Книга Ведьмин подарок - Сергей Пономаренко

Когда я услышала, что дверь захлопнулась, чуть не заревела от нахлынувшей тоски. В голове мелькнуло: «Пусть лучше тоска — лишь бы не пустота!»

Но вскоре вода согрела мое тело, душа оттаяла, а окружающий мир уже не казался таким мрачным. Обошлось без таблеток от похмелья. Я постепенно обрела свою обычную оптимистично-деятельную форму и поняла, что из-за вчерашних событии, нелепых и курьезных, глупо переживать.

То, что я переспала с Валентином, меня не сильно расстраивало; смущало лишь то, что это произошло при таких обстоятельствах. Для моего организма это было даже полезно — последний раз мы с Егором были близки более двух месяцев назад.

После ванны я почувствовала прилив сил, по заняться захотелось чем-нибудь, не имеющим отношения к бытовым заботам, уборке в квартире или стряпне. Да и глупо Готовить особые блюда, когда живешь одна.

«А Валик? — мелькнула предательская мысль. — Он Теперь стал тебе ближе?» «Глупая! — возразила я сама себе. — Мужчину выбирают не спьяну, и к тому же я его пока совершенно не знаю. Бывает, соединяет постель, но разъединяют дела и мысли».

Что ни говори, мысли материальны. Только подумала О Валентине — тут он позвонил и пригласил к себе на завтрак, заинтриговав, что приготовил нечто исключительное. Я стала собираться, краситься, сочиняя небольшую речь о произошедшем вчера ночью. Новый телефонный звонок — на этот раз Марта.

— Есть новости и не совсем хорошие, — встревоженно произнесла она. — Вчера пропала еще одна девочка из класса Инги — Мила, ее близкая подружка.

— Мила?! — воскликнула я, не веря своим ушам. — Как она могла пропасть?!

Я чуть не проговорилась о событиях прошлой ночи. Ведь я прекрасно помнила, что Милы среди плененных готами эмо не было; выходит, она благополучно избежала экзекуции, и единственное, что можно было предположить, — она заблудилась в лесу. Но, вспомнив, как она уверенно ориентировалась, когда мы шли по лесу, я решила, что это маловероятно.

— Вчера группа молодежи, в том числе и Мила, праздновала ночью Хэллоуин, и там на них напали какие-то сатанисты. Избивали и издевались над ними. Уже несколько сатанистов задержаны. Возможно, исчезновение Инги также связано с ними. — Голос Марты задрожал.

— Там было все не так печально, как ты рассказываешь, и думаю, что исчезновение Милы и Инги вряд ли связано с ними. Это были не сатанисты, а готы. Я там тоже была и все видела — Мила благополучно избежала издевательств. Если с ней что-то и случилось, то уже после этого — когда она возвращалась лесом. Я вчера сама в темноте заплутала и еле выбралась, уже глубокой ночью.

— Ты была там?!

— Да, так как вначале думала, что Инга находится у готов, а сейчас в этом не уверена.

«А почему? — въедливо поинтересовался внутренний голос. — Только из-за того, что тебе так сказал гот с перепачканным черной краской лицом? А вдруг он обманул и Мила тоже у них находится, только ты этого не знаешь, наивная дурочка!»

«Эй, ты! Полегче с выражениями!» — сделала я внушение внутреннему голосу.

— Я уже ничего не понимаю, — простонала Марта. — Для меня одинаково, что сатанисты, что готы — все они на одно лицо, все в черном, с перевернутыми крестами на груди. Только бы моя девочка нашлась!

— Может, ты и права, — согласилась я. — Пусть милиция разберется, кто прав, а кто виноват. Не знаешь, Виноградова вышла на работу?

— Это она мне все рассказала. Сейчас она на работе, хотя в трубке слышно, что сильно кашляет. Позвони ей, раз ты там была, — может, чем поможешь.

