Книга Только с тобой - Холли Престон

Она всплеснула руками.

– Чтобы я гостила в отеле?! Но ты же говорил, что все время знал, где я!

– Я немножко приврал, – улыбнулся он, – глупо пытаясь доказать вам, мадам, что мне было все равно. На самом деле, я не посмел расспрашивать Карла о тебе, чтобы лишний раз не напоминать ему, что он может сам попытаться тебя завоевать. И только через десять месяцев, когда он был счастливо женат, у меня хватило духу снова спросить его о тебе, и тогда я узнал, что ты работаешь в отеле, и понял свою ошибку. Я немедленно навел справки, на этот раз и насчет миссис Нейл, и мисс Гласе, и выяснил, что ты все еще в «Райском уголке». Тогда я тут же вылетел в Неаполь и купил виллу.

– Ты купил виллу? – перебила она. – Но ты сказал, что ее оставил тебе отец!

– Ну, так я опять соврал, – у Чейза хватило такта притворяться пристыженным, но ненадолго. – Мне не хотелось, чтобы у тебя возникло впечатление, что как только я узнал, где ты, так сразу и купил дом поближе к тебе.

– О боже! – Ей не верилось, что этот сидящий рядом с нею уязвимый, ранимый мужчина и безжалостный Чейз последних недель – один и тот же человек.

– Я продолжал уговаривать себя, что вовсе не люблю тебя, и что ты не стоишь моего внимания. Но в глубине души мне все время хотелось вернуть тебя. Ты не представляешь, сколько раз я проезжал мимо отеля, надеясь увидеть тебя, в то же время, убеждая себя, что я тебя ненавижу. И я решил, что ты мне заплатишь за всю ту боль, которую причинила.

– И ты решил меня изнасиловать, – пробормотала Глория, обняв его за шею и нежно поцеловав в губы.

– После того как я выяснил, что у тебя есть дружок и ваши отношения весьма определенны, я понял, что надо спешить. Последний удар я получил, когда был по делам в Америке: от моего адвоката пришло сообщение, что ты просишь развода. Я понял, что надо действовать, иначе навсегда потеряю тебя.

– Это невозможно, я слишком люблю тебя, – успокоила его Глория.

– Гм. Если бы я был уверен в этом раньше – начал было он, но, не закончив фразы, страстно прильнул к ее губам.

– Минуточку – Глория отстранилась. – Ты говоришь по-итальянски, значит, твой отец был итальянцем?

Если он наврал про виллу…

– Понятия не имею, – лукаво улыбнулся Чейз. – Просто я окончил ускоренные курсы языка. Я сказал себе: если ты так любишь Италию, значит, я тоже должен полюбить эту страну и выучить ее язык, и если тебе приятно считать меня полуитальянцем, пусть так и будет.

Глория не могла сердиться на него. Сияющая улыбка осветила ее лицо при мысли о том, какой долгий путь пришлось ему пройти до нее.

– Пока ты – мой, мне это все равно.

– Я – твой – Чейз прижался к ней, глубокий вздох, почти стон, заставил вздрогнуть его сильное тело, и слово «навсегда» послышалось ей, прежде чем он вновь прильнул к ней пылким, страстным поцелуем.

– Не хочу заниматься любовью на диване, – хрипло пробормотал Чейз. – Это должен быть праздник – шампанское и хозяйская постель по меньшей мере.

Глория наклонила голову набок и притворилась, что размышляет.

– А я все спрашиваю себя, ты собираешься спать со мной или нет?

Легкая улыбка тронула ее полные губы, но она затаила дыхание в ожидании ответа.

– Я раньше не осмеливался выплеснуть наружу всю мою любовь к тебе, но теперь я буду с тобой спать, пить, есть. А сейчас я вообще чувствую, что никогда не выпущу тебя из своей постели.

Ее последние сомнения рассеялись.

– Обещания, обещания – поддразнила она, в то время как он нежно взял ее на руки и отнес наверх. Уложив любимую на середину огромной кровати, он лег рядом и поцеловал ее в жаждущие губы. – Я люблю тебя, Чейз, – прошептала она.

Он оперся на локоть, приподнял ее подбородок и пристально посмотрел ей в лицо.

– Я не заслуживаю тебя, Глория, ты так прекрасна – хрипло бормотал он. – Но я клянусь, что больше никто и ничто не встанет между нами. – И их губы слились в долгом, нежном поцелуе.

Он осторожно раздел ее, осыпая поцелуями тающее в руках тело, затем разделся сам. Смеясь, дразня, возбуждая друг друга, наконец-то свободные в своей любви, они бросились в бурный, безбрежный океан страсти.

В понедельник утром Чейз, держа руку на плече Глории, стоял перед стойкой таможенника в аэропорту Неаполя, полный негодования.

– Ты чувствуешь, дорогая, что мы безнадежно опаздываем? Тот гид в Помпее был прав, утверждая, что ничего не изменилось. Меня не удивило, что эти люди застыли в камне. Им, наверное, потребовалось полдня, только чтобы решить, проснулся вулкан или нет, если судить по этому парню. Смотри, он читает наши паспорта, по меньшей мере, десять минут.

– О, Чейз, как ужасно это слышать, – серьезно начала она, но не смогла сдержаться и хихикнула, – от человека, который провел последние тридцать шесть часов в постели, – добавила она, лукаво посмеиваясь над его хмурым видом.

– Ну, я-то провел их не один. – Его лицо прояснилось, и он посмотрел на нее с обожанием. – И вот что я скажу тебе: ничто не изменит мою любовь к тебе.

Таможенник вернул Чейзу паспорт, а затем, повернувшись к Глории, понимающе взглянул на нее, широко улыбнулся и вручил ей паспорт с напутствием:

– Доброго вам пути, синьорина!

Глория ответила ему сверкающей улыбкой, но тут же Чейз выхватил у нее паспорт и потащил ее к выходу на посадку.

– Кое-что все-таки надо изменить, и твой проклятый паспорт в первую очередь. Я не желаю, чтобы всякие иностранцы считали тебя свободной и открыто строили глазки моей жене.

– Да, дорогой, – кротко согласилась она, мило улыбнувшись.

А почему бы и нет? У нее теперь было все: любимый муж, надежда на будущего ребенка, и блестящая карьера в перспективе.