Книга Мой нежный варвар - Джудит Френч

Она швырнула свой узел в плетеную корзину и протянула ее первому попавшемуся на глаза рабу.

— Вызови для меня охрану. Немедленно! — приказала она.

— Но, госпожа… — возразил евнух. — Вы же больны. Царь распорядился, чтобы…

— Недоумок! — Она влепила ему пощечину. — Выродок! Значит, ты проспал и не слышал, что сказал посланник царя? Я отправляюсь на казнь варвара. Царь хочет видеть меня рядом, чтобы преподать урок жителям Александрии. Ты что же, берешь на себя смелость отменить царский приказ?

— Нет, что вы, госпожа! — в ужасе прошептал евнух.

— Дары я возьму с собой в храм Исиды. Это помощь тем, кто пострадал. Возьми корзину и ступай. — Она пошла вслед за ним. — Внизу меня уже должна ждать колесница и возница. Если я опоздаю, это будет стоить вам всем головы.

Когда Роксана подъезжала на колеснице к храму Исиды, ее сопровождала вооруженная стража. Она приказала им ждать и вышла, чтобы поговорить со жрицей. Роксана отклонила предложение стражника помочь отнести узел с одеждой и ответила, что отнесет его сама, тем самым проявив большее участие к пострадавшим.

Выбраться из дворца Птолемея оказалось намного проще, чем убедить Юрия переодеться в женскую одежду и надеть парик. Ей даже не удалось уговорить его расстаться с ножом.

— Он мне может понадобиться, — настаивал он. — Если ты предашь меня…

— Ну да, как же! — нетерпеливо перебила его она. — Тогда ты разрежешь меня на мелкие кусочки и скормишь крокодилам.

— Не крокодилам, а гиенам.

— Сиди спокойно, — сказала жрица, которая подводила сурьмой глаза мальчика. — И не трогай, пока не высохнет, иначе будешь похож на уличную девку, а не на послушницу храма.

Роксана щедро отблагодарила жрицу тремя золотыми браслетами, и та пообещала ей помолиться за них богине Исиде. Роксана не объясняла, зачем все это, а жрица не спрашивала. Когда Роксана возвращалась к колеснице, Юрий семенил за ней деланной женской походкой, неся корзину с одеждой и украшениями.

— Я сама доставлю эту одежду раненым, — сказала Роксана своему вознице. — Теперь мы едем к бухте, на улицу канатных мастеровых. — Она взглянула на Юрия, переодетого юной послушницей с крупным амулетом богини Исиды на шее. На маленькой жрице была туника и юбка в складку, доходившая почти до самых носков плетеных сандалий.

— Ты идешь? — спросила Юрия Роксана.

Тот что-то пробормотал, подобрал край юбки и вскочил в колесницу.

Возница стегнул лошадей.

— Куда ты едешь? — пронзительно закричала Роксана. — Я же велела тебе ехать на улицу, где канатные мастерские.

— Госпожа, я туда и еду.

— Нет, не этой дорогой. Езжай мимо библиотеки. Одна из раненых женщин продает фрукты возле главного портика усыпальницы Александра.

Возница, худощавый египтянин средних лет, пожал плечами и повернул лошадей. Мимо них проскакал солдат, за ним следующий. Когда Роксана и ее эскорт повернули за угол, им пришлось остановиться, чтобы пропустить отряд.

— Что случилось, Эндр? — спросил один из стражников Роксаны.

— Пожар! — ответили ему. — Пожар во дворце!

— Посмотрите, — сказал возница, указывая на небо, к которому поднимались черные кольца дыма.

— Отправляйтесь туда! — прокричала Роксана. — Чего вы ждете? Царю Птолемею нужна каждая пара рук, чтобы потушить огонь. Мой повелитель в опасности! Немедленно отправляйтесь туда!

Главный стражник покачал головой.

— Я не могу сделать это, госпожа Майет. Вам нужна охрана.

— Глупец! Кто может сейчас навредить мне? Оставь двух стражников, если так велит тебе долг, и отправляйтесь туда, пока не поздно.

Солдат посмотрел на возницу и на остальных стражников.

— Мой возница отвезет нас в библиотеку. Там мы будем в безопасности. Я приказываю тебе отправиться на помощь царю.

— Ты слышал приказ госпожи? Отвези ее в библиотеку! — приказал главный стражник и указал на двоих охранников. — Вы останетесь с госпожой. Охраняйте ее ценой своей жизни.

— Ну, чего ты ждешь? — обратилась Роксана к Юрию, когда стража скрылась за углом. — Отдай его мне.

Юрий вытаращил глаза.

— Отдай мне нож, — прошептала она.

Тот помотал головой.

— Быстрее!

Она сжала его руку.

Мальчик пробормотал проклятия и незаметно передал ей нож.

Она улыбнулась.

— Вот и умница. Теперь приготовься управлять лошадьми.

— Что?

— Быстрее! — крикнула Роксана вознице. Охранникам пришлось бежать вслед за колесницей. Оба они были немолоды, а полуденное солнце палило вовсю. Пот градом струился по их лицам, когда они пытались догнать колесницу.

— Еще быстрее! — закричала она.

— Госпожа, — возразил возница, — я не могу…

— Тогда нам придется очистить колесницу! — И она приставила нож к горлу возницы. — Убирайся отсюда!

Возница попробовал возразить, и она надавила на нож. Закричав от боли, возница выпал из колесницы. Юрий схватил поводья. Роксана вырвала поводья и ударила ими по спинам лошадей.

— Хааа! — закричала она.

— Ты умеешь управлять колесницей?

— Клянусь богами, что надеюсь на это!

Юрий вскрикивал от восторга, а колесница неслась по дороге, заставляя прохожих в испуге спешить прочь, чтобы не оказаться раздавленными.

Глава 14

Роксана неслась по улицам, оставив своих преследователей далеко позади. Люди удивленно останавливались и смотрели на аристократку и юную жрицу, мчавшихся по улицам Александрии в колеснице с царским гербом, но никто не пытался остановить их. Всеобщее внимание привлекали клубы черного дыма, поднимавшиеся в небо с места, где был расположен дворец. Группы мужчин направлялись туда. Женщины указывали на небо и встревоженно переговаривались.

— Пожар! И, кажется, сильный.

— Мой Ион сказал, что…

— Ветер дует на юг…

Юрий опустил голову и ничего не говорил, в то время как Роксана гнала лошадей мимо каравана ослов, груженных амфорами с маслом, мимо рассерженных хозяев уличной пивной и через центр рынка, торговавшего коврами.

Они мчались, не замедляя бега лошадей, и наконец въехали на улицы с богатыми домами и храмами. Она боялась, что ошиблась в направлении, но вдруг узнала великолепный храм богини Афродиты. Она помнила, как Птолемей указывал ей на этот храм, когда они совершали прогулку по городу.

На следующем углу Роксане с трудом удалось повернуть. Египетская колесница была громоздкой, рассчитанной на неспешные величественные процессии, а не на быстрые поездки.