Книга Китовая эра - Софья Бекас

Изгой нервно оглянулся. Они могли бы вернуться сейчас в пещеры, чтобы остановить стреляющую машину, но тогда все эти люди, которых они сейчас сдерживали у входа, ринулись бы вслед за ними. Нет. Киты должны справиться сами.

И только Изгой подумал об этом, как по тоннелям прокатился оглушительный звон разбитого стекла.

Глава 13. Воздушные киты и железные альбатросы

Большой стальной гарпун врезался ровно по центру выпуклого окна. Толстое стекло сложилось пополам, и тонны воды хлынули из корабля по тёмным тоннелям, увлекая за собой тяжеловесных пассажиров.

— Плывите на восток! — успел крикнуть Аун где-то в темноте. — По возможности встречаемся у Седого Графа! Как только доберётесь до океана, дайте знать на ЭРУ, чтобы вас не искали зря…

Он говорил что-то ещё, но его уже мало кто слышал: китов разнесло водой по разными тоннелям, а так как единственный источник света померк вместе с разбитым стеклом, в пещерах стояла непроглядная темнота.

Уон пытался запомнить, куда его несёт, или хотя бы понять, в какой стороне восток, но поток постоянно крутил и переворачивал его в пространстве, так что совсем скоро он оставил это занятие. Волны толкали его, пару раз ударяли о невидимые стены, прижимали к холодному камню, но потом снова подхватывали на свои руки и несли дальше. Запоздало Уон подумал об оставленных на «Суши» вещах.

Когда вся вода вылилась из корабля и уже не толкала своей невидимой мощью так сильно, Уон, силясь разглядеть хоть что-нибудь, поднялся и пошлёпал вперёд по тоннелю. Пару раз он с разбега стукнулся головой в невидимую стену, поэтому чуть сбавил скорость и пополз более осторожно.

— Уол! — громким шёпотом позвал он и прислушался. Вокруг было темно и тихо. Ему никто не ответил. — Уол!

Уон поставил ладонь на холодный пол пещеры и тут же зашипел от неприятного жжения. В темноте он нащупал что-то плоское, круглое и острое и, недолго думая, сунул в карман, пообещав самому себе разобраться с этим позже. Судя по тому, что жжение не проходило, он сильно порезался.

— Уол! — снова позвал он. Уон справедливо опасался, что может своими криками привлечь внимание разумных обезьян, но в мрачных тоннелях под горами было на удивление тихо, и, кроме его собственного хлюпанья в воде, больше ничего не нарушало этой тишины. — Аун! Алу!

Никто не отозвался.

— Иен! Аен!

И снова ответом ему послужило молчание.

— Ална! Ойлэ!

«Ну не могло же нас разнести в настолько разные стороны? — недовольно подумал Уон, тщетно вглядываясь в темноту. — Хоть кто-нибудь-то должен меня услышать!»

— Уол!

— Да тише ты! — вдруг ответил ему знакомый голос. Уон сразу обрадовался и, начисто забыв об осторожности, ринулся вперёд, оглушая тоннели всплесками воды.

— Где ты? Я тебя не вижу.

— Тут я, тут, — прошипел в ответ Уол. — Мне камнем хвост придавило.

Уон наощупь отыскал что-то, смутно напоминающее лицо брата, потом таким же макаром нашёл камень и отодвинул его в сторону. Из-за глыбы тут же сильной струёй забил родник.

— Вода! — воскликнул Уон, подставив под поток раненую ладонь. — Значит, мы близко к реке.

— Рано радуешься, — проворчал Уол. Он был не очень доволен положением вещей, тем более тем, что ему придавило хвост и он не смог выбраться самостоятельно, поэтому не разделял оптимистичный настрой Уона. — Если сейчас огромный поток воды хлынет сюда, нас приплющит к скале, и выбраться мы сможем ещё очень не скоро, если, конечно, нас до этого не завалит камнями: тогда шансов не будет вообще. Так что надо идти вперёд, и как можно скорее. Дай мне руку.

Уол сам нащупал её в темноте и крепко стиснул ладонь брата.

— Ау!

— Что такое? — испугался Уол.

— Я обо что-то порезался, — ответил где-то в темноте голос брата. — Видимо, у меня там царапина.

— Прости, — от былого недовольства Уола не осталось и следа. Он подул на то место, где, предположительно, у Уона шла кровь, а затем осторожно перехватил его за запястье. — Увидишь свет — говори. Нам нельзя здесь оставаться.

— Разумные обезьяны могут вернуться, да?

— Что? Нет, они не вернутся. Не сейчас, по крайней мере, — казалось, Уол удивился. Уон не понял, почему. — Нам сейчас больше грозит обвал. Эта дурацкая машина таки пробила стену.

— Какая машина? Какую стену? И откуда ты знаешь, что обезьяны не вернутся?

Некоторое время Уол молчал, и, если бы Уон не чувствовал его ладонь на своём запястье, он бы испугался, что брат пропал.

— У тебя голова не болит? — спросил почему-то Уол после длинной паузы. Уон прислушался к своим ощущениям.

— Болит. Болит и кружится, — ответил он, потрогав себя по лбу. — А к чему ты спрашиваешь?

— К тому, что ты, видно, сильно ударился головой о стену, когда корабль разбился, и некоторое время пролежал без сознания. Тоска и Изгой молодцы: они прогнали тех, в костюмах, и выиграли для нас время. Уже ночь наступила, а люди не осмеливаются выходить из города в это время суток.

— Так сейчас ночь?

— Да, — Уол полз очень уверенно, и у Уона создалось впечатление, что брат видит в темноте лучше, чем он. — Но сегодня на небосводе взойдёт полная луна, должно быть светло, если только тучи её не закроют.

— А где сами Изгой и Тоска? С ними всё хорошо?

— Они остались у стен города, чтобы ещё раз помешать обезьянам, если потребуется, — сказал Уол и, судя по звуку, широко зевнул. Некоторое время молчали. — Нам нужно добраться до какого-нибудь водоёма до рассвета, — добавил Уол, чтобы разбавить тишину. — Теперь ночи — наше безопасное время, так сказала Тоска. Как ты себя чувствуешь?

— Я? Хорошо, — Уон ещё раз потрогал себя по лбу, словно хотел убедиться в правдивости собственных слов, и тоже зевнул, но не так широко, как Уол. — А ты?

— Нормально, — Уол снова зевнул. — Только спать хочу. Вот нам наконец-то и пригодилось то, что ты соня.

— Мне пригодилось, ты хотел сказать, — поправил его Уон. Уол насмешливо фыркнул себе в усы.

— Будь ты один, то, да, только тебе, а мы вместе. Мне сложно будет перестроиться, Уон. Боюсь, иногда тебе придётся тормошить меня, чтобы я не заснул.

— О, да неужели! — улыбнулся Уон. — Поверить не могу, что наконец-то настал момент, когда мой сбитый график приносит пользу, и ты меня за это не ругаешь.

— Чего только не происходит в этой жизни, — в темноте Уон не видел лица брата, но по голосу понял, что тот тоже улыбается. — Нам нельзя идти днём, разве что в воде. На суше, разумеется, у них больше преимуществ, там мы