Книга Ночь Стилета-2 - Роман Канушкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зеркальные двери бесшумно распахнулись. Лидия Максимовна извлекла пластиковый пропуск, и охранники вежливо заулыбались ей, кивая. Лидия Максимовна, преисполненная радости и чувства собственного достоинства, через истертый до блеска многолюдный холл двинулась к лифтам.
До взрыва на свадьбе в доме Лютого оставалось чуть более трех недель.
«Я профессионал и поэтому знаю, что в моей работе…»
Санчес через зеркало бросил взгляд на экран работающего телевизора (тридцатидвухдюймовая диагональ широкоэкранника Philips — даже здесь чувствовался почерк его сладкой девочки: в этом доме действительно было все самое лучшее) и усмехнулся — «Макс-фактор» со своей пятиконечной звездой, большой Hollywood… Эти рекламщики действительно знают свою работу, да только и Санчес кое-что знает.
Вся эта киношная лабуда, конечно, очень хороша, и на экране не составит труда сделать, к примеру, из Брюса Уиллиса кусок прыгающего окровавленного мяса, разбирающегося с террористами, захватывающими небоскреб, как это было в «Крепком орешке», а красавчику-бодибилдеру Арни Шварценеггеру присобачить половину кибернетического черепа (хотя нелишне заметить, что парень и без всех этих штучек весьма смахивает на Терминатора), — все это очень хорошо. Да только на экране. По жизни подобный мэйк-ап не годится. Даже если ваши задачи намного более скромны. С бабами еще ничего, подойдет. Все дело в визуальной привычке. Тонированные кремы, маски, косметика, парики. Маkе-uр — это дело привычное. Визажист неплохо поработал с вашим личиком, мадам, ваши чуть закругленные реснички удлинены, сеточки морщинок под глазами как не бывало, появились пухлые губки, а лишняя влага из-под кожи, напротив, исчезла.
Да вы просто красотка! Притти вумен! Самое время сыграть в одноименном фильме такую очаровательно-слезливую историю современной Золушки. И если по каким-то тайным мотивам вам, мадам — или мадемуазель, — понадобится обратный процесс, то преврати вас хоть в старую каргу с клюкой — это не вызовет у окружающих лишних вопросов. Пожилая женщина, вся в косметике, — что ж, и дамы забальзаковского возраста желают выглядеть моложе.
Санчесу понадобился обратный процесс. Далеко «забальзаковский» возраст, хотя к мужикам подобная терминология вряд ли применима. Скажем проще — Санчесу понадобилось накинуть эдак десятка три лет, если не больше, и уж явно не меньше. И вот тут мы получаем, что вся эта киношная лабуда едва ли годится.
С мужиками дело обстоит иначе. Мужик в гриме — это всего лишь навсего мужик в гриме. И тут остается только три варианта: либо он идет на сцену, телесъемку, фотосессию и так далее, либо возвращается со всех этих мероприятий и по пьяни забыл смыть грим. Либо же вариант номер три: он милый педрило и теперь ковыляет, крутя бедрами, в поисках такого же напомаженного цветочка.
Ни один из этих вариантов Санчеса не устраивал.
Да, мужику с «Макс-фактором» сложнее. Особенно когда требуются радикальные решения. Сложно — да не безнадежно! Если вы профессионал и производить подобную операцию вам не впервые. Только не для кино и уж явно не для познаний прелестей гомосексуальной любви.
Когда вы обладаете идеальной формой черепа и длина ваших волос составляет всего несколько миллиметров, вы можете «испортить» идеал: парик с латексными формами и благородной сединой очень даже может пригодиться. Теперь ваша голова чуть укрупнена, натуральные человеческие волосы с сединой и достаточной длины скрывают основу парика. Такая голова могла бы принадлежать почтенному мужу, последние лет сорок занятому исключительно интеллектуальным трудом. Можно изменить цвет глаз — подвижные контактные линзы здесь подойдут идеально. Такие линзы стоят уйму денег, но когда вы беретесь за дело по-настоящему и играете по-крупному, тут уж не до ограничений бюджета. Особенно когда правила известны и на папиросной бумаге, где они написаны, весьма отчетливо проступает чья-то жизнь и чья-то смерть. Может статься, что и твоя.
Что уж тут поделать! Правила на папиросной бумаге предполагают и такую возможность. Подобную же возможность предполагает, к примеру, переход оживленного перекрестка в час пик, поэтому человек, взявшийся за дело и, главное, не бросающий дел на полдороге, никогда о подобном думать не станет.
Для него есть вещи и поважнее.
…Можно немножко поработать со скулами — силикон, тот же латекс. Не поверите, но это факт — небольшие пробки, вставленные в нужных местах под щекой, за губу, в нос, могут изменить ваш облик до неузнаваемости.
Искусственность морщин будет незаметна под щетиной, лучше эту щетину «подседить»; главное во всем этом деле — чувство меры. Чувство меры, вкус и чутье. А со всеми перечисленными компонентами Санчес не испытывал проблем.
Абсолютно никаких. Особенно если ваять ему помогал компьютер, маленький и незаменимый ноутбук — адская машинка электронной эры.
Да, чуть не забыл! Небольшая накладка на спину — накладка, при изготовлении которой были соблюдены все анатомические подробности, — и его прямая спина тореадора приобретает небольшую академическую «горбинку», что в общем-то нормально, когда имеешь дело с человеком, привыкшим проводить время в тиши библиотек и на научных семинарах.
Тонкий кевларовый бронежилет укрупнит вашу фигуру, а уж мягкая накладка поверх него одарит вас небольшим животиком. Ну что ж — солидный мужчина, наверное, где-то далеко за шестьдесят, для его возраста и рода занятий сохранил очень даже приличную форму.
Консервативный костюм свободного покроя (за этим «свободным покроем» можно упрятать много чего!) и трость с великолепной полированной ручкой сандалового дерева дополнят общую картину — респектабельный джентльмен, почтенный ученый муж, который при всем известной рассеянности — ох уж эти преподаватели университетов! — не чужд современным веяниям. Глядите: очки с диоптриями в тонкой металлической оправе свидетельствуют в пользу того мнения, что старикашка хоть и уважаемый профессор, но явно не выполз из доисторической раковины и вполне сносно ориентируется в вопросе, какой на дворе век.
Это и есть чувство меры. Санчес ведь мог и перегнуть — изваять из себя старую сгорбленную рухлядь, и выглядела бы эта рухлядь так же правдоподобно, да только… Всегда на десяток-другой идиотов найдется парочка человек, которые любят задавать вопросы, и прежде всего себе. Да, уж эти подозрительные ребята! Как правило, они тоже мало чего соображают, но чутье у них есть. И стоит вам перегнуть палку, это чутье тут же начинает им сигнализировать: что-то не так? А? Что-то не эдак? И эти ребята хорошо знают, что только дураки, пишущие криминальные романы, могут полагать, будто незаметность — главная составляющая маскировочного успеха. Потому что незаметность — это уже достаточное свойство для того, чтобы быть замеченным. Не зеваками-обывателями, конечно, а теми, у кого наметан глаз. Профессору известного университета положено быть академичным, рассеянным и дряхлым? Это его незаметность?! Нет, нет и нет, так не получается. А вот когда вы думаете:
