Книга Принц с простудой в сердце - Михаил Март

— Нет, это домовой, Саул спит. Какого черта…

— Саул, я в западне, они вооружены.

— Кто это? Говорите громче!

— Не могу. Они проснутся. У них оружие. Это Давид.

— Додик? Ты где?

— Не знаю. Сам догадайся. Из окна виден ресторан «В гостях у Саши». Больше ничего не знаю. Третий этаж. В моем окне свет. Я прикован наручником к батарее. Дом напротив ресторана. Только не звони в милицию. Те без шума не сработают, и меня тут же убьют. Я слишком много знаю. Их двое, они напились и спят за столом. У одного пистолет, у второго обрез. Главное — тихо открыть входную дверь. Твои ребята сумеют.

— Хорошо, Додик, я понял. Ляг на пол, чтобы тебя не задели, если что. Сейчас постараюсь решить твою проблему.— Шестопал положил трубку, сбросил ноги с кровати и включил настольную лампу.

Стрелки часов указывали на половину третьего ночи. Он опять снял трубку и набрал нужный номер. Ждать пришлось долго. Наконец на другом конце провода послышался сонный голос:

— Голованов у аппарата.

— Коля, мне срочно нужно четверо опытных парней с оружием. Придется вскрыть квартиру по-тихому и взять двоих придурков. У них заложник. Мой человек. Заедете за мной. Выясни, где находится ресторан «В гостях у Саши». И пооперативнее, пожалуйста. Надо сработать быстро и четко.

— У них есть оружие?

— Есть. Готовое к стрельбе.

— Все понял. Через полчаса мы у тебя. Сказано — сделано. Через полчаса Шестопал с

двумя телохранителями, круглосуточно дежурившими у его квартиры, стоял возле своего парадного под зонтом, который держал над его головой один из охранников.

К дому подъехали две машины: БМВ и «ауди». Из первой машины выскочил здоровяк в униформе и пуленепробиваемом жилете, он открыл банкиру заднюю дверцу.

Телохранителям Шестопал коротко бросил:

— Остаетесь здесь, в машине нет мест.— Он сел в автомобиль и пожал руку, сидящему рядом мужчине в строгом костюме.

Машины тут же сорвались с места и помчались по ночному городу.

— Где это, ты выяснил? — спросил Шестопал.

— На Будапештской, неподалеку от Нововолковского кладбища. Тихое местечко. Кого прихватили?

— Моего адвоката. Учти, Коля, за его жизнь ты мне головой ответишь. Мужика приковали наручниками к батарее. Он у них уже две с лишним недели мается.

— Работать на поражение?

— Ты профессионал, тебе виднее. Действуй как считаешь нужным.

— Ладно. И не нервничай так, все сделаем на высшем уровне. Дворцы захватывали, а тут какая-то квартира с двумя урками.

До места доехали быстро, игнорируя светофоры. Машины оставили за углом. Шесть человек в полном боевом снаряжении ждали приказа. Город вымер в три часа ночи. По единственному светящемуся окну определили подъезд и квартиру.

Командир отдал приказ на захват. Окна в доме были большими, и в комнате их было два, судя по одинаковому освещению.

Николай и Шестопал остались стоять внизу на лестничной клетке первого этажа. Шестеро парней пошли наверх. Никто и не собирался вскрывать квартиру. Так эти дела не делаются: щелчок замка — и преступники уже готовы к отражению удара.

Разбудили жильцов, живущих этажом выше, предъявили им удостоверения и отправили под конвоем на кухню. Один из бойцов остался охранять поднятых среди ночи домочадцев, второй дежурил возле дверей квартиры, где был заложник. Третий поднялся на один пролет выше, а остальные использовали веревки и выпрыгнули из окон четвертого этажа. Подобно мухам, они сползли по стене и в последний момент оттолкнулись, ослабили веревки, оказались напротив окон и с размаху, разбивая ногами стекла, влетели в помещение. Все было сделано молниеносно: спящие в креслах бандиты не успели открыть глаза, как им накинули удавки на шеи и пригвоздили к спинкам кресел. У одного из бандитов в кармане брюк нашли ключи от наручников, расстегнули браслеты, которыми пленник был прикован к трубе. На него страшно было смотреть: одежда порвана, все лицо в синяках и ссадинах, взлохмаченные волосы, густая щетина, пересохшие потрескавшиеся губы. Рядом на полу стояли алюминиевая кружка с водой и миска с пшенной кашей.

Добронравова подняли. Он едва держался на ногах. По отрешенному виду было трудно понять, соображает он, что происходит, или находится в забытьи.

Вдруг он встрепенулся, лицо стало хищным и злым. Добронравов выхватил из рук одного из своих спасателей пистолет и начал стрелять. Он выпустил всю обойму, размозжив черепа своим тюремщикам. Никто из отряда даже бровью не повел, будто так и надо. В конце концов они получили приказ на ликвидацию…

Адвокат отдал пистолет владельцу и рухнул в обморок. Открыли входную дверь. Шума выстрелов никто не слышал. Пистолет был с глушителем.

В квартиру впустили остальных, появились и Шестопал с Николаем.

Николай спросил:

— А без этого не обошлось? — Он указал на трупы.

Боец указал на лежавшего на полу адвоката, которого приводили в чувства средствами, имеющимися у каждого в аптечке.

— Ваш подопечный постарался, товарищ полковник. Его можно понять. Довели парня до ручки, как цепного пса содержали.

Шестопал глянул на Николая.

— Пусть твои ребята возьмут трупы на себя.

— Я это уже понял.— Николай взял со стола ТТ, сделал несколько выстрелов в сторону двери, потом вытер рукоятку и вставил пистолет в руку трупа, с размозженным черепом.

— Придется вызывать ментов. Надо все оформить как полагается, чтобы потом не возникло проблем.

— Делай, Коля, как считаешь нужным.

Полковник направился к телефону.

Добронравов пришел в себя. Шестопал присел перед ним на корточки.

— Как тебе удалось мне позвонить, Додик?

— Они пили весь вечер. Когда тот, что постарше, принес мне пшенку и поставил на пол, он поскользнулся и упал. У него из кармана пиджака выпал мобильный телефон. Я его цапнул и спрятал за спину. Савва встал, ругнулся и пошел в свое кресло. Он ничего не заметил. Пьяные оба. Что-то отмечали. Раньше я их выпившими не видел. Приезжали два раза в день кормить меня. Снимали наручники и пластырь со рта. Обычно у меня обе руки к трубе были прикованы. За спиной через трубу. Пластырь со рта сорвать я не мог, а то позвал бы на помощь. А вчера они приехали часов в одиннадцать вечера с сумками. Водка, закуска. Пили за окончание дела. Теперь им Могила должен отстегнуть по двадцать кусков каждому.

— Могила?

— Так они кого-то называли. Видел я его однажды. В самом начале. Он приезжал сюда и требовал от меня ключи от всех моих сейфов и квартир. Я ему ничего не сказал. Когда они меня схватили, то при мне ничего не нашли. Кроме картины Федотова, которую я вез в портфеле. Меня били, но я молчал. Иначе они и до Киры добрались бы. Все ключи у нее, а она их не отдала бы. Я понимал, что бандиты ее убьют, и не посмел открыть рта. Били ежедневно. Одного понять не могу, почему они меня живым оставили? Только грозили. Говорили, что кладбище здесь рядом и могилу для меня уже выкопали. Можно сказать, что я уже смирился со своим концом.