Но Виноградова позвонила сама, прежде чем я собралась это сделать, и вместо завтрака с Валиком мне пришлось срочно отправиться на встречу с ней.

Нормального разговора у меня с ней не получилось — видно, ей не понравилось, что я влезла не в свое дело. Да, я дилетантка, но ведь я первая вышла на готов, а она со своим профессионализмом и опытом до сих пор топчется на месте. Сейчас она пыталась что-то выжать из предводителя готов. Дома, случайно подвернувшегося ей под руку. Его вид внушал подозрение, но, на мой взгляд, это скорее всего ложный след. Когда я попыталась это ей растолковать, она сразу оборвала меня казенным: «Разберемся» — и выставила за дверь.

Этим она меня лишь разозлила, можно сказать, вынудила отказаться от первоначальною решения «больше не совать свой нос в это дело». На обратном пути я позвонила Стасу, но лучше бы этого не делала: узнав, что я «на колесах», он подозрительно быстро согласился встретиться со мной.

Садясь в мою машину, он ехидно посочувствовал мне как человеку безработному, для которого время тянется чрезвычайно долго из-за того, что трудно себя занять чем-нибудь полезным. Затем он бесцеремонно потребовал, чтобы я его свозила в пару мест — «ведь долг платежом красен». Я так и не поняла, что особенного он для меня сделал и откуда возник этот долг, но решила не портить с ним отношения. В итоге часа четыре колесила с ним по городу, нервничая в пробках, а еще больше, когда он, отлучаясь «всего на пять минут», задерживался на невообразимо долгое время. Похоже, он считал, что приобрел в моем лице водителя, готового расходовать на него собственный бензин. Когда я демонстративно свернула на заправку и красноречиво посмотрела на Стаса, мол, давай, напои моего коня бензином, он, не краснея, сообщил, что, торопясь на свидание со мной, забыл портмоне на работе, но за эту поездку рассчитается талонами на бензин, которые ему пообещал дать один бизнесмен; правда, не было ясно, когда это произойдет. И этот человек хотел, чтобы наши деловые отношения переросли в более близкие!

Словом, когда я отделалась от Стаса, была усталой, раздраженной и испытывала непреодолимое желание спать. Я не стала оставлять машину на стоянке, а поехала прямо во двор и благодаря крошечным габаритам своего авто втиснулась между каким-то «японцем» и старым «опелем». Из последних сил поднялась к себе, отключила все телефоны и рухнула на кровать.

«Тик-так! Тик-так! Тик-так!» — громкий отчетливый звук настенных часов ворвался в мой сон и изгнал его. Я легко соскочила с кровати и, не раздумывая, поспешила в другую комнату к двери, открывающейся в иной мир.

На этот раз я сразу поняла, где оказалась, хотя улица с тех пор очень изменилась. Я знала, даже не глядя на табличку, какое название она в те времена носила, — Фундуклсевская. Серое здание театра, как и в нынешнее время, только название у него совсем другое — Бергонье. А напротив него я увидела незнакомое мне двухэтажное пышное здание и с трудом узнала в нем нынешнее обиталище «Нефтсгаза». Из его входной двери вырвася поток щебечущих, весело болтающих, непрерывно смеющихся гимназисток в одинаковых темных шляпках, но в разнообразных пальто, накидках, дождевиках, плащах, из-под которых виднелись одинаковые серо-синие форменные платья. Боясь разминуться с Ларисой, я обосновалась у самого входа, где виднелась табличка «Киево-Фундуклеевская женская гимназия». Заметив девочку, как всегда, более серьезную, чем другие гимназистки, я помахала ей рукой и мысленно прокричала: «Респект, Лора! Рада тебя видеть! Хорошо выглядишь, подруга. Не знаю, как ты в таком длинном форменном балахоне ходишь и нигде не цепляешься? Вот я больше люблю „мини“. А твой белоснежный гипюровый воротничок на платье — просто класс! Какими порошками пользуешься при его стирке?»