Книга Ярмарка в Сокольниках - Фридрих Незнанский

— Какая разница, кто говорит! Важно, что никто не делает, никто не контролирует. НЕ ХОЧЕТ контролировать! А Ракитин хотел. Без сомнения, Подгурский — никакой не журналист, а шпион. То есть шпион-журналист, да какая разница… А Ракитин как зашоренная лошадь — ничего не видя вокруг, решил апеллировать к мировой общественности. Конечно, моральный аспект его действия можно поставить под сомнение. Но он так нахлебался дерьма в высших сферах…

Морщась от отвращения, Меркулов допил гремучую смесь, косо взглянув на табличку с надписью «Курить и приносить спиртные напитки строго воспрещается», достал свой «Дымок» и закурил.

Я старался переварить сказанное моим начальником. Ей-Богу, я прямо почувствовал, как что-то усложнилось в моей жизни. Как будто Меркулов взял и переложил на мои плечи тяжелый груз, и мне надо либо сбросить его и жить легко и понятно, либо нести эту ношу, пробираясь сквозь непроходимую чащу…

Отвернувшись к окну, сумерки за которым уже давно зачернили Ленинские горы, Меркулов молча курил, раздумывал.

— Слушай, Костя… — сказал я и осекся.

— Давай-давай, считай, что мы с тобой выпили на брудершафт!

— Мне все-таки не понятно, почему и кто его убил.

— Убил его Казаков. Он же Крамаренко. Убийца-рецидивист. Казакова кто-то пытался ликвидировать — пуля, которую вытащили из его башки, не из пистолета ПМ. — Меркулов бросил окурок в тарелку из-под бутербродов. — Но это уже из совсем другого кинофильма.

— И ты мне не скажешь, из какого?

— Нет.

— Там что-то ещё было? В грядках? На хрен Казакову сдалась доктрина?!

Меркулов ахнул по столу кулаком.

— Черт побери, Саша! Да, я ещё нашел ЧТО-ТО. И Казакову это ЧТО-ТО тоже на хрен не было нужно. Казаков — пешка в большой игре. Я… А я не знаю, что мне делать с этим ЧТО-ТО. Для меня работать, значит добиваться цели, побеждать, терпеть поражения, получать по носу — все, что угодно — только не заламывать в отчаянии руки. И я не имею права вмешивать тебя в эту игру, неужели не ясно?! Если за тобой начнется охота, я не дам за твою жизнь и трамвайного билета! Мы ищем убийц Ракитина, одного нашли, найдем второго. Точка.

Но я видел, что он сам себя уговаривает, что он не уверен, что именно так надо, а не иначе. И сказал:

— В общем, его убило гэбье. Ежику понятно. Они это ЧТО-ТО искали у Ракитиных дома, потом в гостинице «Центральная». И теперь они идут по нашим следам. И никакого значения не имеет, знаю я или нет об этих бумагах. Но если ты все же не хочешь мне говорить… — я замолчал, потому что увидел, что мой начальник ну прямо умирал со смеху.

— Как, как ты сказал — «гэбье»? Где ты это услышал?

— Сам только что придумал. И ничего смешного не вижу.

Меркулов перестал хохотать, достал носовой платок и долго и шумно сморкался.

— Да, Саша. Это чудовищно, потому что это не оставляет сомнений.

Дворец спорта взревел — «Крылья Советов» сравняли счет.

11

Юрий Владимирович Андропов просматривал свой доклад на ноябрьском пленуме ЦК: «Кончина Леонида Ильича Брежнева вызвала за рубежом немало предположений насчет будущего курса КПСС и Советского государства в международных делах…» Вошел Егор Лигачев, неосязаемый, как тень, начальник Секретариата ЦК, осторожно положил на зеленое сукно письменного стола докладную записку Савинкина, заведующего отделом административных органов.

Андропов отложил доклад в сторону, углубился в творчество Савинкина.

«По экстренному сообщению моего инструктора Емельянова С. А., курирующего Прокуратуру СССР, загородный дом товарища Георгадзе М. П. превращен в неофициальный банк, куда за определенный процент — 6–8 от суммы привезенного капитала, дельцы с Закавказья свозят свои миллионы, нажитые нечестным путем, для надежного хранения…

Юрий Владимирович! Напоминаю также об имеющихся у нас сигналах — на протяжении многих лет совместной работы с Леонидом Ильичом Брежневым, который абсолютно не контролировал Михаила Порфирьевича, последний за крупные взятки оформлял помилование и освобождал от законной ответственности различных дельцов Грузии, Армении, Азербайджана. Полагаю целесообразным согласиться с мнением тов. Емельянова о производстве обыска у Георгадзе. Н. Савинкин».

Андропов вызвал инструктора Емельянова. Тот вбежал в кабинет генсека через три минуты и встал по стойке «смирно».

— Это ваше мнение — произвести обыск у секретаря Президиума Верховного совета? — сухо спросил Андропов. Эта сухость была вызвана волнением, которое Андропов всегда старательно сдерживал.

— Свое мнение, Юрий Владимирович, я основываю на мнении следователя Меркулова, который ведет это дело. А Меркулову я доверяю — много лет работали вместе. Да и материалы я изучил, только вчера группа дельцов отвезла в дом Георгадзе большие ценности. Хотя…

Андропов перебил:

— Какое дело ведет этот следователь?

— Об убийстве ответственного сотрудника «Внешторга» Ракитина и его знакомой. Но Георгадзе к убийству, разумеется, отношения не имеет. Он проходит косвенно — это эпизод в деле об убийстве.

— Продолжайте, — кивнул Андропов.

— Я хотел сказать, — продолжал свою мысль Емельянов, — что делать обыск у секретаря Президиума Верховного совета СССР, конечно, опасно!

— Опасно? — переспросил Андропов и глаза его за стеклами очков сверкнули негодованием. — Что значит опасно? А держать на таком ответственном посту взяточника и жулика, по-вашему, не опасно? Секретарь Президиума Верховного совета — взяточник и жулик. Вот что опасно! Архиопасно! Давайте, товарищ Емельянов, не будем страусами. Это на пленумах и сессиях мы боимся сказать правду — не дай Бог народ или там Рейган нас не так поймут! В Центральном Комитете мы можем раскрыть рот и назвать вещи своими именами! Требую, чтобы были приняты самые неотложные меры, завтра начинается седьмая сессия Верховного совета, и я не могу допустить, чтобы на пост моего первого помощника по советской власти был снова избран проходимец!

Андропов поднял трубку «вертушки» и соединился с генералом КГБ Чебриковым:

— Виктор Михайлович, сейчас у меня в кабинете мой инструктор Емельянов с интересными сведениями о Георгадзе. Это увязывается с тем, что ты мне говорил. Так вот, я санкционировал обыск. Что? нет, нет. Дело ведет прокуратура, пусть и продолжает. Вы лишь возьмите дело на заметку и проконтролируйте эту операцию… Я уже на Политбюро поставил вопрос, чтобы впредь основными внутренними союзными операциями занимались МВД и Прокуратура. Пора, знаешь, разгрузить вас от внутренних дел — у КГБ столько забот во внешнем мире, что не следует распылять ваши силы! Кстати, напомни — кто у тебя занимается этой операцией, как ее… — «экспорт»?.. Генерал Кассарин… Что ж, желаю успеха. Кассарин — помню его, отличный работник и предан делу… Ты прав, именно фанатично! Такие люди нам сейчас и нужны. Держи меня в курсе. До встречи.