Книга Сибирская жуть-3 - Андрей Буровский

Тип же так и шел всю дорогу за Граниным, молчал и ни разу не ответил ни на какие его ругательства и вопли. Гранин поставит ведро, сделает шаг в сторону бича — тот останавливается, ждет. Гранин, понятное дело, в темноте к незнакомому близко не подходит, метров с десяти начинает его костерить: мол, ну чего ты за мной тащишься?! Делать тебе нечего?! Надо тебе чего-то?! Так скажи, мол, Христа ради, чего тебе надо от меня?! Чего прицепился?! А бич так ни разу и не произнес ни звука и от Гранина не отставал. Только тот опять возьмет ведро, пойдет дальше, как опять бесшумно шагал за Граниным. Тому и страшно — кто знает, что у того на уме?! Особенно в низинах страшно, уже близко от дач, где совсем темно. Подкрадется вплотную, скотина, и что тогда с ним делать?! По виду здоровый мужик… Бросить ведро и сбежать побыстрее? А как бросишь, если вся семья пить хочет и суп надо варить на завтра?

В общем, натерпелся Гранин, потому что только уже перед самой дачей отцепился от Гранина бич. А Фунтик так и сидел под кроватью всю ночь, только наутро показался.

И хорошо бы только Фунтик! У Сагаевых была собака куда посерьезнее — кавказская овчарка Казбек, и при виде этой собаки даже дядя Костя из ГИБДД и УВД сразу сказал:

— Уважаю…

Потому что Казбек, по всему судя, мог бы задержать не только тех двух бичей, которых задержал дядя Костя, но и самого дядю Костю вместе с бичами. Скажем, Катю с Мишей Казбек признавал и всех детей Горшков тоже. Даже самый младший и самый дебильный Горшок мог таскать Казбека за хвост, садиться на живот лежащему псу, и тот стоически терпел. Но вот однажды некий дяденька решил показать, как он разбирается в собаках, и, забравшись в ограду к Сагаевым, попытался погладить Казбека… Казбек тогда даже не зарычал, не бросился… Только мотнул головой Казбек, щелкнул зубами, и на правой руке у дяденьки сделалось на два пальчика меньше. Я же говорю — серьезный пес этот Казбек, вполне даже под стать дяде Косте.

Так вот, на другой вечер опять начал шататься бич между дачами и стеной леса. Фунтик опять забрался под кровать, а Гранин как ни орал, как ни светил фонарем, а луч только и выхватил тощую мелькнувшую фигуру. На вопли Гранина отозвался Сагаев; привели Казбека, пошли с огромным жутким псом и с фонарем искать бичугу на ведущей в лес дороге.

Казбек был, конечно, не Фунтик и с воем под кровать не спрятался… Но и того, что ждали от него, тоже не сделал. Гранин с Сагаевым ожидали, что страшный пес рванется за бичом, и если тот лишится только пальцев — пусть считает, что отделался неплохо. А Казбек, только обнюхав землю, где отпечатались неясные следы, как-то обиженно и жалко заскулил, и шерсть у него встала дыбом на загривке. Пес отвернулся, словно бы стесняясь того, кто бродил где-то совсем рядом, в темноте, поджал хвост под самое брюхо и прижался к хозяйским ногам. Сагаев с удивлением заметил, что пес весь дрожит крупной дрожью. Животное было в таком состоянии, что пришлось его немедленно увести и еще долго утешать и успокаивать.

Бич, похоже, продолжал идти за Граниным и Сагаевым, но не очень близко. Был явственно слышен звук шагов, временами шелестели трава или кусты, но ни разу идущий не появился в луче фонаря и на фоне гаснущего неба. Раза два мелькнул силуэт — более темный, чем окружающая местность, не задержавшийся ни на секунду, осторожный.

И всю ночь с перерывами продолжалось все то же — осторожные шаги вокруг дачи, собачья истерика Фунтика, молчание в ответ на окрики. Наутро Фунтик, не успев выйти во двор, опять с воем влетел в комнаты — понюхал неясный след, отпечатавшийся в сырой земле луковой грядки.

