Книга Мифриловый крест - Вадим Проскурин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я проснулся и обнаружил, что на мне нет креста. Черт возьми! Я же собирался никогда не снимать его, я прекрасно понимал, что насильно его у меня никто не отберет, но украсть попытаются обязательно. Вот зачем владыка подложил мне эту женщину! Я отчетливо вспомнил, как, расстроенный тем, насколько сильно болтающийся амулет мешает заниматься любовью, снял его и положил на прикроватную тумбочку. А потом я даже не вспомнил о нем! Черт меня подери!
На кресле рядом с кроватью я обнаружил роскошный махровый халат с богатой вышивкой, изображающей сатиров и нимф. Облачившись в него, я вышел в гостиную и увидел Татьяну. Она сидела на кушетке, совершенно обнаженная, и увлеченно читала книгу. Увидев меня, она подняла книгу и я прочитал название на обложке. Вечерняя стража. Картинка на обложке изображала полуобнаженную деву-воительницу с гигантскими окровавленными клыками, яростно отбивающуюся от целой стаи неясных существ в белых балахонах с прорезями для глаз. Мда, самое подходящее чтиво для монахини.
- Доброе утро! - поприветствовала меня Татьяна, лучезарно улыбнувшись. - Как спалось?
- Замечательно, - буркнул я. - Где крест?
- В лаборатории.
- В какой еще лаборатории? Что он там делает?
- В монастырской лаборатории. Там его изучают.
- Как они его забрали?
- Пришел послушник, предъявил записку от владыки, попросил выдать ему крест, я и дала.
- Меня ты спросить не могла?
- Ты спал, я не хотела тебя будить. И потом, владыке нельзя отказывать.
- Ни в чем?
- Ни в чем.
- А если отказать, то что будет?
Татьяна изобразила искреннее удивление.
- Не знаю… а зачем? Владыка дурного не попросит.
- Ты что, не понимаешь? Ему нужен был от меня только крест. Теперь он получил, что хотел, и от меня можно спокойно избавиться.
- Зря ты так говоришь, - обиженно проговорила Татьяна, - никто не хочет от тебя избавляться. С тех пор, как ты прошел через ворота монастыря, ты один из нас.
- Но я не прошел рукоположение!
- И не пройдешь, если будешь ерепенитmся! Гнев не к лицу служителю господа.
- Я не служу господу.
- Господу служат все. Ты можешь думать иначе, но что бы ты ни думал, ты служишь господу.
- Да иди ты! Где мой крест?
- Я уже сказала, в лаборатории.
- Как туда пройти?
- Туда нельзя входить без особого разрешения. Тебе надо обратиться к владыке… только ты покушай вначале.
Я покушал и немного успокоился. Татьяна попыталась соблазнить меня на продолжение вчерашнего, но настроение было не то. А потом я переоделся в коричневую рясу послушника и направился на аудиенцию к владыке.
Сестра Анфиса, секретарша Дмитрия, сообщила, что владыка меня вызовет. Она сидела за столом, откинувшись на спинку кресла и сверкая голыми коленками из-под мини-юбки, и увлеченно занималась полировкой ногтей. Если не знать, что мы в монастыре, и не скажешь, что она - монахиня.
В приемной владыки я был единственным посетителем, а сама приемная не производила впечатление, что за дверью, ведущей в кабинет, обитает большой босс. Но все относились к Дмитрию с таким почтением, что у меня не возникало сомнений в том, что он все-таки является большим боссом. Наверное, все дело в специфике его деятельности. Вряд ли в моем родном мире перед кабинетом какого-нибудь полковника ФСБ сидит длинная очередь желающих настучать на ближнего своего.
Вместо журналов на столике рядом с креслами для посетителей лежал почти новый томик библии. Вряд ли его часто открывали. От скуки я открыл книгу и попытался погрузиться в чтение, но безуспешно. Во-первых, в этом мире не было реформы правописания, а текст, изобилующий ятями, фитами и твердыми знаками, читать не слишком удобно. А во-вторых, церковные тексты, даже написанные привычным русским языком легкочитаемостью не отличаются. Сюда бы какого-нибудь Пехова, или Донцову на худой конец…
Я проторчал в приемной почти час и только после этого владыка соизволил меня принять.
- Как дела, Сергей? - спросил Дмитрий, вылезая из-за заваленного бумагами стола, дабы радушно поприветствовать меня. - Как Татьяна? Понравилась?
- Где крест? - я решил сразу взять быка за рога.
- Разве она не сказала? - деланно удивился Дмитрий. - В лаборатории.
- Она сказала. Зачем ты приказал забрать его?
- Это очень сильный амулет, притом основанный на совершенно новых принципах. Его просто необходимо исследовать, это наверняка позволит получить потрясающие результаты…
- Все это замечательно, - перебил я Дмитрия, - но зачем было забирать его тайно, по-воровски?
Дмитрий ехидно ухмыльнулся.
- Ты ошибаешься, Сергей, - сказал он, - это не по-воровски. Нельзя украсть то, что тебе и так принадлежит.
- Он тебе не принадлежит!
- Ты не знаешь наших законов, Сергей. Все сущее принадлежит господу.
- А причем тут ты?
- Я вхожу в число приближенных слуг господа. Я имею право распоряжаться всем, находящимся в этих стенах, в тех пределах, в каких это не противоречит волеизъявлению других приближенных слуг.
- Мной ты тоже имеешь право распоряжаться?
- Ты понял.
- И какую же участь ты мне приготовил? Посадишь в тюрьму?
- В этом нет необходимости. Тебе понравилась келья? Татьяна? Чего молчишь?
Я состроил неопределенную гримасу.
- Будем считать, что понравилась, - констатировал Дмитрий. - Не волнуйся, Сергей, через некоторое время ты получишь свой крест обратно. Я подозреваю, что он прошел индивидуальную настройку, а это значит, что в твоих руках он будет эффективнее, чем в чьих-либо еще. Пока еще рано о чем-то говорить определенно, исследования только-только начались… в общем, пока отдыхай и наслаждайся жизнью. Да, совсем забыл! Ты крещен?
- Да.
- Замечательно. Тогда рукоположение проведем прямо сейчас. Становись на колени.
- Зачем?
- Такова форма обряда.
- Какого обряда?
- Рукоположения. Ты встаешь на колени, я возлагаю руки тебе на голову, произношу священную формулу и ты становишься одним из нас.
- Охранников веры?
- Нет, - Дмитрий улыбнулся, - всего лишь одним из священников. Вступление в ночной дозор не требует специальных обрядов.
- Какой еще ночной дозор?
- Ночной дозор суть оплот и защита светлых сил в вечной борьбе с врагом рода человечества, его приспешниками и пособниками, вольными и невольными, умышленными и неумышленными, смущенными и смущающими, соблазненными и соблазняющими. Таково официальное определение.