Книга Эволюционер из трущоб. Том 3 - Антон Панарин

Гарантирую, — отозвалась Галина и на этот раз втянула в себя лишь двадцать процентов от имеющейся у меня маны. — Годится? — спросила она.

— Думаю, да. А ты как себя чувствуешь?

— Галактически.

Хммм… Сердце разлома обладало порядочным запасом маны и от него питался крысюк. После того как я разрушил кристалл, его поглотила Галя и теперь она сама стала накопителем маны? Да, совсем крошечным. Двадцать процентов от общего запаса маны — это всего пять ледяных игл или одна стрела. Но в критической ситуации это может спасти жизнь.

Особенно если Галя может накапливать не только мою ману, а и ману, разлитую в пространстве. Хотя для этого я должен буду её призвать и она станет галдеть о своём приобщении к гламуру. Впрочем, в разломах это точно не станет проблемой. Из размышлений меня вырвал голос мамы. Она что-то тараторила и трепала меня из стороны в сторону. Мы уже вернулись?

— Да не переживай ты. Я его осмотрел, десяток синяков, пара царапин. Ничего серьёзного, — пытался успокоить её Гаврилов.

— А почему тогда он в себя не приходит? — испуганно спросила мама.

— Переволновался, вот и потерял сознание, — пояснил капитан и заметил, что я начал медленно оживать. — Вот! Я же говорил.

— Мама… — прошептал я и улыбнулся.

Открыв глаза, я заметил, что лежу на кровати в спальне мамы. Одежду с меня сняли и даже выкупали. Да ну, как так-то? Нет, я не против банных процедур. Я против утилизации моей одежды, перемазанной кровью крысюков! Сколько ж там доминант хранится? Надеюсь, они не додумались…

— Миша, ты как себя чувствуешь? — спросила Елизавета Максимовна, но я ответил вопросом на вопрос.

— А где моя одежда?

— Спалил я её, пока в бане тебя купал. Всё равно не отстирать, — буркнул Гав и погладил меня по волосам. — Везучий ты. Но дурак, конечно, тот ещё.

— Весь в тебя, папаша, — парировал я.

Гаврилов улыбнулся как-то так тепло, по-отечески и спросил.

— Думаешь, мне без волос на голове лучше? — массивная пятерня провела по зарослям кудряшек.

— О, боги. Что за глупости вы обсуждаете? — взмолилась мама и продолжила проводить опрос на предмет имеющихся у меня травм. — А нигде не боли? А если руку поднять вот так? А так? А встань, пройдись. Не тошнит? Голова не кружится?

Когда медкомиссия вынесла вердикт, что я в полном порядке, мама, любя, взяла с кровати полотенце и, размахнувшись, стеганула меня им по заднице.

— Стервец! Ты что вытворяешь⁈ Я когда узнала, что ты снова из дома сбежал и на тебя крыса напала, так думала, помру от сердечного приступа! — выпалила она в ярости и замахнулась ещё раз, но материнская рука дала слабину, полотенце упало на пол, и она обняла меня, притянув к себе. — Глупый, а если бы что случилось? Хорошо, что крыса была всего одна, а то бы… — Она всхлипнула, и я почувствовал, как на мою рубашку упали две слезинки, намочив её.

Посмотрев на Гава, я понял, что старый решил сгладить углы и не рассказывать обо всей той каше, которую я заварил. Капитан поднёс палец к губам и жестом приказал не болтать лишнего. Да я и не собирался. Маме подобного знать не нужно. В дверь постучали, и я заметил, как лицо Гаврилова помрачнело, да и мама вздрогнула, будто внутри у неё что-то оборвалось.

— Может… — с надеждой начала было она, посмотрев на капитана, но тот покачал головой.

— На землях барона нас найдут, а за их пределами вы с Мишкой будете в опасности, — пояснил Гаврилов, и в целом я был с ним даже согласен.

Если узнают, что я отпрыск Архарова, то меня неминуемо попытаются использовать как оружие против отца. А может, и просто убьют. Всё-таки Архаровы не самый популярный род в империи. О том, что сделают с мамой, и вовсе думать не хочется. Зараза. Вот же свезло родиться с фамилией Архаров.

Гав подошел к двери и аккуратно её приоткрыл. За дверью стоял худощавый мужчина, который с виду больше походил на участника голодовки, чем на человека, которого мог прислать барон.

— Машина ожидает. Прошу за мной, — коротко сказал боец и указал в сторону ворот, за которыми припарковался изрядно потёртый автомобиль.

У этой колымаги было всего два места: пассажирское и водительское. А позади крепилась будка с надписью «фермерские продукты от Аришки».

— Мы что, в прицепе поедем? — удивилась мама.

— Не переживай. Тебе понравится, — улыбнулся Гав и протянул Елизавете Максимовне руку.

Капитан и мама вышли из дому, а я с тяжелым сердцем побрел за ними. Вот не хотелось мне обратно, но Гав прав. Сейчас пансионат — самое безопасное для меня место. Сперва нужно набраться сил, а уже потом искать вольную волю. Капитан запер следом за мной дом, повесил амбарные замки на сарай и баню, а после вышел за калитку.

— Ну, ты чего скуксился? — спросил у меня Гав. — Знал же, что рано или поздно лафа закончится.

— Знал. Но надеялся, что закончится она поздно, а не рано.

— Ну, Мишань, скажи спасибо и за эти три года. — Гав положил мне руку на спину, подвёл к прицепу автомобиля и открыл дверцу, пропуская меня и маму внутрь.

А он не врал. В будке было очень даже ничего. Точнее, не так. Будка была шикарной! Потёртый кожаный диван с ремнями безопасности слева. Толстые бронированные стены. Сверху освещение, а справа небольшой столик и холодильник. Да, эта будка, конечно, была не пятизвёздочным отелем, но совершенно точно это лучшая будка, в которой мне когда-либо приходилось ездить!

Кстати, отец смог меня удивить. Не названный отец, в смысле, Гав; сейчас я говорю про Архарова. Я был уверен, что он прямой, как гвоздь! Идёт напролом и пробивает любые препятствия, несмотря на сопутствующий ущерб. А ты погляди-ка. Шифруется. Специальный транспорт сделал для перевозки важных персон. Не удивлюсь, если он и сам на таком порой катается.

С улыбкой на лице я запрыгнул на диван, попрыгал по нему и вынес вердикт. Удобно! Следом я залез в холодильник и сглотнул слюну от увиденного. Три палки колбасы, два вида хлеба, сырочек, масло сливочное 82,5%, кефир, а ещё банка варёной сгущёнки, правда, она была уже открыта, ну и ладно. Плесени нет, а значит, сгущёнку