Книга Вирус "Reamde" - Нил Стивенсон

Значит, летят они в теплые края.

«Думай».

Когда ее отсутствие заметят? На работе знали, что на выходные Зула едет кататься на лыжах. Сегодня она не появилась; решат – отсыпается. Затем – когда? Через пару дней? – забеспокоятся.

И что потом?

Поедут к Питеру, увидят ее машину (если, конечно, русские не скинули «приус» в соседнюю речку), но ничего подозрительного не найдут.

Зула исчезла с лица Земли.

Ее это очень расстроило, даже в глазах защипало, но она не заревела – наплакалась у Питера, когда все стало совсем плохо. Потом, правда, наивно поверила, что проблема решена. Будто из такой передряги можно легко выпутаться. Теперь Зула возвращалась к тому, с чего начинала, – к слезам и к мыслям о том, что делать.

Зула привела себя в порядок, слегка освежила тушь. Никто не должен заметить, что она тратила силы на макияж, но и терять облик ей не хотелось. Надо показать, что ни гордости, ни воли она не лишилась.

Зула причесалась, стянула волосы в хвост, надела самое чистое из найденного в рюкзаке, вернулась в салон, подняла спинку своего кресла, посмотрела на бесконечные горы и спросила Питера:

– Который час?

– Не знаю. Телефон забрали.

Она немного помолчала, потом объявила:

– Нас везут в Сямынь.

– Это ж на другом берегу океана! – сдавленно прошептал Питер.

– Ну и что?

– А то, что мы все время летим над горами.

– Воздушный путь из Сиэтла идет не над Тихим океаном, а по дуге большого круга через север: остров Ванкувер – юго-восточная Аляска – Алеутские острова – Камчатка. – Зула кивком показала в иллюминатор. – И везде вот такие горы – молодые, крутые. Зона субдукции.

Соколов, не отрываясь от бумаг, произнес единственное слово:

– Владивосток.

– Вот видишь?

– Это что?

– Город на восточном краю Сибири.

– Сибирь. С ума сойти.

– Но летим мы все равно в Сямынь. Других объяснений не нахожу.

– А вдруг они просто хотят привезти нас в Россию и…

– И что – убить? Это можно было сделать в Сиэтле.

– Ну, не знаю. Есть же такая штука, как белое рабство.

– Я не белая.

– Не важно.

– Ты сам видел Иванова. Ему интересно только одно – найти Тролля. И… – Она не решалась произнести это слово. Хотя чего тут мяться. – …убить.

– Другого объяснения нет, – наконец согласился Питер. – Видимо, они хотят чем-то загрузиться во Владивостоке и дальше лететь в Сямынь.

Для Зулы разговор оборвался на слове «убить». Ее втянули в план убийства. В памяти стали всплывать события в доме Питера. Тогда она была уверена, что звонок Корваллису – единственное верное решение, но теперь, заново прокручивая все в голове, начинала сомневаться.

Из двери в кормовой переборке стремительно вышел Иванов в банном халате и, не обращая ни на кого внимания, прошагал в уборную.

Питер с ногами залез в кресло, сжался в комок, обхватил колени руками и опустил голову.

Сначала Зулу это рассердило. Однако Питер имел преимущество – он очнулся раньше, у него было больше времени все обдумать. Проходили минуты, новизна ощущений от путешествия частным самолетом таяла, и Зула начинала понимать то же, что успел понять Питер: живыми им не выбраться.

Из уборной, уже приведя себя в порядок, возник Иванов и прошагал обратно, бросив на Зулу безразличный взгляд. Вся его прежняя учтивость исчезла – она служила цели, которой больше не существовало.

Питер наблюдал, как Зула смотрит на Иванова, и, когда тот исчез за дверью, сказал:

– Прости.

– Кто же мог знать.

– Все равно прости.

– Нет. Эта история с «REAMDE» – полная случайность. Просто не повезло. – Она помолчала пару минут, потом прибавила: – Хотя на твой взгляд, все, возможно, обстоит иначе.

– А?

– Ты думаешь: вот добьются своего… – Зула чиркнула пальцем поперек горла.

– В общем, да. Так я и думаю.

– То есть ты полагаешь, что это вроде как… нормально. Обычное дело. А вот я так не считаю.

Питер предостерегающе показал глазами на Соколова.

Самолет пошел на снижение. За окнами по-прежнему сияли белые вершины.

* * *

Они приземлились на длинной добротной полосе, которую окружал лес; между деревьями местами лежал снег. Судя по всему, это был крупный аэропорт, принимающий и международные рейсы, и грузовые лайнеры. Здание терминала в отличие от многочисленных ангаров и прочих построек с полосы не просматривалось. Самолет вырулил на площадку с мелкими судами и встал от них как можно дальше. Соколов прошелся по салону, опуская шторки на иллюминаторах. Из кабины, переговариваясь друг с другом по-русски, возникли два пилота и открыли внешнюю дверь, впустив внутрь холодный воздух. Иванов и Соколов вышли наружу. Зула и Питер остались одни.

– Значит, те, другие, в Сиэтле… – начал Питер.

– Местные бандюки, – закончила за него Зула.

– Наемники.

– Угу.

К самолету подъехала машина, из нее вышли несколько человек, Соколов побеседовал с ними, и люди уехали. Иванова больше не было слышно. В салон вместе с сигаретным дымом доносились незнакомые голоса.

– Иванов сказал, что он труп. Помнишь? – спросила Зула.

– Конечно.

– То есть обычно такими делами он, видимо, не занимается.

– Тогда чем все это объяснить?

– Тем, что он отчаялся.

– Спасибо, обнадежила.

– Но в таком случае надежда действительно есть.

– Да?

– Если бы он рассчитывал остаться в живых, то избавился бы от нас, чтобы скрыть следы. Но он уверен, что умрет, поэтому не строит долгосрочных планов.

– Тогда вдруг мы успеем спастись, прежде чем его прикончат?

– Не исключено. Мы ему нужны, пока помогаем искать Тролля.

– Он думает, что мы можем найти Тролля.

– Ну, это уже по твоей части.

– Да. И на мой взгляд, дело безнадежное, если только мы не получим доступ к данным провайдера и не посмотрим логи. Это даже в Сиэтле непросто, а тут мы – кучка иностранцев посреди Китая. Не смешите меня. – Питер слабо улыбнулся. – Вот почему я никогда не хотел работать в высокотехнологичных компаниях.

– Почему?

– Потому что в них техзадание постоянно ставят менеджеры, которые сами в процессе ничего не понимают, зато у них есть какие-то свои таинственные мотивы.