Книга Конвейер смерти - Николай Прокудин

— Сбитнев! Бегом ко мне! — и скрылся в чреве бронетранспортера.

Володя выругался витиевато, не обращаясь, в принципе, ни к кому:

— Да пошли вы все на… п…!

Сашка грустно рассмеялся:

— Хорошо, что джигит тебя не слышит. Сейчас он нам задаст перца. Пять машин на нашем участке горит. Без вины мы виноватые. У нас потерь нет, о проходе колонны не предупредили, а оттрахают роту!

— Ну ладно, я побежал на экзекуцию! — махнул рукой Володя и поспешил легкой трусцой к начальству. Полы незастегнутого бушлата развевались от встречного ветра. Володя засунул руки в карманы и запахнул бушлат, чтобы не продувало. Он сделал десять шагов — и вдруг, сильно дернувшись, упал навзничь, ударившись затылком об асфальт. Калиновский и механик-водитель подбежали к командиру и, подхватив его под руки, оттащили обратно к броне.

Возле глаза зияло небольшое отверстие. Струйка крови стекла на лицо и залила открытые глаза, рот. Пуля вышла через затылок ниже мозжечка. Лужица крови осталась на асфальте, и красная струйка тянулась к машине, куда отнесли Володю.

Замполит роты подложил шапку под голову командира и растерянно огляделся вокруг.

— Доктора! Врача скорей! — заорал он солдатам и посмотрел на свою окровавленную руку. Это была не его кровь, а Сбитнева.

Из-за пыхтящего БТРа выскочил Дормидович с медицинской сумкой на боку и быстро пересек простреливаемый участок. Начмед пощупал пульс, приложил ухо к груди, потрогал артерию на горле и тяжело вздохнул.

— Ну, что? — испуганно спросил Калиновский.

— А ничего, старлей. Ничего! Мгновенная смерть! Не видишь, что ли? Ты видел живых людей с таким развороченным затылком?

— Я вообще никогда не видел людей с дыркой в голове! — с горечью ответил Александр. — Как же так? Как глупо получилось! Бой вроде уже закончился!

— А, что бывает умная смерть? Смерть всегда глупая! — сердито сказал майор Дормидович.

— Что случилось? Что со Сбитневым? Куда его ранило? — закричал, высунувшись по пояс из люка, Ошуев. В тот же миг он охнул и, завалившись на правый бок, упал на броню. Его быстро затянули вовнутрь. Начмед бросился обратно. Машина развернулась и подъехала к БМП. Из нее выпрыгнули на асфальт комбат-танкист и еще пара офицеров. Через боковой люк быстро затащили тело Сбитнева, и бронетранспортер помчался к Джабалю.

— Куда начальника штаба зацепило? — спросил Калиновский у комбата Ахматова.

— Пуля попала в грудь рядом с сердцем. Султан Русланович в сознании. Надеюсь, выживет, — вздохнул танкист и вытер запекшуюся кровь на х/б. — Это его кровь, не моя, — ответил Роман Романович на вопросительный взгляд Калиновского.

— А на моих руках — Вовкина! — произнес дрожащим голосом Калиновский.

Ахматов махнул рукой и остановил проезжающий мимо танк.

— Пехота! Слушать всем меня! Принимаю командование маневренной группой на себя! Перезарядить оружие! Пополнить боеукладки пушек! Продолжать вести беспокоящий огонь! Может, случайной пулей да завалим этого долбаного снайпера! — распорядился Роман и медленно поехал на танке дальше вверх к перевалу. Но командовал он полчаса, потому что снайпер попал в него чуть выше печени. Примчавшийся с заставы БТР местного полка подобрал его, а также убитых и раненых водителей и поспешил вниз к вертолетной площадке, пока было светло.

Колонну возглавил Скворцов. Вскоре он подъехал к стреляющей бронемашине и, выпрыгнув из башни танка, приказал Калиновскому:

— Замполит, убери БМП на двадцать метров вперед. Я сейчас начну танком сталкивать горящие машины в пропасть. Боюсь, что бензобаки и цистерны могут взорваться. Вас может зацепить!

— Есть, товарищ майор! — ответил Александр. Его машина, продвинулась вперед и спряталась за выступом скалы.

Танк столкнул один за другим «наливняки» и прицепы с бочками в пропасть. Часть цистерн взорвалась на дороге от воспламенившихся паров топлива. Некоторые емкости взорвались в ущелье. Через пятнадцать минут дорога была свободна, и уцелевшая половина колонны помчалась дальше, навстречу своей неизвестной судьбе.

* * *

В горах в это же время разыгралась другая трагедия.

Саперы проверили щупами грунт в старых «духовских» СПСах, и вторая рота в одном из них установила миномет. После первого же выстрела в земле сдетонировала глубоко закопанная старая мина-"сюрприз". Минометчику Макатону вырвало обе ноги выше коленей, вместе с мужским хозяйством. Молодому же солдату из второй роты, подававшему мины в укрытие, оторвало левую ногу…

* * *

Разведчики неторопливо выкладывали стену из булыжников. Броня стояла на обочине трассы, задрав вверх пушки, направленные на склон хребта. Внизу, далеко в глубине ущелья, протекала речушка. Через нее по камням переправлялся Пыж с разведвзводом. Всего восемь штыков. Судя по маршруту им предстояло топать часа три до горной вершины. Где-то вдали раздавались приглушенные взрывы, в небе висели четыре «крокодила» и плевались «нурсами». Непонятно было: то ли бой ведут, то ли просто горы обрабатывают.

На моей бронемашине только экипаж из двух бойцов, а на другой — два солдата и сержант Шлыков. Сержанту дали передышку. После рейда он уже дембель, поэтому в горы не потянули, оставили командовать огневой точкой. Я тоже взялся за камни, помогая солдатам строить СПС. Чем выше возведем стену, тем надежнее будет защита от пуль и гранат. Если «духи» полезут именно в этом месте, мы, конечно, посопротивляемся, но долго не продержимся. До ближайшего поста около полутора километров, а другой пост еще дальше. За изгибами дороги, за нависшими каменными выступами ничего не видно и не слышно. Захотят нам помочь соседи — не пробьются. Разведка тоже закрепится далеко от нас. Ни мы им не помощники, ни они нам. Каждый за себя. Все будут выживать самостоятельно.

В шлемофоне стояли сплошные шумы. Радиостанция была на дежурном приеме, никто нас не вызывал, не ругал. Забыли — и ладно. Чего лезть с расспросами к начальству, еще попадешь под горячую руку.

Стены, толщиной в два камня, подрастали на глазах — в высоту и длину. За таким бруствером можно стоять в полный рост. Только голову не высовывай!

Шум за горами утих, лишь иногда тишину нарушали вертолеты и самолеты, они заходили на штурмовку и долбили ракетами горные вершины. Вечерело. Еще час, и наступит полная темнота. В горном ущелье темнеет мгновенно.

С ужасным треском, из-за утеса показалась бронемашина технического замыкания. Вересков, приветствуя, помахал мне рукой.

— Никифор, как у тебя дела? Спокойно? — спросил зампотех, спрыгнув на землю.

— Да, все хорошо! Тишина! Пыж на подходе к задаче, вон его взвод цепочкой растянулся по заснеженному плато. Мы тут от жары изнываем, а Коле сегодня в снегу ночевать предстоит. Парадоксы местного климата! — усмехнулся я.

— Знаешь, что Сбитнева убили? — спросил Вересков.