Книга Изгнанница для безликих - Наташа Фаолини

повернут лицом к двери.

«Выйди» — уловила рассерженный мыслеобраз Элима, он точно обращался к Титу, а я снова влезла в чужой диалог, сама не поняв как.

При этом я почувствовала тяжелую агрессию, направленную к Титу, зашедшему так не вовремя. И чувства это были не мои, хотя я тоже ощущала досаду по этому поводу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Везучий» — так же агрессивно ответил Тит, захлопнув дверь с той стороны.

Кажется, Элим не обратил внимания, что я стала невольным свидетелем их с Титом небольшого конфликта, а сама решила не признаваться. Пока непонятно, как и почему это работает, а так имею неплохой козырь в рукаве. Если, конечно, Элим не расскажет всем, что я слышала разговор Тита и Рема в коридоре. Мне кажется, он догадывается, в чем дело, если не понял все сходу.

Томное настроение некстати улетучилось, игривый настрой сбился, теперь я была не так хорошо расположена к нежности с тем воодушевлением, что плескалось внутри до бесцеремонного появления Тита. Я даже сама несколько прониклась той злостью.

Взялась деловито сползать ступнями на пол, поправляя полотенце, но Элим придержал меня и аккуратно, как фарфоровую статуэтку, опустил на кровать, устеленную мягким плюшевым пледом.

— Ты расстроилась? Я сделал что-то не так? — напряженно проговорил мужчина, смотря на меня сверху вниз своим неконтролируемым строгим взглядом.

Он был не показушно милым и взволнованным моей переменой настроения, потому что обычно такое выражение лица было у Элима, когда он что-то усиленно пытался понять, сопоставляя мое поведение со своим мировоззрением, в котором правила грубая сила, а остальное было чем-то чужим.

— Заставь пока дверь чем-то, чтобы никто не смог зайти снова, — прохрипела я, нервно прикусив фалангу большого пальца.

Элиму дважды повторять не понадобилось. Он даже не вставал, я только заметила, как из спины безликого вытянулись посеревшие от контакта со мной жгуты, которые с трудом уже можно было назвать тьмой. И сдвинули огромный платяной шкаф, перекрывая полностью дверное полотно. Выглядел мужчина при этом действе очень сосредоточенно, прикрыв глаза и нахмурив густые брови.

Я восхитилась проделанным трюком. Элим был истинно сильным магом, но я впервые видела в его исполнении что-то подобное. Обычно мужчина все делал руками, даже дрался.

— Вот так лучше, — улыбнулась я и обвила его шею руками, потянув вниз.

Мы целовались так, словно теперь точно никого в мире не осталось. Эта спальня и стала уникальным миром для нас двоих. Наконец-то мы могли не сдерживаться друг перед другом, как это происходило, когда мы оставались наедине.

Я ощущала на себе жар его тела, а на скользящих губах горячее опаляющее дыхание, то и дело срывающееся. Плавилась, потому что он рядом, вот так — то, о чем были мои назойливые бредни.

С плеч я скользнула руками вниз, к твердому плоскому животу, нащупала чуть ниже эрекцию под плащом, стала методично расстегивать застежки на лишнем одеянии мужа. Чем меньше ткани между нами — тем лучше.

Полотенце на мне давно размоталось и прикрывало разве что живот, но, кажется, что Элим теперь стеснялся смотреть ниже моего лица или пока не догадался, что туда опускать взгляд тоже разрешено.

Стянув плащ, я смогла насладиться прекрасным мужским телом и ощутить его гладкие рельефы подушечками пальцев.

Элим тяжело дышал, но отстранившись, позволил мне себя щупать. А сам поедал меня взглядом. И это был самый горячий взгляд из его арсенала. Я впервые замечала его на себе. Элим пытался расширить рамки, позволить себе рядом со мной чуточку больше, чем было дозволено даже в фантазиях. Мне казалось, что это стоит ему усилий.

— Смотри, — я повернулась, показывая ему его же метку на своем плече. Это была алая роза, лепестки которой похожие на острые шипы. Подозреваю, бездна связала нас подобным рисунком, потому что при первой встрече с Элимом я ощутила к нему нечто похожее на этот цветок. Я подумала, что этот мужчина по-особенному красив и опасен, но холоден и неприступен. Еще с тех пор это сочетание стало манить меня.

Когда безликий дотронулся до рисунка и провел по нему пальцами — по коже побежали мурашки. Мне показалось, он слишком долго рассматривает татуировку, когда почувствовала еще и прикосновение губ Элима чуть ниже лопаток, он повторял движение раз за разом, выводя нехитрым действием на моей спине какие-то узоры.

Я лежала, не двигаясь, боясь спугнуть внезапную инициативу стеснительного воина.

Проложив дорожку из поцелуев к шее, мужчина прошептал на ушко:

— Повернись.

Облизав пересохшие губы, я медленно развернулась, восторженно встречая его горящий взгляд. Где-то в районе живота затрепетали счастливые бабочки, ТАК он на меня смотрел.

Склонившись, Элим продолжил там, где закончил — приятно поцеловал шею и стал спускаться ниже. Особенное внимание уделил груди, терзая губами и языком сначала один сосок, потом второй.

— Откуда… ты так умеешь? — выдохнула рвано.

— Видел, — коротко ответил мужчина, оторвавшись на секунду от моего тела, а потом накрыл рот в новом поцелуе, и стало не до вопросов.

Тем временем Элим окончательно сдернул с меня полотенце и откинул куда-то в сторону.

— Мне можно не останавливаться? — спросил он.

— Ты сделаешь это сам? — последовала его примеру и задала вопрос, имея в виду позу, только потом поняла, что вопрос может быть для него неприятным.

— Конечно, сделаю, — ответил, хотя я не до конца разобралась, поняли ли мы друг друга верно.

Когда муж завозился, закидывая мои ножки себе на плечи, я поняла, что даже если мы и говорили о разном, пришли к единому мнению.

Когда он сделал первое движение — я почувствовал новые ощущения. Было приятно и почти не больно. Элим старался двигаться аккуратно. Я видела, как он сдерживается, по вискам мужчины ручьями тек пот, а от того, как сильно он стиснул зубы, по скулам ходили желваки.

Привыкнув к ощущениям, прошептала:

— Быстрее.

Он бросил на меня почти жалобный взгляд, но несколько ускорился. Удовольствие нарастало неровной волной. Я вцепилась в мужские плечи, кажется, невольно оставив на коже ранки от ногтей.

Элим прижал меня к себе, ритмично двигаясь, он горячо дышал на ухо, делая грубые выдохи вместе с осторожными толчками.

Меня накрыло первой, разделило сознание на «до» и «после», каждой клеточкой тела я ощущала маленькие разряды удовольствия, организм словно перезагружался, обновлялся, мне хотелось растянуть это удивительное мгновение. А мужу понадобилось еще несколько толчков, чтобы глухо простонав, пойти следом.

ГЛАВА 24

Грудная клетка вздымалась от быстрых глубоких вздохов, горло обжигалось, появилось чувство, что бежала я усиленно и долго, теперь остановившись передохнуть. Моя