Книга Девятая рота. Дембельский альбом - Олег Вихлянцев

— Какая разница, откуда? Ты лучше вон колбаску покромсай, а я пока пиво разгерметизирую.

— Э-э, нет. Сначала скажи, с каким делом приехал. Может, в авантюру меня втянуть какую решил, а я тут выпью с тобой, раскисну да и подпишусь на какую-нибудь глупость.

Олег настоял, чтобы дед продолжил подготовку к трапезе, а сам быстренько открыл пару банок, одну поставил перед Пахомычем, а из другой сделал большой глоток. Глядя на него, и старик не удержался, продегустировал неизвестный российскому пролетариату напиток. И был потрясен, и заявил, что прожил бы жизнь зря, если бы не сегодняшнее явление Олега с этим баночным эликсиром жизни. Олег посмеялся и перешел к делу.

— Обложили меня, Пахомыч, волки со всех сторон, — доверительным тоном сообщил он деду. — С одной стороны менты, с другой бандиты, а я посредине. Если первые не посадят, то вторые уж точно замочат.

— И чем же я тебе в таком раскладе могу помочь, голубь ты мой сизокрылый? Ты знаешь, который мне годок? Я ведь еще чуток войны захватил с германцем, потому как раньше своего призыва, добровольцем на войну попал.

— Дело простое. На моей городской квартире надо забрать паспорт и деньги. Вот мой адрес, — Олег протянул деду обрывок бумаги. — А ты, если там засада, прикинься чайником, мол, спьяну дома перепутал, заехал не туда.

— Значит, в бега решил податься… — Догадался дед. — И куда же ты намылился? За границу, поди, собрался?

— Какая заграница, дед? Зашьюсь куда-нибудь на время…

— Вот что тебя все время на подвиги тянет?

— Ты не учи меня жить, Пахомыч. Поможешь, привезешь, что прошу — спасибо. А нет, так я не обижусь. Ты и правда стар слишком, чтобы в эти дела соваться.

— Кто старый? Я старый? — Пахомыч допил свою банку, облизнулся и попросил открыть еще. — Да я всех вас, сосуны, на обе лопатки положу. Ладно, будь по-твоему, съездить, ясное дело, съезжу в твою берлогу, почему не помочь хорошему человеку.

— Спасибо, Пахомыч. Ты, кстати, слыхал, какая заваруха в Чечне намечается?

Пахомыч отрицательно покачал головой и сказал, что радио у него нет, а о Чечне он вообще слышать ничего не хочет.

— Я ведь в свое время отметился в Чечне этой, будь она неладна, — объяснил он с невеселой улыбкой.

— Да ну! — удивился Лютый. — Каким же ветром тебя туда занесло?

— А таким: в конце сорок четвертого выпало мне на Северном Кавказе повоевать. Чеченцы ведь Гитлера собирались хлебом-солью встречать, коня ему белого подарили. Немцев мы, само собой, выбили оттуда, но война там, в горах, с недобитками бандформирований до середины пятидесятых шла, даже дольше. На западной Украине бандеровцы действовали, в Прибалтике и Польше лесные братья, а на Кавказе, понимаешь, горнообогатительные, — подвыпивший старичок довольно засмеялся: собственная шутка ему очень понравилась. — Так куда, говоришь, тебе деньги и паспорт привезти?

— На Енисее такое место есть, с крутым обрывом, я там часто бывал. Коричневая глина по всему берегу идет, и камень на берегу, валун такой здоровенный.

— Ну, знакомо мне это место. По дороге на дамбу, так?

— Точно, до плотины — рукой подать.

— Поезжай, жди. Будет тебе паспорт, если его никто другой, конечно, уже не прибрал. Может, у меня пока схоронишься?

— Нет, дед, здесь меня стопудово найдут. И еще просьба: кроме документов, дембельский альбом там забери. Я тебе его показывал. Прошу, дед, обязательно забери. У меня только этот альбом остался на память об Афгане. И приезжай обязательно. А у меня еще одно дело есть важное.

Что это за дело, Олег старику объяснять не стал. Но в лице изменился, причем так заметно, что Пахомыч насторожился.

— Эй, парень, ты чего надумал?

— Все будет нормально, ты извини, я не могу тут у тебя засиживаться, меня по всему городу бандюганы шукают.

Олег попрощался с Пахомычем, погрузился в синий бумер и стартанул с места, как гонках.

Независимо от состояния атмосферы, солнечной активности и времени суток, в ночном клубе «Амальгама» всегда царил интимный полумрак, звучала тихая музыка и танцевали едва прикрытые лоскутками материи девочки, настойчиво опровергая тезис Владимира Ильича Ленина, согласно которому важнейшим из искусств для нас будто бы является кино. Все течет, все изменяется. На сегодняшний день таковым, вне всяких сомнений, стал стриптиз.

О том, что Лютого босс назначил телохранителем для Ольги, в клубе уже знали и поэтому пропустили внутрь беспрепятственно, даже не обыскав и не изъяв у него оружия, которое он получил от Барабана как служебное. Проходя мимо бара, он задержался и поздоровался с Кристиной.

— Привет! — она едва заметно улыбнулась ему. — Ольга — девка нормальная, при ней жить можно. Я ее сто лет знаю — мы с ней живем в домах напротив, и даже номер квартиры у нас одинаковый. Так ты с нами теперь? Повезло, считай.

— Я «с вами» никогда не был и не буду. Я сам по себе… — Есть минералка? Пить хочется…

Она молча подала ему бутылку минеральной воды и большой бокал.

Дождавшись, пока Олег напьется, Кристина предупредила его:

— Ты с Быкаловым поосторожней, он сегодня злой как черт.

— Вот как? А я тут причем?

— И Ольга тоже здесь, — добавила многозначительно девушка. — Между ними будто черная кошка пробежала.

«Да нет, это не кошка, это я между ними пробежал…» — подумал Лютаев, а вслух спросил, где они сейчас находятся.

— Как всегда, в хоромах у хозяина, в зеленом зале, — съязвила Кристина…

Лютый решительным шагом направился в апартаменты Быкалова. И тут же навстречу ему из коридора выбежал Барабан — с таким видом, будто он со вчерашнего дня дежурил здесь только для того, чтобы устроить ему торжественную встречу, как только он появится.

— Здорово, Лютый. Легок на поминках! А я за тобой: ребята с входа доложили по рации, что ты нарисовался. Давай, проходи, тебя уже заждались, — то ли с насмешкой, то ли со скрытой угрозой сказал он.

Они пошли по коридору к апартаментам шефа. Олег первым вошел в помещение и через несколько шагов остановился посередине зеленого зала. Барабан встал у него за спиной, к нему присоединились еще двое охранников: Ивашкин и рыжий Стыров. Они обезоружили Олега.

Первым делом Лютаев поискал глазами Ольгу. Она понурившись, сидела у окна в кресле, отрешенно глядя в сторону, и выглядела очень расстроенной. Когда появился Лютый, лицо ее вспыхнуло мгновенной улыбкой, тут же погасшей.

Быкалов с видом плантатора ходил по комнате взад и вперед. Изо рта у него торчала дымящаяся сигара. Увидев Лютого, авторитет страшно обрадовался.

— Вот, правильно говорят в народе: на ловца и зверь бежит! — засмеялся он, потирая руки. — Сам явился, красавец! Хорошо, что не пришлось тебя разыскивать. Ну, что, сучка, — взглянул он на Олю, — рада видеть своего героя?