Книга Бастард рода Кота. Третья жизнь - Владимир Петрович Батаев

все, у кого есть родовой перстень, ходить, как к себе домой. Так что для ординарца я попросил соседнюю комнату, чтоб он тоже зря не шлялся и меня не беспокоил.

На эти условия магистр согласился с лёгкостью. Похоже, в Форте оставалось полно пустующих жилых помещений. Старик даже расщедрился и распространил кредит на всё необходимое для обустройства новых покоев — ну, там, матрас, постельное бельё и кое-какая мебель, а то в заброшенных комнатах наверняка всё давно заплесневело и прогнило.

В качестве аналога «кредитных векселей» он отсыпал мне каких-то пластиковых фишек с выгравированной буквой «М», из-за этого напомнившие мне жетоны для метро. Их вполне можно было использовать и на местном рынке, просто отдав продавцу. То ли здешние торговцы боялись обманывать магистрат, то ли самим магистрам было глубоко плевать, если кто-то впишет в кредитную закупку лишние труселя и пару портянок. Меня-то такие мелочи точно не волновали. Но я намеревался затариться по полной, набив гардероб сменной одеждой. А то, предчувствую, на грядущих тренировках шмотки будут пачкаться и рваться только в путь...

Кредит на посещение корчмы я тоже выбил. Безлимитный. И для этого даже жетончик не будет нужен, мол, хозяйку отдельно предупредят. Правда, никто не уточнил, распространяется этот безлимит только на то, что я сам лично выпью и сожру, или я могу угощать хоть всех присутствующих. О чём я в конце магистру всё же сообщил, после того, как он уже оформил бумаги, подписал и проштамповал. Тут-то его чуть удар и не хватил в очередной раз.

— Я не думаю, что ваш магистрат разорится, даже если будет полностью оплачивать содержание корчмы, — хмыкнул я. — Это всяко дешевле содержания поместья.

— В разы, — согласилась «тётушка». — А что, ты правда собираешься всех там угощать в счёт кредита?

— Ну, не совсем, — я хитро улыбнулся. — Есть у меня кое-какой бизнес-план.

Раз уж денег мне дать не захотели, буду обналичивать кредит другим путём. Проводя наличку в обход кассы и разделяя прибыль с хозяйкой. Остаётся только договориться, чтобы с посетителей она плату всё-таки брала, а потом вписывала траты в мой кредит. А денежки распилим. В худшем случае пополам, хотя мне бы хотелось получать семьдесят процентов. Но посмотрим, как столкуемся. Конечно, сто процентов всех расходов в мой кредит вписать не получится, но даже если треть... Старому магистру придётся немного отрастить шевелюру, чтобы потом рвать на себе волосы, а то сейчас даже не вцепится в короткую причёску.

— Как думаешь, он не догадался, что я тоже наглый иномирный выскочка, как и Хлоя? — спросил я.

— Вряд ли, — пожала плечами «тётушка». — Ничего такого ты не сказал. В крайнем случае, магистр Люциус решит, что твоя маменька подготовила и обучила тебя гораздо лучше, чем все предполагали. Впрочем, старику плевать, вряд ли он вообще о тебе раньше слышал.

Насколько я понял, магистры вовсе не правят фортом, как я было предполагал сначала. Они скорее что-то вроде местной администрации. Впрочем, управленческие функции при этом как раз на них. Но кто всем руководит? Некий комендант в одно лицо? Или Форт вообще не является независимой административной единицей и подчинён кому-то? Какому-нибудь Совету Лордов? Уж точно не одному роду, иначе в адепты не набирали бы всех подряд.

— А сколько народу знают о происхождении Хлои и Эвелины? — поинтересовался я.

— Ну, кураторы, магистры, комендант, конечно. Из адептов почти никто не в курсе. Разве что им рассказали под большим секретом. Вот как я тебе... Надеюсь, ты не намерен об этом трепаться?

Вот уж чего точно делать не собирался, так это просвещать местную молодёжь о том, что в жизни всё сложнее, чем они привыкли думать. В том числе, что тренируют их не благородные леди, равные по положению их родителям, а наглая попаданка и секс-андроид. Впрочем, их кандидатуры в качестве наставниц всё равно при этом кажутся мне более привлекательными, чем лорд Гарри. И я вовсе не про сексуальную привлекательность, это-то само собой. Просто Гарри, кажется, полный болван. И сильно сомневаюсь, что он хорош в качестве учителя. Хуже только та однорукая старушенция. И чего её в магистры не переведут, туповата, что ли?

— Информацию от меня можно получить только за большие деньги или очень умелые оральные ласки. Да и то в случае их нехватки, а со вторым пунктом ты отлично справляешься, — усмехнулся я и подмигнул «тётушке», заставив её снова покраснеть.

Блин, да сколько ей лет, в конце концов? Я не удержался и задал этот вопрос вслух.

— Пятьдесят три, а что?

Теперь настала моя очередь давиться воздухом на вдохе и кашлять от удивления. Понятно, чего они с магистром так реагировали на «девушку». Значит, в этом мире у людей продолжительность жизни действительно побольше.

Ну, я всегда считал, что женщине столько лет, на сколько она выглядит. На вид я бы дал ей около тридцати пяти, может и чуть меньше. А насчёт сорока предполагал по её опыту работы куратором. Всё же обучение заканчивают ближе к двадцати пяти, да и вчерашнюю адептку ведь не возьмут сразу в кураторы. Впрочем, как раз Ингрид вполне могла быть куратором-новичком, выпустившим всего один-два курса.

— Тебя это беспокоит? — напряглась она.

Я шлёпнул её по упругой заднице и покачал головой.

С новой информацией у меня появилась куча вопросов по устройству местного социума. Например, почему та же Ингрид не вышла замуж второй раз, если её муж умер давно? Или почему у них не было детей, если умер он недавно. Так-то, сохраняя молодость как минимум до пятидесяти-шестидесяти, они могли бы рожать по десятку детей без особого ущерба для себя. В нашем мире в не столь уж далёкие времена столько детей было почти нормой, и не всегда это критично сказывалось на женском здоровье. Хотя и частенько. Но уж если в запасе есть лишних лет двадцать, то рожать можно раз в три-четыре года, давая организму восстановиться.

Однако с населённостью тут как-то не очень, вон и в Форте полно пустых помещений. Да и у «маменьки» явно не десяток законных отпрысков погибло... Хотя и такое могло быть, про количество покойных сводных братьев и сестёр я как-то не интересовался, решив, что их было двое-трое. Возможно, ошибся.

— А сколько же этой леди... Стефании? — припомнил я имя однорукой старушонки.

— Точно не помню, сто тридцать где-то, — пожала плечами «тётушка». — Самая