Книга Дикари Ойкумены. Книга III. Вожак - Генри Лайон Олди

– Третий ряд – на выход!

«Пришельцы! Про них и по телеку, и по радио долдонят. Вторжение! Сейчас Равняйсь погонит нас в бомбоубежище. Всю войну там и просидим, как горох в стручке…»

Беззвучно хихикая, Иолотли остался под партой. Куда все, туда и я, дисциплина, встать в строй – это было не для него. Классный час? Ага, как же! Только его и видели; в киношке показывали «Бойцов Космоса». Классное кино – не классный час. Ну, влетело. В первый раз, что ли? Иолотли привык. За драку с Матлалом ему тоже влетело. И за петарду в кабинете физики, и за игуану на школьной дискотеке…

– Все вышли?

Иолотли затаил дыхание. Пауза. Скрип половиц. Быстрые шаги – дальше, тише… За окном опять рвануло. Иолотли обождал еще пару секунд и выбрался из-под парты. Выглянул в окно: рама скалилась клыками осколков. Не порезаться бы! Военчасть накрыла туча черного, жирного дыма – как от горящей смолы. В брюхе тучи мелькали оранжевые сполохи пламени. Огненный ливень с небес утих, лишь вспышки, редкие и короткие, время от времени прицельно били по каким-то невидимым из-за дыма объектам.

В «Бойцах Космоса» горело круче. В кино пришельцы сразу после бомбардировки высадили десант. Значит, скоро и тут объявятся. В фильме Тлотль Румли подобрал автомат убитого солдата – и такого жару этим уродам задал! Первого завалил из засады, а потом из его лучевой пушки…

Иолотли окинул взглядом опустевший класс. На столе военрука скучала забытая винтовка. Рядом лежала полная коробка патронов – пятьдесят штук. Вот растяпа! А еще майор; правда, в отставке… «Мелкашка», конечно, не автомат. Зато из ТИКа Иолотли уже стрелял. Три раза, в школьном тире. Сдал норматив на «отлично»: шестьдесят пять из семидесяти! Тут главное, по-тихому завалить первого, как Тлотль Румли. Добраться до лучевой пушки… Школьный чердак! В школе Иолотли знал все входы-выходы. И обзор с чердака – зашибись! Самое то для засады. Главное, чтоб никто из учителей не засек раньше времени. Погонят в бомбоубежище, винтовку отберут…

С осторожностью мышкующего лиса Иолотли выглянул в приоткрытую дверь. В коридоре было пусто. Вдоль стен гулял ветер, на досках пола, натертых воском до глянцевого блеска, блестели россыпи стекла. Отлично! С винтовкой в одной руке и коробкой патронов в другой Иолотли выскользнул из кабинета, нырнул за угол, вихрем взлетел вверх по лестнице. Откуда-то тянуло дымом и гарью. Наверное, от горящей части – через выбитые окна принесло.

Чердачную площадку перегораживала решетка. Замок на ней был – одно название. Его открывали все, кому не лень: ключом от квартиры, гвоздем, отверткой, разогнутой скрепкой. Сгрузив оружие у решетки, Иолотли достал перочинный ножик. Десять секунд – и замок сдался. Пыльные сумерки чердака. Косая полоса света из слухового окна. Распахнуть створки. Выглянуть. Улица; ближние дома – старые, двухэтажные. Пылает военчасть. Огороды вдали сменяются полями. Убегает к горизонту серо-желтая лента шоссе.

Все как на ладони.

Десант пришельцев запаздывал. Иолотли подтащил к окну пару старых ящиков и продавленное кресло. Когда пацаны курили на чердаке, кресло каждый стремился занять первым. Сейчас конкурентов не было. Иолотли расположился с комфортом, как настоящий снайпер на позиции. Зарядил винтовку, положил ее на ящик слева от себя; коробку с патронами – на ящик справа. Проверил, легко ли дотянуться до оружия, как делал это Тлотль Румли, карауля уродов.

Порядок.

Еще бы оптический прицел! Хотя бы бинокль…

Сильнее потянуло гарью. Иолотли вгляделся в чердачный сумрак. Под низкими сводами клубилась не пыль, как он решил вначале. Дым. Откуда столько? Неужели школа горит? Вот зараза! Менять такую хорошую позицию?

