоподтеками и царапинами…

Следовало покинуть церковь, отдышаться и, обработав укусы антисептиками из аптечки, которая наверняка найдется в одной из машин, перевязать руку. А затем вернуться в это мерзкое место и поискать что-нибудь интересное.

Но мысли об этом улетучились из головы, едва я двинулся в ту сторону, где валялся Вурдалак.

* * *

Там никого не было.

Оторопев, я вспомнил, как нажал на спусковой крючок и увидел последствия, произведенные выстрелом. Я видел, как брызнула кровь и Вурдалак отлетел за границу света. Восьмиграммовая пуля пронзила его грудную клетку примерно в центре. После таких попаданий не встают.

Но сейчас передо мной была только лужа крови. Ее линия уводила на паперть, дверь туда была приоткрыта. След выглядел так, будто Вурдалак уполз — или его утащили по полу.

Происходила какая-то чертовщина. И прояснять что-либо без оружия я не собирался.

Кинувшись туда, откуда пришел, я позаимствовал у одного из мертвых культистов автомат и пояс с боеприпасами. Поменяв по пути магазин, вернулся.

Вариантов было два. Если Вурдалак действительно уполз сгоряча, то должен был валяться где-то неподалеку. Крови на полу было много, надолго его сил хватить не могло. Если же его кто-то уволок, тогда мне следовало их настичь, убедиться в смерти Вурдалака и, естественно, «отблагодарить» его чудесного спасителя.

Второй вариант был столь же невероятен, как и первый. Почему помощник Вурдалака не выручил пса, разрядив в меня ствол? Или, на худой конец, не бросился на подмогу с одним из ножей, в ассортименте присутствовавших на верстаках?

Я вышел на паперть.

Снаружи клубился туман. Он стал гораздо гуще, чем был, когда я приближался к церкви. Видимость сквозь него не превышала пятнадцати метров.

Вода подступала к паперти вплотную, поглотив ее нижние ступени. Кресты и надгробия торчали из топи. Над ними возвышались уродливые коряги — деревья, чьи корни давно задохнулись под водой, но стволы еще продолжали стоять.

Тина у самых ступеней колыхалась, не успев сойтись. «Второй вариант» отпадал. Каким-то непостижимым образом Вурдалак встал на ноги. Он удрал туда своими силами — завеса тумана явно сгущалась при помощи телекинетических способностей…

Я не мог дать ему уйти. Сбросив плащ, я спустился в воду и пошел к могилам по следу в тине.

Через несколько шагов я наступил на нечто мягкое и по очертаниям понял, что это труп. Добираясь до первых могил, я натолкнулся еще на два тела. Культисты избавлялись от трупов, топя их на церковном дворе…

Я поднял оружие повыше и пошел медленнее. Спешить не стоило, дно было слишком скользким. Его усеивали коряги и завалившиеся надгробия, а в моих руках был не какой-нибудь безотказный «Ижмаш». Споткнись я, оступись в какую-нибудь провалившуюся могилу — и упование на этот безгильзовый итальянский автомат могло выйти напрасным. Нахлебавшись вонючей тины, он запросто мог заклинить.

Глядя сквозь прицел усиленным зрением, я наконец увидел Вурдалака. Он притаился за одним из надгробий, метрах в тридцати сбоку, и не выглядел раненым — живо вертел во все стороны головой. Устроил засаду…

Я вернул восприятие к норме и послал туда несколько очередей. Перестав стрелять, снова усилил чувства и увидел, что надгробие, за которым прятался Вурдалак, разнесено на куски. Самого же его и след простыл.

В следующий момент послышался свист воздуха, и через туман ко мне метнулось большое темное пятно. Я присел, ныряя. Оттолкнувшись от дна ногами, ушел как можно дальше в сторону…

В то место, где я находился мгновением раньше, упал ржавый обелиск, увенчанный пятиконечной звездой. А затем, появляясь из тумана, надгробия полетели одно за другим, как снаряды при артиллерийском обстреле. Я бросился назад, а вокруг взлетали брызги от новых и новых «подарков».

Вурдалак запускал их на слух, ориентируясь на всплески от моего отступления.

Выскочив на твердую землю, я бросил автомат — грязь превратила его в бесполезный кусок металла. Я кинулся за угол церкви, туда, где валялся пулеметчик, которому я выжег мозг.

Вурдалак потерял меня. На минуту все стихло, и эта передышка дала мне собраться с мыслями.

В моих руках оказался ручной пулемет с коробкой, в которой свернулась змеей лента с патронами калибра 7,62. Эта смертоносная машина была способна остановить какого угодно противника — но, как я убедился, ни пистолетные, ни автоматные пули не смогли успокоить Вурдалака.