Книга Человек в витрине - Хьелль Ола Даль

— Значит, она все же звонила?

— «Карстен! Я так напугана! Скорее приезжай и обними меня, Карстен!»

Фрёлик хладнокровно наблюдал за ней.

— Вы хотите сказать, что у нее роман с вашим мужем? — холодно спросил он.

— Да как вы смеете!

— Отвечайте на вопрос, — с нажимом приказал Фрёлик.

Сюзанна Есперсен язвительно ответила:

— Нет, я не хочу сказать ничего подобного!

Фрёлик решил, что не вредно будет некоторое время помолчать. Поэтому он не спеша записал ее ответ.

— Она совершенно несносна и все время пристает. А иногда как будто пытается застать Карстена одного. Именно поэтому я и не разбудила его ночью, когда она звонила… — Сюзанна явно вспоминала прежнюю роль, сурово продолжив: — Но я ни о чем не жалею! Было ведь половина третьего ночи! Порядочные люди в такое время не звонят — даже если не застают мужа в спальне. А мне что прикажете делать, когда Карстен уезжает по делам или задерживается на работе, — обзванивать всех знакомых? А?

Фрёлик посмотрел на сидящую напротив женщину. Ему невольно стало жаль ее мужа. Подумать только, каково ему, бедняге, каждое утро просыпаться рядом с таким драконом! Или возвращаться к ней домой после долгого, утомительного рабочего дня.

— Значит, ваш муж был дома и всю ночь спал? — уточнил он, испытывая сочувствие к Карстену.

— Да.

— Есть ли у вас или вашего мужа ключ от квартиры на улице Томаса Хефтье?

— У Карстена есть, — ответила Сюзанна. — В конце концов, он вырос в том доме!

— А у вас запасных ключей нет?

Она покачала головой.

— Когда Ингрид Есперсен позвонила, вы не стали будить Карстена. Пожалуйста, вспомните, что именно она сказала вам по телефону. Если можно, дословно.

— Она сказала: «Сюзанна, это я, Ингрид. Пожалуйста, попроси Карстена приехать ко мне. Рейдара нет, и я боюсь».

— Как вам показалось, она действительно была так сильно напугана?

Сюзанна встрепенулась, в глазах у нее заплясали отравленные кинжалы.

— Вы хотите сказать, что она…

— Нет, — решительно ответил Фрёлик. — Ничего я не хочу сказать. Прошу вас, скажите, как вы отреагировали на ее слова.

— Я вышла из себя. В половине третьего ночи! Я проспала всего два или три часа. Но я помню, что она сказала. Я и сама порядком напугалась!

— И что вы ей ответили?

— Сказала, что передам, что она звонила.

— И все?

— Она что-то лепетала о том, что к ним залез взломщик, и все повторяла, как она напугана…

Фрёлик терпеливо ждал. Сюзанна вздохнула и продолжала:

— Дословно я не помню. Вроде бы она заподозрила, что к ним забрался вор. Правда, я особенно не прислушивалась. Они весь вечер говорили о ворах и кражах. Я имею в виду вечер накануне, когда мы ужинали у них.

— Они говорили о кражах?

— Да, вечер прошел ужасно — такая, знаете, была гнетущая обстановка… А разговоры… Обсуждали, какое нежное мясо, говорили о том, что магазин внизу могут ограбить.

— Такая обстановка была отклонением от нормы?

— В каком смысле?

— Ну… у них всегда было так скучно или в тот вечер особенно?

— В тот вечер особенно. Ингрид сидела как на иголках — обычно она не такая. Рейдар просто дулся. Но он всегда дуется.

— Что значит — «сидела как на иголках»?

Сюзанна задумалась и ответила:

— Она опрокинула бокал с вином на скатерть. Была особенно рассеянной и неуклюжей. В общем, нервничала.

Фрёлик записал ее ответ.

— Я еще подумала, что ночной звонок Ингрид… ну, ее слова насчет того, что она боится и к ним, возможно, забрался вор… все одно к одному.

— Почему?

— Она вела себя истерично. Как будто обрадовалась предлогу среди ночи вытащить Карстена из постели. Я сказала, что его нет дома, и нажала отбой.

— Хотите сказать, что Ингрид положила глаз на вашего мужа?

— Ну нет, этого я не говорила!

— Насколько я понял, у Ингрид лучше отношения с вашим мужем, чем с вами.

— Верно. Ценное наблюдение. Вот именно! Вы сами так сказали.

— И по какой причине они так близки?

— Вы меня спрашиваете?

— О чем разговаривают Ингрид и ваш муж?

— О книгах!

— Что вы говорите! О книгах?

— У Карстена талант, он, знаете ли, писатель. Раньше он даже писал для радио и газет. Ну а Ингрид просто обожает романы. И она вбила себе в голову, что у них есть что-то общее.

Фрёлик хладнокровно продолжал:

— Не заметили ли вы чего-то необычного в тот вечер, когда ужинали у Рейдара? Нас интересуют другие гости, телефонные звонки и так далее.

— Несколько раз кто-то звонил.

— Несколько раз?

— Да, подходил Рейдар. Я видела, что он с кем-то разговаривает, но я не подслушиваю чужие разговоры…

— Рейдар сам кому-то звонил или звонили ему?

— Понятия не имею. Я видела, как он разговаривал по телефону, вот и все.

— Сколько раз он разговаривал?

— Один раз, а может быть, два или три. Я не считала.

— Но вы наверняка помните, один раз он разговаривал или три?

— Больше одного раза, вот и все, что я запомнила.

— Отлично, — кивнул Фрёлик и, не давая ей продолжить, добавил: — Ингрид звонила вам среди ночи, но она звонила вам и позже — утром.

— Да, в половине восьмого. Но тогда к телефону подошел Карстен. О господи, жалею, что поехала следом с детьми: они увидели мертвого деда!

— Я даже видел вашего мальчика. Славный малыш.

Сюзанна только хмыкнула.

— Вы любили свекра?

— Да, — решительно ответила Сюзанна.

— Правда?

— Иногда я помогала ему составлять годовой отчет. Я разбираюсь в бухгалтерии. Я с удовольствием помогала ему, тем более что для меня это трудностей не составляло. Можете говорить что хотите, но Рейдар Фольке-Есперсен был порядочным и надежным человеком.

— Как по-вашему, у него было много врагов?

— У него были и друзья и враги. Я была его другом. А враги? Ну да, у него и враги имелись. Правда, я как-то о них не задумывалась. Лично у меня всегда были с ним прекрасные отношения.

— И вы считали его… — Фрёлик задумался, подыскивая нужные слова. — Как вам казалось, ваш свекор пребывает в добром здравии?

Сюзанна наклонилась вперед и пылко ответила: