Книга Моров. Том 4 - Владимир Кощеев

середине.

— У меня были хорошие учителя, — чуть качнув головой, усмехнулся я.

— Мне кажется, вас просто не может быть, — с улыбкой произнесла Кристина Гордеевна. — Вы одарены магией, воспитаны, за несколько месяцев стали достаточно состоятельны. Скажите, Иван Владимирович, в чем же подвох?

Я кивнул и, дождавшись, когда девушке придется в танце оказаться рядом со мной, негромко прошептал:

— Все дело в том, что я Верховный маг из другого мира, — сообщил я ей на ухо.

Кристина Гордеевна посмотрела на меня, едва не выбившись из ритма движений, а потом не удержалась и, совсем не благородно фыркнув, рассмеялась в голос, запрокинув голову. Мне пришлось поставить барьер, чтобы хохот Большаковой не привлекал так много внимания, все же мы здесь не одни.

— Вы еще и шутник, Иван Владимирович! — воскликнула Кристина Гордеевна, быстро стирая выступившую слезинку.

Ее глаза сияли от смеха, на губах застыла улыбка. Было приятно посмотреть на нее такой. Учитывая, какой ее вкатили в мою гостиную, я действительно рад видеть, что Кристина Гордеевна пришла в себя. Приятно, когда твои добрые дела приносят свои плоды.

— Я полон талантов, Кристина Гордеевна, — подтвердил я, удерживая серьезное лицо. — И, конечно, чертовски скромен.

— О да, — поддержала она меня. — Вы сама скромность.

Я улыбался в ответ, просто любуясь симпатичной девушкой, продолжая вести в танце. Музыка постепенно ускорялась, и мы следовали за ней, курсируя по залу вместе с другими парами. Наконец, мелодия остановилась на высокой ноте, и я повел партнершу к месту, откуда мы начали.

— Спасибо, Иван Владимирович, — произнесла Большакова, тяжело дыша после танца. — Я давно так не веселилась.

— Мне приятно видеть вашу улыбку, Кристина Гордеевна, — с поклоном ответил я. — Так что для меня это было честью.

Девушка огляделась по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, предложила:

— Как вы смотрите на то, чтобы немного подышать свежим воздухом? Я бы, если честно, передохнула.

Я кивнул, предлагая ей локоть. Женские пальцы с аккуратными ногтями алого цвета легли на мою руку, и я повел Большакову к выходу. Усталость, которую она испытывала, была совершенно нормальной — год, проведенный в инвалидном кресле, это все еще год без движения.

И пускай Кристина Гордеевна исцелилась, однако она отвыкла от нагрузки. И хотя переносила ее достаточно легко, но все равно ей требовалось время для перестройки психики. И я не видел ничего плохого в том, чтобы составить ей компанию, пока Большакова приходит в себя.

Мы вышли через оставленные открытыми двери в небольшой садик, разбитый специально для гостей. Несколько беседок, лавочки, цветы в клумбах и садовые деревья по периметру. Естественно, ни о какой приватности здесь речи не шло — вокруг хватало как слуг, так и других посетителей.

— Спасибо, — поблагодарила спутница, когда я помог ей опуститься на лавочку. — Присядете, Иван Владимирович?

— Конечно, — ответил я, занимая место на положенном расстоянии, чтобы и Большакову не компрометировать, и никаких притязаний на нее не обозначить. — Не ожидал, что вы придете на этот бал.

— Думали, я затворница, которую интересует только магия и новые заклинания? — приподняв бровь, с улыбкой уточнила девушка. — И были правы. Меня отец уговорил прийти сегодня. У нас с ним договор.

— Вот как? Что же, я рад, что Гордей Егорович сумел вас уговорить, — произнес я. — Ваше присутствие однозначно украсило этот бал.

Она чуть отвела взгляд, на щеках проступил легкий румянец. В руке Кристины Гордеевны возник веер, сотканный из пластин сжатого воздуха. Обмахиваясь им, Большакова попыталась скрыть смущение.

Отвыкла девушка от комплиментов. Как, полагаю, и от общества молодых людей. Увечье, полученное в родовой войне, наложило свой отпечаток, отрезая Кристину Гордеевну от общества. И теперь, пока она заново привыкнет к шумному обществу и общению с посторонними, должно пройти немного времени.

— Вы, наверное, всем так говорите, Иван Владимирович, — ответила она, бросая на меня взгляд из-под приспущенных ресниц. — Вы слишком хороши, чтобы не иметь изъяна! А я все никак не могу понять, в чем же он заключается.

Я улыбнулся и развел руками.

— На самом деле я такой, какой есть, Кристина Гордеевна, — произнес я. — Мне дали достойное воспитание, хорошее образование. Ну и, разумеется, наследие Моровых тоже сказывается. Нельзя происходить из рода, который занимается уничтожением магов, использующих запрещенные чары, и оставаться таким же, как и все вокруг.

Она снова отвела взгляд.

— Простите, Иван Владимирович, кажется, я задала неподобающий вопрос, — произнесла она чуть тише, развеивая созданный веер. — Я не хотела…

Я пожал плечами.

— Все в порядке, Кристина Гордеевна, — приподнял ладонь я в успокаивающем жесте. — Я достаточно адекватный человек, чтобы воспринимать реальность такой, как она является. А о чем был ваш уговор с Гордеем Егоровичем, если не секрет?

Большакова улыбнулась.

— Я буду вести светскую жизнь, как положено хорошей девушке из благородной семьи, а взамен получу место в академии, в которой будут учить чародеев, — ответила она.

— Значит, скоро станем видеться чаще, — кивнул я. — Хотя, честно признаться, я считал, что академия будет открыта для простонародья, а не для усиления родовых магов.

Кристина Гордеевна пожала плечами.

— Для них обучение будет за счет казны, Иван Владимирович, а вот для дворян — очень дорогим, — пояснила девушка. — Мы, конечно, состоятельный род, да вы и сами знаете. Однако за место на курсе уже началась борьба среди дворян. Претендентов больше, чем академия может принять.

Что же, такого можно было ожидать. Если академия выйдет на самоокупаемость за счет благородных учеников и их семей, для казны это станет отличным подспорьем. Все-таки только на одну артефакторику требуется огромная прорва денег, потраченных на закупку ингредиентов. А ведь есть еще множество иных расходов, о которых я просто не думал, а имперская канцелярия уже все подсчитала.

А если государству удастся еще и в прибыль выйти, такие заведения могут начать открывать по всей Российской Империи. Страна у нас огромная, потенциальных чародеев в ней полно, и одно заведение их никак не охватит.

— Уже начался аукцион? — уточнил я.

— Если честно, не знаю, Иван Владимирович, — пожала плечами Большакова. — Да и не интересовалась на самом деле. Для меня важно, что в стенах этой академии я узнаю о магии больше. Во всяком случае, уж за ваши