Книга Ересь ацтеков - Пол Кристофер

Сирз пересек лужайку и поднялся на узкое заднее крыльцо. Поставив на него пластиковый пакет, он вытащил новую пару бахил и комбинезон «Дюпон Тайвек»[64]с капюшоном, который затягивался шнурком. Сирз быстро надел костюм и бахилы и взял пакет. Затем он натянул вторую пару хирургических перчаток и нашел запасной ключ на том же месте, где и прошлой ночью, — на перемычке над дверью.

Он снова воспользовался пропиточным маслом, вставил ключ в замок и повернул. Дверь бесшумно открылась, и Сирз оказался на кухне епископа. Он прошел через нее и дальше по коридору в прихожую перед входной дверью. Бесшумно поднявшись по лестнице наверх, он быстро оглядел пустой коридор, после чего подготовил свою ловушку. Затем тихонько спустился вниз. В конце коридора на стене висела старомодная полочка для телефона. Сирз остановился перед маленьким столиком и таким же старомодным дисковым телефоном.

Он немного подождал, прислушиваясь к малейшим признакам движения, потом вытащил из пакета дешевый сотовый телефон, который купил неделю назад и до сих пор ни разу не использовал. Сирз набрал номер. Старый телефон на столике резко зазвонил, и одновременно наверху раздался звонок параллельного аппарата. После пятого звонка послышался квакающий невнятный голос епископа — голос человека, которого внезапно разбудили.

— Алло?

— Спуститесь вниз.

— Прошу прощения?

— Спуститесь вниз.

— О чем вы говорите? Кто это? Речь идет о моей матери?

— Спуститесь вниз.

Сирз протянул левую руку и взял трубку старого телефона, одновременно отключив сотовый. Из трубки древнего аппарата послышался гудок.

— Алле? Алле?

Раздался щелчок — епископ повесил трубку. Сирз не стал класть трубку на рычаг, а положил ее рядом, чтобы линия оставалась занятой — вдруг жертва попытается кому-нибудь позвонить. Наверху послышались шаги, щелкнул выключатель, и лестницу залил свет. На верхней ступеньке появился епископ в зеленом шелковом халате.

— Епископ Буше.

Сирз произнес эти слова командным голосом, громким и твердым, стараясь удержать внимание Буше.

— Проклятье, кто вы такой? — резко спросил Буше, близоруко глядя вниз сквозь очки в металлической оправе. Его седые волосы торчали во все стороны. — Что вам нужно?

— Я пришел поговорить с вами о содомии и о том, что с этим связано, — ответил Сирз.

— Что вы себе позволяете? Проваливайте из моего дома, или я вызову полицию!

— «Не будь любодеем, ни прелюбодеем, ни деторастлителем», — весело произнес Сирз, не спуская глаз со старика, стоящего перед лестницей. — Послание Варнавы. Не Священное Писание, но близко к тому.

— Ах ты, ублюдок! — взревел Буше.

— А ты педофил, — спокойно ответил Сирз, насмешливо глядя на епископа.

Епископ Буше издал сдавленный крик и сделал шаг вперед, его босая нога зацепилась за натянутую поперек ступенек почти невидимую леску из моноволокна, которая выдерживала нагрузку в пятьдесят фунтов. Буше потерял равновесие и совершил отчаянный лебединый полет. Его руки месили воздух, но не сумели остановить падение. Сирз отступил в сторону.

Грузный мужчина падал головой вперед, отчаянно дергаясь и пересчитывая ступеньки всем телом. Седьмой шейный позвонок сломался с отчетливым треском, когда затылок епископа ударился о край твердой ступеньки, голова повернулась под невообразимым углом, но старик продолжал падать вниз. Он умер в следующее мгновение, последние шесть ступенек его мертвое тело преодолело по инерции и осталось лежать неподвижной грудой у основания лестницы.

Продолжая держать в руке пластиковый пакет, Сирз обошел труп и поднялся по лестнице, аккуратно переступив через край ступеньки, о которую ударился головой Буше, чтобы не испортить оставленный им след. Наверху он вытащил из пакета складной охотничий нож среднего размера, чтобы срезать оставшуюся невредимой леску.

Свернув леску, Сирз бросил ее в мешок вместе с ножом. Покончив с этой важной уликой, он спустился вниз и направился в прихожую. Проверять состояние епископа не было никакой необходимости — его повернутая набок голова находилась почти под телом. В этом случае, как и в другом давнишнем убийстве из практики Сирза, тело найдут далеко не сразу, ведь посетителей начинают пускать в больницу только в полдень.

Продолжая держать в руках пакет, Сирз вернулся к телефону, повесил трубку и направился в темную кухню. Там он стянул комбинезон, но оставил перчатки и бахилы. Костюм Сирз аккуратно уложил в пакет, вышел на крыльцо, снял бахилы и бросил их поверх костюма. Он запер дверь запасным ключом и положил его на прежнее место. Работа выполнена.

Сирз спустился по ступенькам, пересек дворик и по переулку вернулся в пансион. Проскользнув в двустворчатые двери заднего входа, он вошел в свой номер. Не включая свет, задернул занавески, уселся на кровать и посмотрел на светящийся циферблат своих часов. Было двадцать пять минут третьего.

Наконец Сирз снял хирургические перчатки и бросил их в пластиковый пакет. Он поставил будильник на прикроватной тумбочке на шесть часов. Когда он встанет, пластиковый пакет с уликами перекочует в портфель, и перед тем, как выписаться, он успеет насладиться превосходными горячими булочками с отрубями, которые печет миссис Ротвелл.

К шести тридцати он будет находиться в своей взятой напрокат машине, а еще через двенадцать минут окажется на федеральной автостраде. К восьми он доберется до международного аэропорта в Луисвилле, штат Кентукки, где вернет арендованный автомобиль. К девяти он сядет на борт самолета «Юнайтед эрлайнс», совершающего ежедневный полет в Вашингтон. Полтора часа спустя он прибудет в аэропорт Рейгана. И успеет домой к ланчу. До сих пор все шло точно по плану.

Сирз сбросил туфли и прислонился головой к спинке кровати. Поднял руку и посмотрел на слегка потрескавшуюся кожу за костяшками пальцев и тонкую паутину морщинок между указательным и большим пальцами. У него на руках уже появились темные пятна. Возраст. Сирз вздохнул и подумал, что старости избежать невозможно. Пожалуй, пора немного замедлить темп работы; два дела за одну ночь — это его предел, он нуждается в отдыхе.

Внутри пластиковой сумки зачирикал сотовый телефон. Сирз нахмурился. Только один человек знал его номер. Он наклонился вперед, вытащил телефон и ответил на звонок:

— Да?

Послышался знакомый голос:

— У нас возникли чрезвычайные обстоятельства.

18

Турбовинтовой самолет «Ан-26», окрашенный в цвета «Кубана эрлайнс», мчался над Мексиканским проливом, держа курс на Мехико. Было три часа ночи. Грузовой рейс проходил по расписанию, в полном соответствии со всеми инструкциями, пилот каждые полчаса связывался с центральной авиадиспетчерской службой Мехико и сообщал, как протекает полет.