Книга Сестрички и другие чудовища - Игорь Мытько

— Вы так спокойны, просто удивительно, — небрежно произнёс майор.

— Да что тут удивительного, наверняка вы это уже видели раньше, — ещё небрежнее добавил капитан.

— Я… э-э-э… и сейчас это вижу не очень, — признался Эдуард. — Я без очков… э-э-э… скорее по звуку…

— И вам, конечно, совсем не интересно узнать, что именно случилось с вашими коллегами? — присоединился О., вложив в интонацию не просто небрежность, а неаккуратность, неопрятность, а кое-где и прямо-таки халатность.

Но не сработало и это — учёный просто пожал плечами:

— Не очень… э-э-э… интересно. Я же физик, а не… э-э-э… биолог.

Полицейские переглянулись. Эдуард, вне всяких сомнений, был асоциальным типом, но не из тех, что бросаются на нормальных людей, а наоборот.

Ближайшие… сколько там до 22:00?.. сорок семь минут делать было нечего. Образцов, заложив руки за спину, обошёл левый шар. Джефф, сложив руки на груди, обошёл правый шар.

— Значит, если войти в этот шар, — спросил Образцов, — то выйдешь через тот десять часов спустя?

— А если войти в этот, — тут же спросил Джефф, — то выйдешь из того десять часов назад?

— Э-э-э… это бред. Перемещения в… э-э-э… прошлое невозможны, как… э-э-э… известно. Результатом будет точно… э-э-э… такое же перемещение в будущее…

— То есть входной и выходной портал ничем не отличаются? — решил поучаствовать и лейтенант.

— Вы… э-э-э… идиот? Вход — это начальная точка отсчета, выход — конечная, как… э-э-э… их можно не различить… э-э-э?

Американец и русский посмотрели на О. с укоризной. Лейтенант рассердился, но виду не подал, а вместо этого вдруг подал идею:

— Так эту вашу штуковину можно для засад на кошмары использовать! Ставим в ночной притон шар, заводим его на полночь, кошмары приходят — никого нет — расслабляются, а тут — раз! Выскакивает полиция и…

— Дубиной всех! — подхватил Образцов.

— Плазмошокером всех! — обрадовался Джефф.

— …и в мешок всех, — поправил гуманный лейтенант.

— Да хоть бы и в мешок, — великодушно согласился американец. — Эд, а расскажите-ка поподробней о вашей… э-э-э… штуковине.

— Э-э-э… Поподробнее?.. Хорошо. Пять лет назад…

Полицейские открыли было рты попросить, чтобы не так подробно, но удержались. Тем более что история оказалась весьма поучительной.

Пять лет назад известный профессор Джексон открыл на острове Пасхи загадочное природное явление — Невысыхающую Лужу. Человек, ступивший в Невысыхающую Лужу, мгновенно переносился на тридцать минут вперёд и на три мили дальше. Что примечательно, открытие Джексон совершил, не выходя из своего кабинета в Нью-Йорке.

Э-э-э… нет, не силой мысли. Дело в том, что местные жители с незапамятных времен знали про чудо-лужу и использовали её для перемещений по острову, чего ни от кого не скрывали. Но рассказы «Наступил на лужу — и через полчаса оказался в трех милях» воспринимались ученым миром как причудливый фольклор аборигенов Пасхи. До тех пор пока известный этнограф профессор Хадсон не рассказал этот пасхальный анекдот известному учёному профессору Джексону.

Э-э-э… нет, Джексон не тоже этнограф… у него больше ста открытий в самых разных областях… но… э-э-э… Эдуард затрудняется назвать его специализацию…

— Специалист широкого профиля, — предложил Образцов.

Учёный покатал оксюморон на языке и счёл его… э-э-э… приемлемым.

Выслушав анекдот, Джексон посмеялся вместе с Хадсоном, сказал, что ненадолго выйдет, а уже через час летел рейсом Нью-Йорк — о. Пасхи.

Невысыхающая Лужа оказалась сгустком неизвестного науке силового поля, немедленно запатентованным Джексоном как Силовое поле Джексона (US Patent 12113093). Затем удалось установить, что это не столько сгусток, сколько осколок очень давно разрушенной силовой сферы, тут же получившей название Силовое яйцо Джексона (US Patent 12113094).

После этого учёный широкого профиля нанял узкого физика Эдуарда, который за пять лет разработал искусственный аналог Силового яйца Джексона — Пространственно-временной преобразователь Джексона (US Patent 12113095). Его первая демонстрация научному сообществу в исполнении профессора Джексона[11]и должна была состояться на симпозиуме. Эдуарду отводилась важная роль безымянного ассистента, который обеспечит работу преобразователя.

Но за несколько дней до симпозиума профессор узнал, что где-то найдено натуральное Силовое яйцо, взял всех ассистентов, кроме Эдуарда, и умчался… э-э-э… туда…

— А куда — не сказал, — догадался Джефф.

Э-э-э… конечно… э-э-э… не сказал… а выступить поручил Эдуарду. Ну то есть не совсем поручил — Джексон собирался вернуться к докладу — но почему-то не вернулся.

— Может, он в своё яйцо вошёл и перенёсся куда-нибудь? — предположил лейтенант О.

— Э-э-э… он бы не… э-э-э… вошёл. Вошёл бы Эдмонд, он… э-э-э… самый младший… после меня… но меня Джексон не взял….

— Да у вас в науке дедовщина похлеще, чем в стройбате, — усмехнулся Леонид. — Эдик, а изложи-ка нам технические характеристики своей… штуковины. Какие у неё энергоёмкость, дальность, вместимость, запас прочности?

Эдуард, совершенно не обидевшись ни на «Эдика», ни на «изложи-ка», принялся излагать. Образцов и Джефф принялись уточнять. Лейтенант принялся слушать, но быстро потерял нить. Мари участия в событиях по-прежнему не принимала.

«Грустит, — подумал О. — Бедная. За Ирэн переживает. Интересно, как там она? Вдруг тоже грустит? Выйдет грустная… А тут Мари. Она обрадуется. А тут я… Даже без цветов!»

Лейтенант направился к боковым дверям так решительно, что те сами распахнулись при его приближении.

В дверях стоял подполковник Дурастель с тонкой чёрной папкой в длинной руке.

— Отчёт, — кисло сказал старший аналитик. — Об исландском инциденте.

— Цветы в этом отеле есть? — спросил О.

— Не думаю, — сказал аналитик.

— Тогда давайте отчёт, — сказал лейтенант.

Дурастель посмотрел на О. с выражением, к которому больше всего подходит слово «ненависть».

— Ну разумеется, — процедил он. — У сержанта, для которого генерал передаёт отчёты с подполковником, должен быть лейтенант-адъютант.

Дурастель сунул лейтенанту папку и громко ушёл.

О. подошёл к Мари.

— Тут отчёт принесли…

— Как я могла её одну отпустить? — спросила девушка, не глядя на лейтенанта. — Как я могла?

— Ну… Ирэн ведь уже взрослая… её же не удержишь…

— Я могла запереть её дома, а ключ проглотить, — сказала Мари. — Могла ведь?