В эту же ночь Марина Горшок столкнулась с бичом, выйдя под утро в уборную. Уже светало, пели птицы, а возле деревянной будочки вдруг вырос, поднявшись над забором, какой-то очень страшный человек, одетый в развевавшееся рубище. Марина уже прошла больше половины расстояния от дома, но этот человек, появившийся внезапно и бесшумно, так потряс воображение Марины, что она мгновенно с визгом кинулась к дому. За ней никто не побежал, но вроде бы чуть позже человек подошел вплотную к дому, обошел его и исчез неизвестно куда. Соседи визг Марины слышали, но никто и не подумал выйти.

Все садоводство оказалось терроризировано загадочными бичами, на которых не было управы. Даже самые малообеспеченные люди, никогда не боявшиеся взлома («у нас все равно и брать-то нечего»), стали укреплять двери, заменять замки на более надежные и уж, конечно, не шатались по ночам, а, едва гас закат, старались сидеть за запорами.

Трудно сказать, что из дальнейшего было на самом деле, а что вызвано некоторым напряжением и нервозной обстановкой в садоводстве. Рассказывали, что Елена Григорьевна, прожившая в поселке всю жизнь, то есть больше шестидесяти лет, проснулась среди ночи и обнаружила, что кто-то смотрит на нее в окно, прожигая сверкающими, как уголья, глазами. Больше всех рассказывала об этом сама Елена Григорьевна; несколько дней ходила она из дома в дом, рассказывая, как на нее смотрел бич, и возмущаясь: что, мол, вообще делает милиция?! Скоро людей в своих постелях резать будут! Последнее вообще звучало смешно, потому что бич, как только Елена Григорьевна открыла глаза, тут же тихо ушел.

Юра Лифантьев и Оксана Громова тоже пережили потрясение, потому что ушли целоваться на торчащие у воды камни в устье Караульной речки, а когда все же решили вернуться, какая-то молчаливая темная фигура встала на их пути. Ничего плохого бич не делал, даже не сказал ребятам ни слова, но молодые люди как-то очень дружно решили в сторону бича не ходить и переправились вброд через речку, хотя и было уже холодно. И уже перед самой оградой дома Оксаны ребята опять услышали за собой шаги, и хотя бич ничего не говорил, а видели они его очень неясно, оба почему-то сразу опознали в силуэте старого знакомого, от которого недавно убежали.

В результате робкие попытки Юры все-таки уйти к себе домой пресекались Оксаной самым решительным образом. Нечего ему идти мимо ЭТОГО; если Юра уйдет, Оксана с ума сойдет, за него переживая, и к тому же она останется одна на даче… а если ЭТОТ полезет?! Сраженный последним аргументом, Юра остался, и якобы всю ночь кто-то ходил вокруг дачного домика.

Но тут очень трудно сказать, как на самом деле было дело, и не придумали ли ребята всю эту историю, чтобы провести вместе ночь. А даже если что-то и было, то не стали ли они пугать друг друга и преувеличивать опасность, чтобы остаться вместе на даче, но одновременно как бы и не быть в этом виноватыми?

Так же непонятно, насколько этот бич был виновен в удушении нескольких кур Феклы Степановны, или же все-таки кур задушил кто-то другой? Что душил человек, очевидно — у всех птиц головы были попросту свернуты набок. Но кто сказал, что, кроме бича, некому свернуть головы курам? И вообще — бич унес бы тушки с собой, а не бросил кур тут же, в разломанных клетках.

Уж совсем непонятно, с чем имел дело героический дядя Костя из ГИБДД и УВД, столкнувшись с бичом прямо на деревенской улице. Бич стоял себе и стоял, не говоря ни звука и только глядя в сторону милиционера, а тот, что уже ни в какие ворота не лезет, страшно перепугался. То есть он-то сам об этом не говорил, но когда дядя Костя вихрем влетел в домик, там как раз сидели, дожидаясь его приезда из города, трое очень решительных людей. Эти трое как раз и ждали дядю Костю для разговора, как лучше покончить с повадившимся бичом, и они, конечно же, обратили внимание, в каком состоянии ворвался в дом дядя Костя.