Книга Счастливый брак по-драконьи. Догнать мечту - Александра Черчень

Уже, В таверне, тоже лишь прикосновение к губам. И всегда он. Я оставалась безответной. Но сейчас... сейчас было иначе.

Ведь уже он не торопился отвечать.

Да, я его целовала. Потому что было нужно.

Целовала, вкладывая весь свой не очень большой опыт, нежность, которую чувствовала к мужу, которого нет рядом. И отрешаясь, не думая о том мужчине, который сейчас рядом. О том, что сильные пальцы сжимают мои волосы, о том, что он отвечал так, что тело невольно просыпалось. О том, что ласковые пальцы осторожно поглаживают мою спину сквозь рубашку.

Понимая, что порода начинает брать свое под этим чувственным натиском, я отстранилась, рвано выдохнула и прижалась лбом к его плечу. Златогривый сжал меня в объятиях, почти тотчас выпустив, приподнял за подбородок, осторожно коснулся губами лба и отодвинул.

Я прислонилась к перилам, кривя губы в горькой усмешке. Вот и доказала ты Ирьяна, что ничем не лучше любой огненной.

- Тай, - окликнул он деда, который уже стоял перед хоть и перепуганной, но не дрогнувшей рыжей.

- И не думай, - не оборачиваясь бросил фейри, все также хищно оглядывая Дашу. Переселенка пятилась, пока не наткнулась спиной на стенку.

Я же смотрела на князя и удивлялась. Как я еще вчера вечером могла думать, что он... милый?!

Да это такой кошмар, что внучку до его уровня расти и расти!

Древний...

Одним словом все сказано.

Фейри Неблагого Двора.

Но дракон стремительно подошел к предку, наклонился и что-то коротко шепнул на чуть заостренное ухо. Судя по тому, что с лица Тайлин стало медленно пропадать злобно-агрессивное выражение и появилось любопытство - сказал Олли что-то несомненно интересное.

- Хорошо, - наконец, кивнул фейри, быстро поднялся по лестнице, уже на площадке развернулся, обаятельно улыбнулся. - Но сам и объяснишь. Времени у вас до вечера.

- А что вечером? - спросила Даша, которая уже перестала трястись и, судя по решительному взгляду, планировала как сбежать от нежданно-негаданно привалившего ей счастья.

- Ну, девушка, не ждите от меня многого, - развел руками Олли. - Все что я мог дать - отсрочку. Чтобы вы могли подумать, смириться и определить манеру поведения.

- Отлично, - фыркнула переселенка, поклонилась нам с Крионой и сказала. - Спасибо, девушки, но мне пора.

- Он найдет, - покачал головой Златогривый.

- А пусть попробует! - передернула плечами Дарья и решительно развернулась к двери. - В любом случае, я не собираюсь сидеть сложа руки!

- Наш человек, - одобрительно хмыкнула Кри и вопросительно взглянула на меня. - Может?...

Как понимаю, это она про то, нельзя ли нам взять ее с собой...

С одной стороны - почему бы и нет. А с другой - я не развлекаться еду. И балласта подруге хватает и в моем лице.

- Нет, - вздохнула я.

Ведь как не прискорбно, но не могу. Я и так уже дала ей возможность хоть что-то сделать. Надеюсь, Тайлин и правда не станет срываться с места до вечера, и у девочки будет фора.

Пока я размышляла, подавальщица уже успела отнести на кухню передник, забрать сумку и выйти из таверны.

- Куда мы идем? - приобнял меня за плечи совсем оборзевший Оллисэйн.

- Так, - я решительно стряхнула его руку. -Хватит меня трогать. Долг я отдала - прекращай так себя вести

- Какой долг? - наигранно удивился блондин. - Ири, милая, сейчас была добровольная акция во славу спасения девы невинной!

- Ну ты и гад, - покачала головой Криона подцепила меня под локоть и повела на улицу.

- В любви все средства хороши, - философски донеслось до нас.

Меня полоснуло острое чувство вины.

Он же хороший. И правда хороший. А я пользуюсь, играю на слабостях, привязываю еще больше.

Некрасиво.

Но и бездействовать я не могла!

До сих пор не могу забыть бесчувственный взгляд Крионы, на Зимнем балу. И ее слова. О том, что так жить она не хочет и не будет. Для подруги я ничего сделать не могла. Ни тогда, ни сейчас. Просто не в моих силах. Но помочь другой девочке я сегодня могла. И помогла. А моральные терзания... Это даже не цена.

На улице, как и ожидалось, было очень оживленно. Все же середина дня. Из-за того, что последние дни были напряженными, а легли поздно, встала я отнюдь не ранним утром. Ближе к вечеру, если быть честной.

Спустя минуты нас догнал Златогривый и пошел рядом, уже не претендуя на ручки, плечики или талии. И хорошо. А то чувствую, я бы не удержалась и наговорила ему много чего неприятного.

Пытаясь отвлечься от этих мыслей, я решила переключиться на сам город.

Он жил, дышал, заражая прохожих своим суетливым сердечным ритмом, заставляя их звучать в унисон и нестись все быстрее вперед.

Кто бы что не говорил, но там, где есть разумные, есть и другая жизнь. Эмоции, чувства, не исчезают бесследно. Они впитываются в пыль под ногами, в камни мостовой, сливаются с водой прудов, растворяются и уносятся вдаль торопливыми реками, которые протекают через города.

Но большая часть остается. И возникает... эгрегор. Кажется, именно так высоконаучно называется это коллективное бессознательное.

Потому и любим мы то место, где живем. И оно отвечает, возвращает и часто гораздо больше, чем ты отдавал. Взаимный обмен. И в итоге город живет...

Ничто в мире не исчезает бесследно. Не хочет исчезать. Цепляется за любую возможность остаться. Ветром в кронах, первым летним дождем, привидением в старых катакомбах.

Недаром во все времена о старых зданиях ходят легенды.

А вот и живой пример.

Я окинула задумчивым взглядом большой, полузаброшенный мрачный дом, сам казавшийся призраком ушедшей эпохи. Как и старик, сидевший в кресле качалке на балконе второго этажа, он кутался в плед несмотря на весеннюю жару, и попыхивал трубкой, неодобрительно глядя на прохожих из-под кустистых бровей.

Солнечный день, да и шумный город мало вязались с этим ветераном времен. А он выстоял. Выиграл. И теперь обречен рассыпаться от старости. Как и хозяин.

Был и другой. Совсем молодой, построенный недавно, покрытый свежей штукатуркой. Светлый, радостный и.. девичий. Стойкое ощущение, что если у домов и бывает пол, то это именно женский. И никак иначе.

Молоденькая кокетка убранная цветами, подведенными глазами окон смотрела на мир радостно и выжидающе. Как и девчонка лет двенадцати, сидела на широком подоконнике, подобрав под себя юбки, и что-то мастерила. При этом она кидала такие хищные взгляды на драную кошку, шастающую по участку ее соседа, что я мигом поняла, что пакость готовится именно для нее.

Дом же смотрел на шалости своей подопечной и веселился вместе с ней.