Книга Короткое замыкание - Микки Спиллейн

— Несколько раз, но походя, как замечание. Странно с его стороны, между прочим.

— Почему?

— Потому что его проблемы, в принципе, не могли решаться в одиночестве. Его работа требовала обширных лабораторий, большого количества специального материала и множества техников для выполнения второстепенных работ.

— Без сомнения, но он был одиночка.

— В социальном смысле да, но профессионально это было невозможно.

— И вы больше ничего не помните? Может, какие-то слова, жесты, поступки, которые помогли бы определить место его отдыха?

Вестер проворчал:

— Это не должно быть на севере.

— Почему?

— Луи страдал от ревматизма. Он не выносил холода.

— Будем искать на другой половине континента. Проклятье!

Смалл стал оправдываться:

— Мы пытались, мистер Мэнн...

— В следующий раз не пытайтесь действовать одни. Я отправлю на это дело агентов и посмотрю, что из этого выйдет.

Другим известны ваши связи с Агрунски? Если они будут считать, что вам известно что-нибудь существенное, способное направить их на след вашего друга, то они вытащат из вас эти сведения так, что не дадут вам даже возможности спокойно сдохнуть. В вашей двери, Вестер, уже сидит пуля, доказывающая, что это не шутка.

— Но...

— Я устрою так, чтобы вас оберегала полиция. До нового распоряжения вы — собственность штата, и это для вас лучше всего. Все, о чем я вас прошу, — это думать. Переберите в памяти малейшие подробности ваших разговоров с Агрунски. Если вам покажется, что вы вспомнили что-то существенное, зовите меня! — Я записал номер телефона отеля на двух листочках бумаги и отдал их им в руки. — Если меня там не окажется, соединитесь с ИАТС в Нью-Йорке или с городским бюро ФБР. Через несколько минут у вас будет кто-нибудь из них.

Они молча кивнули.

— Вы представляете себе степень опасности?

Новый кивок.

— Один из вас, может быть, обладает секретом, который спасет наши шкуры. У нас почти нет времени для его обнаружения. Может быть, совсем нет...

* * *

Я позвонил Чарли Корбинету в ИАТС в тот момент, когда у них шло рабочее совещание. Чарли выслушал мой отчет и передал трубку Хэлу Рэндольфу. Хэл на этот раз показался мне усталым, когда он без обычной своей нервозности пролаял в телефонную трубку:

— Да... Это Рэндольф.

Я рассказал ему то, что мне стало известно об Агрунски, о его наркомании, о возможном месте отдыха в его собственном поместье и о Ваксе. А закончил словами:

— Понадобится целый отряд, чтобы найти это «рыбное местечко», если оно существует. Оно может находиться на берегу озера, реки, океана... Нужно облазить многие километры. Но это единственное сведение, которое у меня есть.

— Очень хорошо, Тайгер. Вы уверены, что это все?

— Поищите со стороны торговцев наркотиками, может быть, что-нибудь узнаете...

— Не беспокойтесь, это мы сделаем. — Он на секунду остановился, потом сказал: — Теперь вы... вы сойдете со следа...

— Ерунда!

— Это приказ, Мэнн!

— Можете оставить его себе. Я продолжаю, и намного быстрее, чем вы! Я остаюсь!

— Вам сказали, что вы смертельно рискуете?

— Не старайтесь испугать меня, папаша. Вы нуждаетесь во всех ваших людях, и даже больше...

— Во всех, кроме вас. Вопрос идет о национальном интересе. Мы не можем позволить себе ни малейшего промаха. Ясно?

Я повесил трубку. Мне было тошно. Ему совершенно наплевать на меня. Все, чего они жаждут, — это помешать организации Мартина Грейди преуспеть в этом деле и таким образом иметь возможность действовать с позиции силы.

Они мечтают видеть нас битыми и поэтому стараются нас обскакать.

Однако пройдет час, прежде чем люди Рэндольфа наводнят сектор, и если кому-нибудь из них будет поручено захватить меня, то ему придется бежать.

* * *

Из отеля «Сэнд дюн», где я до сих пор проживал, я позвонил Дэйву и назначил ему свидание перед домом полиции, куда потом и отправился под дождем.

Хардекер мрачно посмотрел на меня:

— Вы немного надоедливы, Мэнн.

— Мне уже говорили об этом.

— Чего же вы еще хотите?

— Чтобы вы организовали наблюдение за Винцентом Смаллом и Вестером и охраняли их.

— А что там такое?

— На них может быть совершено нападение. Прикройте все подходы и держите машину наготове.

— Больше ничего?

— Только это.

Он выдал бледную улыбку:

— Не знаю почему, но я симпатизирую вам, Мэнн. Вы забиваете мне голову, но, по крайней мере, вносите остроту в мое существование... Согласен, я отправлю людей... Полагаю, вы не можете ничего мне объяснить?

— Верно.

— И никто не должен знать почему?

Я кивнул.

— Черт возьми! Я все больше думаю, что мне приходится играть здесь в жмурки!

— Никто так не думает.

— Знаю, но, тем не менее, у меня такое ощущение. — Хардекер откинулся в кресле, взял со стола два листа бумаги и протянул их мне. — Мы ведь не совсем идиоты, Мэнн. У меня для вас есть сведения... Об Агрунски. Знаете, имея по соседству ракетную базу, мы вынуждены работать со Службой безопасности — наблюдения, определения...

Я ждал. Указав на листки, он объяснил:

— Этот рапорт совершенно конфиденциальный. Никакая служба о нем не знает, и все тщательно проверено.

— Расскажите.

— Агрунски был холостяком и очень умеренным человеком. Ни алкоголя, ни женщин. Во всяком случае, только в случае необходимости, и тогда он обращался к профессионалкам. За тринадцать месяцев — всего шесть встреч с девушками. Вы должны знать, что мы не покровительствуем проституции, но смотрим на такие вещи реально. И мы использовали двух девиц. Они нас известили, а мы поместили в их комнатах микрофоны. Агрунски мог сделать признание и стать опасным...

— Он говорил что-нибудь?

— Нет, просто акт гигиены... Ничего другого с его стороны... И еще Агрунски также видели с одной женщиной, неизвестной. Два обеда вдвоем, один поход в кино. Больше ничего.

— Вы пытались узнать про эту женщину?

— Нет, никакой близости между ними не было. Встречи не имели ничего подозрительного и больше не повторялись. Полицейский, который осуществлял наблюдение, заявил, что разговор был банальным.