Книга Том 7. Последние дни - Михаил Афанасьевич Булгаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дама, назовем ее в отличие от других «просто приятной», везла только что услышанную новость и чувствовала непреодолимое желание скорее сообщить ее...
Эп. 47.
Подъехав к одноэтажному дому с белыми барельефчиками, коляска остановилась. Выскочив из коляски, дама, торопливо пробежав узенький палисадник с решеткой...
Эп. 48.
...появилась в передней своей приятельницы.
— Вы слыхали, милочка, прелестник-то наш каков? — звонко с ней поцеловавшись, спросила приятная дама.
— А что, что, говорите скорее!.. — воскликнула дама-хозяйка, вводя гостью в голубую гостиную.
— Нет, это роман, совершенный роман! — опускаясь в кресло, начала приятная дама. — Вообразите, милочка. Вдруг, в глухую полночь является он, вооруженный с ног до головы, вроде Ринальдо Ринальдини, к помещице Коробочке и требует продать все души, которые умерли...
— Ах, боже мой, какие страсти, — взволнованно произнесла хозяйка.
— Перепуганная насмерть Коробочка, — продолжает приятная дама, — говорит ему, я не могу их продать, они мертвые. А это, — кричит размахивая пистолью, — мое дело знать, мертвые они или живые!.. и такого ужасного скандальозу наделал. Вся деревня сбежалась... ребенки плачут... все кричат; ну, просто оррер, оррер, оррер!..
Эп. 49.
А Чичиков, осунувшийся, больной, сидит полураздетый в кровати и, разинув рот, со стоном рассматривает в зеркало свое горло.
Эп. 50.
В голубой же гостиной уже появилась третья дама — Софья Ивановна.
— Нет, нет! — категорически заявляет она. — Здесь не мертвые души! Здесь что-то другое...
— Ну а что, что вы полагаете?
— Как вы думаете, Софья Ивановна?
— Я, признаюсь, потрясена. Совершенно потрясена! — закатив глаза, интригующе воскликнула Софья Ивановна.
— Но, однако ж, говорите...
— Не томите ради бога!.. — наперебой вскричали дамы.
— Мертвые души... — медленно начала Софья Ивановна.
— Ну, что, что? — вся в волнении, подхватила хозяйка.
— Мертвые души... выдуманы для прикрытия, а все дело в том, мои милые, что он хочет увезти губернаторскую дочку!..
Это было так неожиданно и необыкновенно, что приятная дама и дама-хозяйка, услышав это, так и окаменели на месте... Затем, вскрикнув в один голос:
— Ах, боже мой! Ах, как интересно! — вскочили и бросились к дверям...
Эп. 51.
...и, выбежав из дома и обмениваясь на ходу какими-то восклицаниями, возбужденные до крайности, дамы чуть ли не бегом добрались до своих экипажей, вскочив каждая в свою коляску, они мгновенно разъехались в разные стороны...
«...Решив так остроумно вопрос с мертвыми душами, — говорит голос автора, — дамы полетели по городу разносить эту новость... И буквально через час все пришло в брожение... Как вихрь, взметнулся дремавший доселе город. Везде и всюду заговорили про мертвые души, про Чичикова и губернаторскую дочку...»
Эп. 52.
На словах автора мы видим Чичикова. Он в халате, накинутом поверх белья. Шея его (очевидно распухшая) повязана клетчатым платком, из-под которого выглядывает подушечка из ромашки. Издавая какие-то хрипло-булькающие звуки, склоняясь над тазом, Чичиков полощет горячим молоком с фигой больное горло...
— Петрушка! — окончив полоскание, хрипло сипит он. Но на зов никто не откликается...
Эп. 53.
...ибо Петрушка, дрожа от страха, стоял в это время в какой-то казенной комнате с решеткой перед длинным усатым ротмистром жандармерии. В стороне у стола «странная личность» что-то записывает...
— ...В Костроме мы были... городе Нижнем были... Ярославле... — Стирая рукавом слезы и кровь из разбитой губы, рассказывает, заикаясь, Петрушка.
— А не покупал ли твой барин там мертвых?.. — спрашивает ротмистр.
— Не ведаю, ваше благородие... — испуганно лепечет Петрушка. — Истинный Христос-бог, не ведаю! — крестясь, закричал он и повалился на колени.
Ротмистр взглянул на «личность», тот сделал рукой знак «убрать». Распахнув ударом ноги дверь, ротмистр крикнул:
— Убрать!..
Вбежали два рослых жандарма и, подхватив, уволокли Петрушку за дверь, втолкнув вместо него Селифана.
— А ну-ка скажи, любезный, — спрашивает ротмистр Селифана. — Кто твой барин?
— Сколеский советник, ваше благородие, — вытянувшись, ответил Селифан.
— А чем он занимается, где служит?
— У его величества батюшки государя императора, ваше благородие!..
«Личность» удивленно вытягивается.
Эп. 54.
— ...А не арестовать ли нам господина Чичикова, как подозрительного человека! — воинственно говорит полицмейстер.
— А если он нас арестует, как подозрительных людей? — ехидно спрашивает инспектор врачебной управы сидящих в гостиной (у вице-губернатора) — председателя палаты, прокурора и самого вице-губернатора.
— Может, он, господа, — опасливо оглядываясь, продолжает инспектор, — и есть подосланный к нам из Петербурга чиновник для произведения тайного следствия по делу тех, умерших...
Все испуганно приподнимаются.
— ...Помните... которых мы с вами...
Прокурор бросается к инспектору и закрывает ему рот.
— Тсс!..
— Тсс!
Все с ужасом смотрят друг на друга.
Вдруг распахивается дверь, вбегает бледный, перепуганный почтмейстер.
— Вы знаете, господа, — с трудом переводя дыхание, заявляет он, — говорят, что Чичиков — делатель фальшивых ассигнаций...
Эп. 55.
— ...Что за притча, мертвые души? — жалобно спрашивает сам себя губернатор. Он стоит в кабинете на фоне портрета Николая I и непонимающе разводит руками.
— И зачем, для чего покупать их? К какому делу их можно приткнуть...
В двери, втаскивая за руку плачущую дочь, влетает гневная губернаторша.
— Ты слышал? — трагично вопрошает она, перстом указывая на дочь.
— Но, матушка, зачем же ему покупать мертвых?..
— Дурак! — оборвала его губернаторша. — Не мертвых... А нашу дочь... наше дитя он хочет увезти!.. — и горько зарыдав, губернаторша прижала к себе плачущую дочь...
— Его благородие коллежский советник Чичиков, — входя в кабинет, докладывает пожилой лакей.
— Не принимать! — закричал губернатор, затопав ногами... — Вон, вон его!
Эп. 56.
— Не приказано... — говорит тот же лакей стоящему в передней у лестницы Чичикову.
— Как не приказано? — удивляется Чичиков. — Да ты, видно, не признал меня. Ты всмотрись хорошенько, — говорит он, приподнимая с лица повязку.
— Да вас-то и не велено... — посмотрев на вспухшую шею, сказал лакей, — других можно...
— Вот тебе на! Но отчего же?
— Таков уж приказ...
Эп. 57.
— Петрушка! — через силу хрипит Чичиков, влетая в дверь своего номера.
Появляется мрачный, с подбитым глазом Петрушка.
— Ты где шляешься, сукин сын?
— В участок водили... про вас спрашивали...
— Что?! — как ужаленный, подскочил Чичиков. — Кто спрашивал? Ты