Снаружи, нарастая, послышался басовитый гул. Иолотли выглянул в окно: менять позицию было поздно. С неба спускалось десятка полтора летающих тарелок. Больше всего Иолотли поразили их обтекаемые «солярные» обводы. Ничего подобного он не видел даже в кино. Ни винтов, ни реактивных струй – без видимой причины тарелки плыли по воздуху, снижаясь. Воздух вокруг них дрожал, как над разогретым асфальтом в летний день.

Антигравитация!

Тарелка поменьше приземлилась напротив школы, на пустыре между сапожной мастерской дяди Цильцина и нотариальной конторой. Иолотли схватил винтовку. Прикинул расстояние – метров сто пятьдесят – выставил прицельную планку и крепко, как учили, прижал приклад к плечу. Сердце заполошно бухало в груди, в животе ворочался, подтаивая, снежный ком. Ладони вспотели, Иолотли по очереди вытер их о рубашку, стараясь успокоить дыхание.

Опустился трап-аппарель, в борту тарелки открылся темный проем. Из него вереницей потекли десантники в камуфляжных комбезах и шлемах, с лучевыми – а какими еще?! – пушками наперевес. Вот такая нам и нужна! Главное, дождаться, чтобы один урод откололся от остальных.

Снизу, от входа в школу, неслись крики. Иолотли слышал их давно, просто не сразу обратил внимание.

– Выводите, выводите их скорее!

– Осторожно!

– Пожарную! Вызовите пожарную!

– Не могу дозвониться! Связи нет!

– Назад! Кому я сказал!

– Отошли! Все отошли…

В лицо пахнуло уже не гарью – крепким жаром, едким дымом. Иолотли заперхал, мазнул ладонью по слезящимся глазам. Проморгавшись, он увидел, как к школе бегут трусцой четверо вражеских десантников. На вид они были совсем как люди. Но это были не люди: пришельцы. Захватчики. Враги.

А под школой – люди. Свои. И оружие – только у него одного.

Иолотли прильнул к прицелу, старательно совместил мушку с прорезью. Поймал в прицел ближайшего урода. Затаил дыхание, едва не зашелся в кашле, но сдержался – и плавно, как учил Равняйсь, надавил на спуск. Кажется, пришелец слегка дернулся. По груди его рассыпался веер блекло-голубых искр. Иолотли был уверен, что не промахнулся. Или все-таки?.. Прицел! Враги близко, а он забыл перевести планку! Он лихорадочно передернул затвор, выбрасывая пустую гильзу, вставил новый патрон. Пальцы дрожали, когда Иолотли передвинул планку на пятьдесят метров и снова прильнул к винтовке. Пришельцы, считай, добрались до мертвой зоны, следовало поторопиться.

Иолотли выстрелил.

Урод однозначно вздрогнул. Взгляд его уперся в чердачное окно. Иолотли отшатнулся: засекли? Сейчас как шарахнет из лучевика! Урод медлил – может, все-таки не заметил? – и Иолотли, пригибаясь, чтобы не засветиться по-глупому, перезарядил винтовку. Пули не ранили врагов. Броня? Надо стрелять в голову, как в фильме про оживших мертвецов. Пришельцы – не мертвецы; у них шлемы…

Мысли путались. В горле застрял колючий ёж. В клубах дыма, заполнившего чердак, мелькнули охристые сполохи пламени. Ничего, успеем. Лестница рядом. Завалим хоть кого-нибудь, и ноги в руки…

– Вниз скорей! – громыхнул снизу жутковатый, искаженный мощным усилением голос. – В дом-здание пожар! Вниз! Стрелять не будет мы!

Ага, как же! Так Иолотли и поверил. Вскинув винтовку, он отшвырнул ногой кресло и распрямился. Макушка со всего маху въехала в ребро балки; Иолотли зашипел разъяренным котом и забыл про боль, потому что напротив него – рукой подать! – в воздухе висела открытая платформа. Низенький урод сидел за пультом управления, а урод высоченный, подавшись к борту, смотрел прямо на Иолотли.