Книга Единственная для Севера - Алевтина Шрайнер

пути в Антари. Может, подбросить вас дальше?

— Нет, спасибо, — поспешно сказал Олов, явно борясь с тошнотой, — мы как нибудь сами. У тому же опасно это, мало ли, что там, ещё приземлимся на какую нибудь тварь из Пустошей. Кстати, о тварях, — он достал свой заплечный мешок, который подозрительно шевелился, — ваш глисс, миледи, проснулся.

Я спрятала камень, кивнула Соль благодарно, и та с тихим хлопком исчезла, оставив на снегу чёрную с красным, подпалину.

— Дай сюда, Олов.

Я протянула руку и открыла мешок. Оттуда тотчас высунулась маленькая сонная мордочка. Глисс огляделся и зевнул, клацнув маленькими, но острыми как бритва, зубами.

Лис сзади меня подпрыгнул.

— Миледи, может, вы зря его это… с собой захватили? Он же…

— Лис, — я погладила маленький носик глисса, — так ты думаешь, лучше было его там оставить? Без меня и Дариона, оставить глисса жителям Тирена?

— Нет, — Лис вздрогнул, — но он…

— Он будет вести себя хорошо, — я аккуратно завернула глисса в плащ и вернула мешок Олову, — нам нужно торопиться.

Малыш согласно пискнул, спрятавшись от холода у меня на груди, а виры, повинуясь тихому приказу Олова, резко тронулись и через секунду мы уже неслись с бешеной скоростью в сторону столицы Севера.

Глава 40

Дарион Тиор

Портал открылся у самых восточных ворот Антари. Хранитель артефакта склонился в угодливой позе, пахнуло смрадом, нежить, склонив уродливую голову, стелилась у моих ног.

— Повелитель, — прошамкала тварь беззубой пастью, — я… я чую Мороха. Я не стал открывать врата в город, опасно. Опасно для повелителя.

— Разве я спрашивал твоего мнения? — я небрежно отбросил нежить ногой в сугроб, — тебе вообще было запрещено показываться открывая портал, — разве нет?

— Но повелитель, — тварь заскулила пронзительно и жалобно, — здесь нет других людей…

— Сгинь, я разберусь с тобой потом. Сейчас мне нужно попасть в Антари.

Нежить растворилась в воздухе с сухим щелчком, а я вынул из кармана Вдох, артефакт переноса.

Покрутил в руке, и до боли сжал острые грани, вспомнив, как передавал Алесии такой же камень.

Алесия… надеюсь, ты уже далеко. Мчишь подальше от ненавистного тебе Севера. Спешишь от неприятных тобой уз и обречённого города.

В груди кольнуло. Я поморщился от боли, усилием воли заставив себя отвлечся. Закрыл глаза и сделал вдох, призывая хранителя артефакта переноса. На выдохе я уже стоял на центральной площади Антари.

Мой город… Моя столица. Окна и двери домов были закрыты наглухо. В свете пылающих зачарованных костров я видел, что везде подняты желтые полотнища. Жёлтый — цвет Мороха. Если в городе появилась эта напасть, то над всеми домами начинали развиваться желтые стяги. Я видел такой стяг и над Серым замком. Люди попрятались, смертоностная тварь бродила по городу. Я знал, жертвы уже есть. А значит, скоро пойдут первые признаки гнилой болезни. Эта тварь не только убивает, обладая немыслимой силой, но и само её дыхание отравляет воздух. Гнилая болезнь распространяется молниеносно, и после первых заболевших, те, кто ещё могут, венчают главную башню города чёрным полотнищем. Это сигнал для путников. Город обречён, закрыт, и, согласно древнему закону, жители города сделают все, чтобы не выпустить за стены смертоносную тварь. Мороха будут пытаться убить до последнего. До последнего жителя города.

Я вздохнул с облегчением, чёрного стяга на башнях Серого замка не было, только жёлтый. А значит, у города есть надежда. Маленький шанс убить тварь до того, как она отравит все вокруг.

— Стой!

Я обернулся на крик и увидел, как в мою сторону быстро движутся войны. Полное боевое облачение, на лицах закрытые кожаные маски, нити сигнальной магии сплетались, вились между ними, охраняя и соединяя.

— Дар!

Ближайший ко мне воин, скинул маску, и я увидел своего брата.

— Дар! Я знал, что ты вернёшься, как только узнаешь. Мы…У нас…

— Сколько погибших, Фил? Вы проверили каждый квартал? Все дома заперты?

Я выпустил свою магию и ледяные вихри заметались по улицам города, заглядывая в каждый дом и укрепляя охранные заклинания. Странно… на мгновение я почувствовал в потоке силы тёплые отголоски магии Алесии. Её сила плеснула в грудь жаром так сильно, как будто моя истинная где-то совсем рядом…

— Дар, — Фил с облегчением оперся о спину вира, — все под контролем. Мы взяли Мороха. Он заперт. Хорошо, что ты здесь, мы не смогли бы долго его удерживать.

— Погибшие? — повторил я, осматриваясь, — больные?

— Мы прочесали весь город. Признаков гнилой болезни нет. Погибших… четырнадцать, — Фил виновато оглянулся на своих людей, и я… я вдруг все понял и осознание этого, того, чего мы всегда боялись, накрыло с головой, оглушая.

— Хелена? — я не узнал свой голос, таким он стал глухим и сиплым, — как… как это случилось?

— Инициация произошла на рассвете. Всё её окружение погибло. Тера Клати и Новис… тоже. Она… — Фил с натугой сглотнул и его лицо посерело, — Морох вырвался на площадь, но утро, людей было мало. Нам повезло.

— Повезло, — эхом повторил я, в бессильной ярости сжимая кулаки и чувствуя как сила рвётся мощным потоком, а холод вокруг сгущается непроглядной тьмой, подбираясь к сердцу.

Войны вокруг отпрянули, покрываясь инеем, виры захрипели в ужасе, пар от их дыхания вдруг осыпался на землю колючим, иссиня-черным, снегом.

— Дар!

Звонко раздалось совсем рядом, и я, не веря своим глазам, увидел, как из чернильной ледяной мглы, вышла Алесия и протянула мне руки.

— Ты же не думал, что я останусь в стороне, правда?

Она смотрела на меня настойчиво, с вызовом, и я вдруг увидел, как в глубине её сверкающих зеленых глаз полыхнули алые искорки.

Глава 41

Камин ярко пылал, бросая отблески на стены и разгоняя полумрак.

Я устроилась в глубоком кресле, Дарион Тиор сидел напротив, задумчиво глядя на огонь.

— Тера Алесия, — Филициус Тиор, наполнив себе очередной бокал, опустился на пушистый толстый ковёр, почти у моих ног, — мы благодарны, что вы вернулись, но… вы же понимаете, что уйти теперь не сможете, вас не выпустят.

— Я не для того чуть не загнала вира, чтобы бежать обратно. Я сделаю все, чтобы помочь.

— Алесия, — Дарион Тиор поднял на меня глаза, и я увидела сгущающуюся в них тьму, — ты не все знаешь. Быть может, когда ты поймёшь, то пожалеешь, что поступила так опрометчиво.

— Так расскажи, — я зябко передернула плечами и, увидев, что слуги снова стали везде раскладывать тлеющую ковь траву, уткнулась носом в пушистый воротник платья.

— Это обязательно? Вонь жуткая.

— Ковь трава обеззараживает воздух, — Филициус поежился, — ну, так