Книга Без веры - Карин Слотер

— Цианида у них нет?

— Все, что угодно, кроме него.

— А что родственники?

— Ничего интересного. Уже запросили отчет о кредитоспособности семьи, завтра получим результат. Фрэнк обзванивает приюты, чтобы узнать про их миссионерскую деятельность. — Толливер пожал плечами. — Вечером ноутбук проверяли: тоже ничего.

— А «аську» смотрели?

— Брэд с нее и начал. Там парочка сообщений от тетки, что живет неподалеку, а так сплошное изучение Библии, график работы, распорядок дня девушки, забота о цыплятах, чистка моркови к ужину. Причем не разберешь, какие сообщения от Эбби, какие — от Ребекки.

— А после отъезда семьи в Атланту что-нибудь писали?

— В тот день открывали один файл, — отозвался Джеффри. — В десять пятнадцать утра. Родители к тому времени уже уехали. Это было резюме Эбигейл Рут Беннетт.

— В смысле, для работы?

— Да, похоже.

— Девочка решила сбежать?

— Родители хотели послать ее в колледж, но она отказалась.

— Хорошо, когда у человека есть выбор, — буркнула Сара. Кэти чуть ли не палкой погоняла дочерей. — А какую работу искала Эбигейл?

— Понятия не имею, — признался Толливер. — В основном перечислялись офисные и бухгалтерские навыки. Она на ферме много чем занималась, так что ее резюме — находка для потенциального работодателя.

— Эбби училась дома? — поинтересовалась доктор Линтон.

Естественно, случались и исключения, но в основном к домашнему обучению склонялись по двум причинам: чтобы изолировать белых детей от национальных меньшинств или чтобы опять-таки изолировать, но уже от любых знаний, помимо креационизма и аскетизма.

— Да, равно как и большинство ее родственников. — Джеффри ослабил узел галстука. — Я сменю одежду. — А потом, будто решив, что нужны объяснения, добавил: — У тебя все мои джинсы.

— Зачем переодеваешься?

— Собираюсь потолковать с Дейлом Стэнли, а потом мы с Леной едем в «Розовую киску».

— В бар с телками на Шестнадцатом?

— Почему женщинам можно так говорить, а мужчинам сразу дают по яйцам? — хмуро спросил Джеффри.

— Потому что у женщин нет яиц, — отозвалась Сара, чувствуя, как в желудке начинается бурление. Хорошо, что чипсы не доела! — Зачем ты туда идешь? Меня хочешь наказать?

— За что? — не понял Джеффри, когда бывшая жена прошла за ним в спальню.

— Не бери в голову, — проговорила Сара. — Просто у меня был очень-очень трудный день.

— Могу чем-нибудь помочь?

— Нет.

— В комнате Эбби нашлись спички с эмблемой «Розовой киски», — вскрывая коробку, пояснил Джеффри. — При чем тут «наказать тебя»?

Сев на кровать, Сара рассеянно смотрела, как Толливер шарит по контейнерам в поисках джинсов.

— По-моему, девушка не похожа на тех, кто ходит в стрип-клуб.

— Никто из ее родственников не похож. — Джеффри наконец нашел нужную коробку и, расстегнув брюки, поднял глаза на Сару. — До сих пор на меня злишься?

— Сама не знаю…

— Очень жаль. — Сняв носки, Джеффри бросил их в корзину для грязного белья.

Доктор Линтон смотрела в окно спальни на озеро. Задергивать шторы казалось настоящим преступлением: зачем лишать себя самого красивого вида в городе?! Сколько раз на прошлой неделе она любовалась пейзажем, не зная, что на том берегу Эбигейл Беннетт одна-одинешенька умирает от холода и страха? Неужели она нежилась в теплой постели, в то время как под покровом темноты убийца травил несчастную девушку?

— Сара! — Оставшись в одном белье, Джеффри вопросительно на нее взглянул. — Что происходит?

Отвечать совершенно не хотелось.

— Расскажи мне про семью Эбигейл.

Секундное колебание — и он натянул джинсы.

— Они очень странные.

— В каком смысле?

Достав носки, Толливер присел на кровать.

— Наверное, это все мои домыслы. Может, слишком часто приходилось встречать людей, прикрывавших религиозностью тягу к молодым девочкам.

— Как они отреагировали, когда ты сообщил, что Эбби мертва? Шок испытали?

— К тому времени они уже слышали страшные слухи. Не понимаю, как и откуда, потому что ферма отрезана от внешнего мира. Сущий остров! Правда, один из дядюшек время от времени выбирается на большую землю… Почему-то доверия он у меня не вызывает, хотя объяснить в чем дело, не могу.

— Вдруг у тебя ко всем дядюшкам предубеждение?

— Кто знает… — Джеффри потер глаза. — Вот мать очень горевала.

— Не представляю, как она пережила такую весть…

— Ее лицо до сих пор перед глазами. Подобное не забывается…

— Почему?

— Миссис Беннетт умоляла выяснить, кто это сделал… Хотя ей, наверное, лучше не знать, не то будет еще больнее.

— Думаешь, замешана ее семья?

— Трудно сказать… — Толливер собирался, по ходу делясь с Сарой впечатлениями о хозяевах фермы. Один дядя очень самолюбив и упивается властью над семьей, которая показалась Джеффри гипертрофированной. Отец Эбби своей жене чуть ли в дедушки годится…

Сложив руки на груди, доктор Линтон жадно ловила каждое слово, и чем дальше, тем тревожнее становилось у нее на душе.

— Все женщины очень… старомодны, — продолжал Джеффри. — Рты раскрыть боятся, безоговорочно подчиняются мужьям и братьям.

— Ну, в большинстве консервативных религий такое встречается, — напомнила Сара. — Хотя бы номинально мужчину считают главой семьи. — Доктор Линтон надеялась услышать какое-то замечание, но, не дождавшись, спросила: — А от младшей девочки чего-нибудь добился?

— Ее зовут Ребекка, — уточнил Джеффри. — Пока ничего, а поговорить с ней еще раз вряд ли позволят. Да дядя Пол меня бы за волосы подвесил, узнай, что я расспрашивал девочку в комнате Эбби.

— По-твоему, ей есть что сказать?

— Не уверен… Она что-то утаила или просто испугалась.

— Смерть сестры пережить непросто, — вздохнула Сара. — Наверное, Ребекке было не до твоих вопросов.

— Миссис Беннетт сказала Лене, что девочка убегала из дома.

— Почему?

— Мать не объяснила…

— Ну, это уже что-то!

— Возможно, дело только в том, что она подросток! — заявил Джеффри, будто Сара забыла: каждый седьмой подросток до семнадцати лет хотя бы раз убегал из дома. — Хотя выглядит Ребекка куда моложе четырнадцати.

— Думаю, в такой обстановке очень непросто вырасти всесторонне развитой личностью. Вообще-то в желании оградить детей от внешнего мира нет ничего плохого, — поправилась Сара. — Будь это мой ребенок… — Она осеклась. — Ну, или мой пациент… Прекрасно понимаю, почему родители стремятся их максимально изолировать.