Книга Любовь по расчету - Лайза Роллингз

– Я заждалась тебя! Совсем замерзла, тут так холодно… – Она умолкла на полуслове, увидев, кто стоит за дверью, и попыталась ее захлопнуть.

Однако Дэвид решительно вошел в номер.

– Нам необходимо поговорить, – сказал он.

Сердце Мэгги болезненно сжалось. Ее душа, казалось, вот-вот разорвется на части. Ну зачем он пришел? Зачем ее мучает?

– Что тебе нужно? – Она постаралась, чтобы ее голос звучал холодно, и ей это удалось.

– Я пытался догнать тебя. – Он стоял у самой двери, словно готовясь уйти в любую секунду.

– Я видела, – сказала Мэгги и отвернулась. Она придерживала покрывало рукой, боясь, что оно соскользнет к ее ногам. – Где Говард?

– Ждет внизу.

– Как он мог привезти тебя сюда?! – воскликнула она, снова поворачиваясь к Дэвиду лицом. – Я думала, что хоть ему могу доверять.

– Он не хотел говорить, где ты. – Дэвид грустно усмехнулся. – Однако ему пришлось.

– Ты что, его ударил? – со страхом спросила Мэгги.

– Нет, хотя хотелось. Послушай, Мэгги, произошла одна неприятность…

Мэгги вопросительно подняла брови.

– Что еще?

Дэвид взглянул ей в глаза и прямо спросил:

– Ты не брала драгоценности из сейфа?

Мэгги широко открыла глаза и возмущенно воскликнула:

– Что?! Драгоценности? Я?!

– Ну да, они пропали. Отпечатков чужого человека не обнаружено, – быстро заговорил Дэвид. Он видел, что Мэгги искренне возмущена его вопросом, и у него почему-то отлегло от сердца. – Я, конечно, знал, что это не ты, но…

– Так вот зачем ты приехал! – Ее большие глаза гипнотизировали его. – Только потому, что решил, будто я могла тебя обворовать? Убирайся отсюда, Дэвид!

– Я принес тебе одежду, – сказал он, просто чтобы разрядить атмосферу.

– Надеюсь, ты основательно порылся в чемодане? – осведомилась Мэгги. – Я не хочу, чтобы на меня падали подозрения в краже! Если хочешь, можешь и меня обыскать. Только не представляю, куда бы я могла спрятать драгоценности. Разве что в…

Она замолчала, захлебнувшись гневом. В первую секунду, когда Дэвид появился на пороге, Мэгги подумала, что он, быть может, пришел попросить у нее прощения. И она уже готова была простить его, хотя сама понимала, как это глупо с ее стороны. А он явился лишь потому, что решил, будто она воровка!

– Мэгги, у меня и мысли не возникло, что ты могла взять эти безделушки! – заверил Дэвид. – Напротив, я был бы только рад, если бы их забрала ты. Потому что они и так принадлежат тебе.

– Я не имею никакого права на них, – возразила она, фыркнув.

– И одежду, которую мы покупали вместе, ты тоже должны была взять, – продолжал он, не двигаясь с места. – Не нужно считать себя чем-то обязанной мне. – Дэвид полез в карман, вынул бумажник и отсчитал несколько банкнот. Мэгги следила за ним немигающим взглядом. – Это твоя зарплата, – усмехнувшись, сказал Дэвид и протянул ей деньги. – И еще кое-что… за моральный ущерб.

Мэгги страшно хотелось швырнуть купюры ему в лицо, но она сдержалась. Деньги ей теперь понадобятся. Она не может отказаться от того, что по праву принадлежит ей.

– Благодарю, – холодно произнесла она и взяла банкноты, умудрившись не коснуться при этом руки Дэвида.

Он вздохнул. Его глаза были такими грустными, что Мэгги вдруг стало не по себе. Что еще он от нее хочет?

– Если это все, уходи, – сказала она, швырнув деньги на прикроватную тумбочку. – И пришли сюда Говарда с моими вещами.

– Я люблю тебя, Мэгги.

– Что? – Ей показалось, что она ослышалась.

– Я люблю тебя, – повторил он громче.

Она уставилась на него своими огромными глазами. Дэвид вдруг подумал, что вся эта сцена нелепа. Мэгги, завернувшаяся в покрывало, он, опасающийся сказать хоть одно лишнее слово… Как было бы чудесно просто схватить ее в свои объятия и поцеловать…

– Упражняешься в остроумии? – спросила она гневно.

– Я говорю правду, Мэгги. Я не могу без тебя жить. Вчера я пытался догнать тебя, но ты так быстро убежала… Мне плевать на то, что думают о нас все эти напыщенные богатые индюки. Я действительно люблю тебя.

– Да ну? – переспросила она ледяным тоном. – Дэвид, тебе больше нет нужды лгать. Теперь ты можешь выбрать себе в жены женщину из высшего общества. Или даже жениться на своей прекрасной Эмме.

– Между нами… между Эммой и мной все кончено. Я сказал ей сегодня об этом.

У Мэгги задрожали губы. Он издевается? Или все же говорит правду?

– Я слишком долго ждала, когда ты меня полюбишь, – сказала она. – Так что теперь не могу в это поверить.

– Ты можешь прогнать меня, – сказал Дэвид, глядя ей в глаза и подходя ближе. – Можешь навсегда со мной распрощаться и уехать из этого города. Но подумай, стоит ли это делать, если мы с тобой можем быть счастливы вместе? Неужели ты считаешь, что я пришел бы к тебе просто для того, чтобы подшутить? Ведь ты именно так и думаешь, верно?

Мэгги кивнула. Ее пальцы, судорожно вцепившиеся в покрывало, дрожали.

– Если не за этим, то зачем?

– Да, зачем? – повторил Дэвид. – Задай себе этот вопрос. Мэгги, я прошу у тебя прощения за все, что тебе пришлось пережить. И клянусь, что больше никогда не дам тебя в обиду. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, потому что люблю тебя. И я готов признаваться тебе в любви каждую секунду. Это правда, Мэгги. Неужели ты не понимаешь?

А она не понимала уже ничего. Ее взгляд был прикован к его губам, с которых слетали слова любви. Она верила и не верила. Ей хотелось убежать, скрыться, забыться сном, лишь бы не думать о том, что она сейчас стоит перед выбором, который определит ее дальнейшую судьбу.

– Мэгги…

Дэвид дотронулся до ее обнаженных плеч, а потом притянул к себе. Она приоткрыла губы в ожидании поцелуя, и он коснулся ее губ. Внезапно Мэгги поняла, что сделала выбор в сущности уже давным-давно. Она не может отказаться от этого мужчины. Слишком сильна ее любовь к нему.

– Мэгги, ты выйдешь за меня? – спросил он, обнимая ее.

– Да, – ответила она, и по ее щекам потекли слезы.

12

– Стюарт, к тебе пришли! – прозвучал голос тюремщицы.

Эмма поднялась на ноги и вышла из камеры. Кто бы мог подумать, что она, женщина голубых кровей, когда-нибудь окажется в тюрьме?

– Куда меня ведут? – спросила Эмма.

За месяц в тюрьме она еще больше похудела и осунулась. Ее волосы потускнели, длинные ногти обломались, а губы стали такими бледными, словно в них не было ни кровинки.

– Муж пришел за тобой, – обронила тюремщица и не произнесла больше ни слова.