Книга Калейдоскоп - Сергей Григоров

Намеренно ли, случайно, Умник подсунул ему часть листа персоналий. Просматривая его, Эс Мерлин принял к сведению, что подавляющее большинство политических соратников Гуго Ван Теренса и наиболее активных противников имели гарантированно подтвержденное алиби. Среди них был и Метмон. Сопоставив его вчерашние и утренние высказывания и вспомнив, что в вопроснике Комитета было много имен, но не было имени правой руки Гуго Ван Теренса, Эс Мерлин понял, что одно маленькое расследование им уже завершено: Метмон определенно являлся агентом Комитета. Естественно, тайным, ибо официально объявлялись имена только высших руководителей, облеченных правом представлять Комитет в различных службах и ведомствах Галсода. Комитет Защиты Человечества являлся единственной официальной организацией, имеющей право на проведение тайных операций. Собственно, только ими он и занимался, и его сотрудники были глубоко законспирированы. Публичная «засветка» кого-либо из них влекла одно из двух: либо отстранение агента от активной работы, либо назначение на одну из высших руководящих должностей. Надо особо подумать еще над одним вопросом, охладил себя Эс Мерлин: чем объясняется такая легкость вскрытия Метмона? Лестно, конечно, считать себя очень проницательным человеком, суперпрофессионалом. С другой стороны, это может быть намеренной небрежностью Комитета, начинающего с ним свою игру.

Ладно, одно дело сделано, но как он может ускорить расследование?

Эс Мерлин погрузился в размышления.

Он много читал о методах работы великих сыщиков прошлого — о слежках и погонях, о виртуозно спланированных допросах, очных ставках и прочее и прочее. Это давно кануло в Лету, сейчас иная реальность.

Далекий пращур, вытачивающий топор не просто острый, но и удобный и красивый, не предполагал, что тем самым порождает удивительный процесс нескончаемого совершенствования орудий труда и предметов быта. Сейчас человека окружают тысячи умных рукотворных изделий. От обыкновенной вешалки, не допускающей промаха при принятии шляпы, от простейшего графина, не проливающего наполняющую его жидкость, если хозяин начнет вдруг лить ее мимо стакана, до таких сложнейших механизмов, как человекоподобный Умник. Всюду были сенсоры, логические цепочки, запоминающие ячейки, и каждый шаг, каждый вздох любого человека запечатлевался множеством бытовых устройств. По мере заполнения их памятных буферов эта информация переливалась в районные накопители, обрабатывалась, частично обезличивалась, затем поступала в областные, далее — в памятные архивы, обобщалась и сжималась. Наиболее важная часть ее оседала на архивных кристаллах, уже которое столетие выращиваемых в подземных бункерах наиболее населенных планет.

До воцарения электроники человека сопровождал ворох бумаг. Зачат — медицинские отчеты о ходе беременности, родился — свидетельство об этом выдающемся событии, покупка игрушки — чек, поход к врачу — справка, детский сад — туча документов, школа — еще больше… Человек представлялся неким динозавром с длиннющим шелестящим хвостом из различных бумажек, желтеющих в пухлых делах, западающих во всевозможные углы и щели, оседающих в несгораемых сейфах и развеваемых ветрами на мусорных свалках… Сейчас человек больше походил на червячка, случайно попавшего в кастрюлю с киселем. Любое его движение фиксировалось окружающей средой и навсегда застывало в виде отдельных информационных сгустков. Естественная потребность эффективного использования всей окружающей человека техники из года в год питала эту совершенно особую Сущность — информационный океан. У нее появилось собственное имя — Окин, свои исследователи, почитатели и враги. Некоторые поклонялись ей как новому Богу, перед величием которого человек — ничтожная песчинка.

Разрастаясь и набирая силу, Окин не только служил, но и изменял человека, его производственную деятельность. Типичный пример — работа следователя. Профессиональные навыки Эса Мерлина сводились к умению обращаться со специальными логическими программами, способными строить различные гипотезы и для их проверки выудить из Окина нужные данные, восстановить по ним события и вычислить участников. Считалось, что человек может ускорить расследование правильным назначением приоритетов различных направлений поиска. Всем предполагаемым версиям — «политическое убийство», «маньяк-одиночка», «очередной Герострат» и прочее — Эс Мерлин задал вчера одинаковый приоритет и наблюдал сейчас, как на них, словно на гигантские вертела, нанизываются факты, касающиеся тысяч и тысяч людей, устанавливаются их имена, проверяются алиби, уточняются возможные мотивы. Менее чем за сутки аппаратура, подгоняемая ретивым Умником, успела рассмотреть более 30 тысяч гипотез — объем работ, заведомо невыполнимый ни одним людским коллективом.

Да, он просто мешает здесь. А раз так, то надо уходить. Он распорядился, чтобы видеодайджесты результатов расследования доставлялись ему в гостиницу, и с достоинством покинул палатку.

Весь следующий день прошел в работе. Умник завалил его отчетами, и Эс Мерлин добросовестно разбирался в них, пытаясь найти свое место в расследовании. Лично подготовил пространный доклад Комитету. Инициировал программы специального Орденского расследования, обеспечив их скрытое функционирование на фоне официальных. Как и обычно, Орденские программы отработали быстро. Выяснилось, что истинная политическая значимость Гуго Ван Теренса оценивалась Орденом неопределенно малой. Из адептов единичные, чисто случайные контакты имели с ним лишь Рон Шер и Аранд Гот. Тем удивительнее предстали обстоятельства его смерти.

К вечеру Эс Мерлин понял, что следствие начало буксовать. Первое, что в таких случаях надлежит сделать, — поставить в известность начальство. Он запросил приема у Велы Клаусвар и был принят на удивление быстро.

Вела Клаусвар оказалась довольно миловидной хрупкой женщиной неопределенного возраста (хотя у кого сейчас, когда который уж век на полную мощь работают санатории Анги, а ренень научились выращивать на плантациях, возраст можно определить по внешнему виду?). Ей могло быть и 30 лет, и 300. Форменное платье безукоризненно. Вся — как точеная статуэтка. Брови вразлет, в профиль как хищная птица — Эс Мерлин вспомнил старомодное «женщина восточного типа». Он поймал себя на сожалении, что раньше им не доводилось работать вместе.

— Получив первое сообщение о случившемся, — призналась Вела Клаусвар, — я не могла поверить. Убийству нет места на таких планетах, как Гранис.

— Тем не менее это факт. И меня особенно тревожит, что до сих пор следственные программы не определили личность убийцы.

— Ничего страшного.

— Простите, я вас не понял.

— Вы не следователь, вы — наблюдатель. Прискорбно, что мне приходится напоминать вам ваши функциональные обязанности. Вы несете персональную ответственность не за быстроту достижения результатов расследования, а за то, чтобы оно было проведено законным порядком.

— Я прекрасно понимаю, что дублирование работы уголовно-розыскной службы Граниса не является моей главной задачей. Первым делом я самым внимательным образом просмотрел аттестаты на их оборудование, маркировку программных полей.

— Вот и прекрасно.