Книга Порочная красота - Кэти Роберт

трубку. Если она упадет в обморок, ничего не смогу сделать, не отпустив при этом нападавшего, а это не вариант. Елене удается взять себя в руки, и, дозвонившись, она быстро сообщает о случившемся.

– Да, поторопись, пожалуйста.

Она завершает звонок и падает на кровать. Мы молчим все тридцать секунд, после чего Беллерофонт и их люди врываются в номер.

Они бросается в спальню и включает свет, раздавая команды.

– Свяжите нападавшего и вывезите его с территории, и сделайте все тихо. Афина захочет, чтобы ей сразу обо всем доложили. – Они поворачивается к нам.

– Ахиллес, Елена, подождите, пожалуйста, минуту, я переговорю с вами в гостиной.

Я не предлагаю свою помощь. У них все под контролем… кроме того обстоятельства, что на территорию проник гребаный наемник.

– Беллерофонт, как такое могло случиться, черт возьми? Здесь должно быть безопасно.

– Как раз собираюсь это выяснить, – огрызается они.

Я ухожу с дороги, пока их люди связывают нападавшему руки пластиковой стяжкой и поднимают его на ноги. Это парень с невыразительными чертами лица, короткими темными волосами и узкими голубыми глазами. Он моргает, обводя мутным взглядом комнату и присутствующих. Я напрягаюсь, готовясь, что он скажет какую-нибудь хрень, но он лишь молча косится на нас, пока люди Беллерофонта выводят его из комнаты.

Беллерофонт морщится.

– Я должен позвонить Афине. Дайте пару минут.

– Да. Без проблем. – Я смотрю им вслед и медленно выдыхаю. События происходят быстро, я пришел к Елене, готовясь к напряженному разговору, а оказался втянут в смертельную схватку. Я смотрю на нее. Опять этот отсутствующий взгляд.

Черт. Сажусь на кровать рядом.

– Ты в порядке?

– Нет.

Меня удивляет ее честность. Я думал, что она попытается сохранять спокойствие, хотя чувствую, ее трясет так сильно, что вибрирует кровать. Поворачиваюсь к ней. Она стала еще бледнее, чем обычно. Уверен, что слышу, как стучат ее зубы.

– Елена…

– Я приду в себя через минуту. – Ее голос звучит пискляво и слабо. – Просто… дай мне минутку, черт возьми.

– Ты перепугалась до смерти. Никто ни ждет, что ты переживешь покушение на свою жизнь, никак не отреагировав на это. Это нормально – лишиться самообладания.

– Вовсе нет. – Она напрягается. – Я не лишилась самообладания. Просто упал уровень адреналина. Со мной все нормально.

Черт, совершенно не умею это делать. Всегда говорю что-то не то, как бы ни старался. Патрокл смог бы подобрать слова, чтобы успокоить и утешить ее. Мне лучше даются действия. С этой мыслью тянусь к ней, беру на руки и сажаю к себе на колени. Она издает сердитый шипящий звук, но не спешит врезать мне по лицу.

– Ты в безопасности. – Вот так. Хорошие, нейтральные слова. Когда она не пытается отодвинуться, я обнимаю ее. Ведь даже прекрасных принцесс успокаивают объятья?

Медленно, вдох за вдохом, она расслабляется. И это яснее всего говорит о том, какой у нее сейчас хаос в голове. Она должна бороться со мной, царапаться и кричать, но вместо этого дрожит, как котенок. В груди неприятно екает, и я обнимаю ее чуть крепче.

– Ты в безопасности, – повторяю я.

– Забавно, но проснуться оттого, что кто-то пытается тебя убить, вовсе не похоже на безопасность. – Она опускает голову мне на плечо. – Ты все равно мне не нравишься. Кажется.

– Ты тоже мне не нравишься. Особо.

Она медленно выдыхает.

– Не знаю, почему ты в моей комнате, но спасибо, что ты здесь. Я… – Ее тело сотрясает легкая дрожь. – Просто… спасибо.

Открывается дверь, и в комнату возвращается Беллерофонт. Они ничего не говорит о том, что я обнимаю Елену, и это хорошо. Не знаю, что бы ответил. Вместо этого они принимает непринужденную позу.

– Мы все еще не знаем, как он сюда пробрался, но к утру все выясним.

Елена слегка вздрагивает.

– Простите, если не утешили.

Если они не знает, как этот человек сюда проник, ничто не мешает другим наемникам сделать то же. Я холодею от этой мысли. Елена мне не нравится – не сильно, – но я не желаю ей смерти.

– Ты останешься в моей комнате.

Она напрягается.

– В этом нет необходимости.

– Нет, думаю, что есть. – Я киваю Беллерофонту, которые наблюдает за нами с безучастным взглядом. – Они займутся этой ситуацией. К тому же, думаю, ты бы предпочла, чтобы за тобой присматривал я, а не какой-то незнакомец.

– Мы едва знакомы. – Но она не порывается встать. За годы, проведенные с Патроклом, я немного научился терпению. Иногда лучший способ одержать победу в споре – молчать и дать оппоненту понять, что ты рассуждаешь логично. Я редко рассуждаю логично, но иногда это все же случается. Знаю, что на этот раз прав.

Елене хватает полминуты, чтобы осознать это.

– Ладно. Я готова остаться в твоей комнате.

Выдыхаю, но не от облегчения. Вовсе нет. Уверен, что не лишился бы сна от беспокойства за нее, если бы она не согласилась. В последний раз сжав ее в объятьях, я ставлю ее на ноги.

– Собирай вещи, принцесса. Пора сменить номер.

Глава 14

Патрокл

Все еще воюю с самим собой, когда кто-то стучит в дверь. Узнаю отрывистый нетерпеливый стук Ахиллеса и сдерживаю вздох. Ненавижу ссориться, как и он, но не могу отключить чувства лишь потому, что они доставляют неудобство. Не хочу пребывать в таком смятении, когда нам нужно сосредоточиться на победе, но в ситуации с Еленой все лишено логики. И мое влечение к ней. И влечение к ней Ахиллеса. И наша ревность.

Не понимаю. И сомневаюсь, что у меня в ближайшее время будет возможность хотя бы попытаться понять.

Открываю дверь и замираю. Ахиллес выглядит дерьмово. И дело не только в усталом выражении его лица. Вид у него такой, будто он только что дрался. Рубашка порвана, волосы растрепаны, и я уверен, что кто-то ударил его по лицу.

«Боги милостивые, только не говорите, что он снова переспал с Еленой».

Я с трудом сглатываю, ощущая вкус желчи и ревности.

– Что с тобой случилось?

Он моргает.

– Что?

– Ты выглядишь… – Замолкаю, пока не начал его обвинять. Несправедливо делать поспешные выводы, даже если логически невозможно отделить его появление у меня на пороге в таком виде от прошлого раза и признания, которое он сделал, как только я впустил его в номер. Наконец пытаюсь задать нейтральный вопрос. – Кто тебя ударил?

– Кто ударил… – Он дотрагивается до лица и морщится. – Забыл, что меня ударили. Как неосмотрительно.

Это не признание. Нечто совсем иное. Я выпрямляю спину.