Книга Огненный глаз Тенгри - Дмитрий Федотов

— По такой погоде надо на пляже валяться да девушек в бикини разглядывать, — ухмыльнулся Олег, озирая мою потную физиономию. — Потерю воды будешь восполнять?

— Еще бы!

Ракитин щелкнул пальцами и перед нами почти из воздуха материализовались две большие кружки с пенными шапками. От проворного официанта остался лишь легкий ветерок.

— Вот это сервис! — крякнул Олег, поднимая свою кружку.

— И да разойдется влага по периферии телесной, ибо видит бог: мы не пьем, а лечимся! — торжественно произнес я. — Аминь!

— Хорошо сказал! — восхищенно помотал головой Ракитин. — Аминь!..

Утолив жажду, мы не спеша приступили к салату. Наблюдательный Олег покосился на толстый пакет, который я положил на край стола.

— Ставлю полсоверена, Холмс, что вы раскопали нечто интересное!

— Вам не откажешь в проницательности, инспектор, — подмигнул я. — В этом пакете, я уверен, находится доказательство невиновности Антона Урманова, а также сведения, которые позволят нам обнаружить истинного преступника!

— И что же там? — ткнул пальцем в пакет Ракитин.

— «Памятные тетради» русского ученого Крашенинникова.

— ?!

— Вот и я также сначала отреагировал. Но дело в том, что именно эти тетради накануне своего исчезновения Урманов заказал в библиотеке.

— Не вижу связи с преступлением, — скептически нахмурился Олег.

— Ну, все элементарно, инспектор! Урманов занимается научными изысканиями по истории Сибири, заказывает материалы по Великой сибирской экспедиции, а спустя два дня происходит ограбление, похищены древние сибирские раритеты и Урманов тоже исчезает…

— По-моему, это как раз указывает на причастность Урманова к ограблению, — невозмутимо перебил Ракитин.

— Да что же вы там все твердолобые такие! — взорвался я. — Ну почему не посмотреть с другой стороны? Урманов узнает из материалов экспедиции об истинной ценности этих раритетов и решает помешать злодеянию…

— А откуда он вообще узнал о готовящемся преступлении?

— Вот об этом я и собирался тебе рассказать…

Я торопливо передал Олегу содержание своих утренних бесед с Шишкиным и Сарыгиным.

— Интересный расклад, — хмыкнул Ракитин. — А моему сотруднику оба ничего подобного не рассказывали.

— Любовь народа к милиции безгранична, а потому не может быть выражена словами! — съязвил я. Олег и ухом не повел.

— Допустим, все так и было. Но где же тогда твой Урманов?

— Там же, где и этот «шаман».

— А, тот самый, что дважды отметелил мастера рукопашного боя Дмитрия Котова? — ехидно прищурился Ракитин.

— Ничья… Сам себя он называет Телгер, что по-татарски означает, если мне не изменяет память, «мудрец». Кстати, об Урманове. Ты нашел некоего Михаила из Шегарки?

— Предприниматель без образования юридического лица Михаил Евсеевич Измайлов, двадцать девять лет, не женат, мастер спорта по горному туризму и раффтингу, пропал три дня назад, — ровным протокольным голосом сообщил Олег. Я едва не поперхнулся.

— Ты что?! Как пропал?

— Обыкновенно. Не явился в понедельник утром в свою контору, никому не сообщил о своем отъезде. Сосед видел, как Измайлов сел в свой джип и укатил в направлении Томска.

— А дальше?

— Что дальше? Его помощник и управляющий делами Игорь Никитенко в полной растерянности: шеф никого не предупредил, телефон заблокировал, а тут крупная сделка на носу.

Ракитин отставил пустую тарелку из-под салата и принялся за румяных «чебурят», макая их в свой любимый сырный соус.

— Так вы предприняли что-нибудь? — не сдержался я, забыв про свою порцию горячего.

— Розыск? Ну, это, Димыч, дело нескорое. Конечно, сотрудники заявление написали, отдали его участковому, тот отложил его — по закону! — на семьдесят два часа, которые истекли только сегодня…

— Слушай, капитан, — сказал внезапно севшим голосом, — ты будешь смеяться, но я бы на твоем месте сделал сравнительный анализ ДНК Измайлова и найденной в Апреле кости! Настала очередь бледнеть невозмутимому Ракитину.

— Ты это серьезно?!

— Нет, юмор у меня такой! — нервно оскалился я. — Ты же знаешь, что у меня бывают… озарения.

— Помню. — Олег резко посуровел, подобрался и достал мобильник: — Афанасий Иванович?.. Ракитин говорит. Приветствую… Слушай, надо бы вне очереди сделать один анализ, я вечером запрос оформлю как положено… Так вот, надо сравнить ДНК той кости, что я намедни присылал, и одного господина. Измайлов его фамилия. Он предприниматель, потому его данные по ДНК должны быть в ОВИРе… Ага, спасибо!

Олег спрятал телефон и снова принялся за «чебурят», бросая то и дело на меня настороженные взгляды. Но я упрямо ел молча. Собственно, это действительно было озарением. Я и сам от него прибалдел. Но ведь может такое быть? Может… И тогда «шаман» автоматически становится не просто преступником, а особо опасным, возможно даже маньяком. Религиозные фанатики — самые опасные маньяки. Эта истина тысячи раз подтверждена самой историей цивилизации. Но если «шаман» совершил это ужасное злодеяние, то и над Урмановым висит такая же смертельная угроза! Я решительно отложил вилку и схватил пакет.

— Ты собираешься читать свои «памятные тетради» прямо здесь?

— Почему бы нет?

— Думаю, это не очень удачная мысль, — покачал головой Олег. — Предлагаю поступить по-другому. Мы с тобой едем в управление, я предоставляю тебе кабинет, с диваном. Читай там хоть всю ночь! Бутербродами обеспечим, безопасность гарантируем.

— Хорошо, — подумав, согласился я. — Наверное, так действительно будет лучше. Надо только в редакцию сообщить.

— Из управления позвонишь…

Ракитин распахнул дверь и сделал приглашающий жест.

— Располагайтесь, Холмс! Думаю, здесь вам никто не помешает дедуктировать.

— Благодарю, инспектор. Надеюсь, что не обману ваших ожиданий и к утру я укажу вам, где ловить преступника!

Комната была самой обычной: стол, три стула, диван в одном углу и полудохлый фикус — в другом. Стол оказался девственно чист — никаких бумаг и писчих приборов. Только исцарапанный, с засаленной трубкой, старенький «Панасоник».

— Хозяин временно отсутствует, так что кабинет в твоем полном распоряжении, — пояснил Олег. — Телефон работает. Выход в город через «девятку». Мой внутренний — 234, оперативного дежурного — 101.

— Спасибо. — Я уселся за стол и положил на него пакет.

Ракитин внимательно посмотрел на меня и молча вышел, прикрыв дверь. Я некоторое время отрешенно разглядывал пакет, потом все же решился и разорвал плотную бумагу.

На стол выпала толстая книга в уже знакомом кожаном переплете. С первого взгляда было ясно, что это — современная обложка. Внутри оказались листы рыхлой серой бумаги с бледными синеватыми типографскими оттисками. На титульном листе сверху стоял герб Российской империи, а внизу штамп «Е.И.В. Академии типография, С.-Петербургъ, 1888 годъ». Понятно: подлинники либо не сохранились, либо наоборот содержатся за семью замками в специальном боксе.