Книга Театр теней (журнальные иллюстрации) - Клиффорд Саймак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если повезет, можно проникнуть в кабинет. Для этого нужно лишь немного силы, ловкости и уверенности в победе. Вдоль стены проходит кирпичный дымоход, закрытый снизу кустами и маскируемый растущим деревом. Можно забраться наверх по его неровному кирпичному фасаду, подтянуться и влезть в открытое окно освещенной комнаты.
И когда настоящий Хендерсон Джеймс окажется лицом к лицу со своим двойником, может произойти все что угодно. Двойник уже не будет безличной силой. Он станет человеком, человеком, очень близким образцу, по которому он изготовлен.
Те, кто ждет его, следят только за парадным входом. Если действовать тихо, то не успеют они и глазом моргнуть, как он проникнет в сад и бесшумно взберется в комнату по дымоходу.
Он снова спрятался в тень и задумался: можно влезть в комнату, встретиться с настоящим Джеймсом и рискнуть договориться с ним или просто скрыться… убежать, спрятаться и, выждав удобный случай, убраться подальше, на какую-нибудь отдаленную планету.
И тот и другой пути рискованны. Выбери он первый, то выиграет или проиграет в течение часа, а если выбрать второй — тогда, пожалуй, придется ждать несколько месяцев в постоянной опасности и неуверенности.
Что-то тревожило его. Какое-то назойливое незначительное обстоятельство беспокоило его, но он не мог вспомнить, какое именно. Может быть, оно и важно, а может, это случайный, ищущий своего места обрывок каких-то сведений.
Он мысленно отбросил его.
Долгий или короткий путь?
Еще мгновение он постоял в нерешительности, а потом быстро пошел по улице, ища место, где можно было бы перейти на другую сторону незамеченным.
Он выбрал краткий путь.
Комната была пуста.
Он неподвижно стоял у окна, бегали только его глаза, обыскивая каждый угол, все еще не веря тому, что не могло быть правдой… Хендерсон Джеймс не сидел в комнате в ожидании известий о двойнике.
Потом он быстро прошел к двери спальни и настежь распахнул ее. Нащупал выключатель и включил свет. Спальня и ванная были пусты; он вернулся в кабинет.
Он стоял, прислонившись к стене, лицом к двери, ведущей в прихожую, и медленно, шаг за шагом, осматривал комнату, приспосабливаясь к ней, узнавая ее форму и очертания, чувствуя, как им все больше и больше овладевает приятное чувство собственности.
Книги, камин, заставленный сувенирами, кресла, бар… Все это принадлежит ему, так же как тело и мысли.
«Я бы лишился всего этого, так никогда и не узнав, если б пуудли не посмеялся надо мной,— подумал он,— Я бы так и умер, не найдя своего места в мире».
Глухо зазвонил телефон. Он испугался, словно кто-то посторонний ворвался в комнату и лишил его чувства собственности, владевшего им.
Телефон зазвонил снова. Он взял трубку.
— Джеймс слушает,— сказал он.
— Это вы, мистер Джеймс?
Говорил садовник Андерсон.
— Ну конечно,— сказал двойник,— Кто же еще?
— Здесь какой-то парень уверяет, что он — это вы.
Хендерсон Джеймс, двойник, замер на месте. Его рука так сильно сжала трубку, что он даже удивился, почему она не разлетелась на куски.
— Он одет так же, как и вы,— сказал садовник.— А я знаю, что вы пришли. Помните, я еще говорил с вами: сказал, что не нужно этого делать. Не нужно, пока мы ждем эту… эту тварь.
— Да,— ответил двойник и сам удивился спокойствию своего голоса,— Да, я помню наш разговор.
— Но, сэр, как же вы вернулись?
— Я прошел черным ходом.
— Но он одет так же, как и вы.
— Конечно. А как же иначе, Андерсон?
Это было вовсе не обязательно, но Андерсон был не слишком-то сообразителен, да и вдобавок сейчас немного расстроен.
— Вы же помните, что мы говорили об этом,— произнес двойник.
— Да, сэр,— подтвердил Андерсон.— И вы велели мне сообщить вам, проверить, у себя ли вы.
— Вы проверили, что я здесь.
— Тогда это он?
— Ну конечно,— сказал двойник.— Кто же еще?
Он положил трубку и стал ждать. Через минуту раздался приглушенный, похожий на кашель звук выстрела. Он опустился в кресло, потрясенный поворотом событий. Теперь он в полной безопасности.
Скоро он переоденется, спрячет свою одежду и револьвер. Слуги, конечно, не станут ни о чем спрашивать, но лучше не возбуждать никаких подозрений.
Он почувствовал, что успокаивается, и позволил себе оглядеть комнату, книги и обстановку; изящный, приятный и заслуженный комфорт человека с положением.
Он мягко улыбнулся и произнес:
— Как будет хорошо!
Все вышло так просто; сейчас все кажется до смешного легким, потому что он так и не увидел человека, подошедшего к двери. Легко убить человека, которого ты никогда не видел.
С каждым часом он все больше и больше будет привыкать к характеру, доставшемуся ему по праву наследства. Через некоторое время уже никто, даже он сам, не усомнится, что он и есть Хендерсон Джеймс.
Снова зазвонил телефон. Он встал и снял трубку.
Вежливый голос сказал:
— Говорит Аллен, из лаборатории двойников. Мы еще не получили от вас никаких известий.
— Да,— сказал Джеймс, — Я…
— Я просто хочу сказать вам, чтобы вы не беспокоились. Я совершенно упустил это из виду.
— Да.
— Этот экземпляр мы изготовили по-новому — впрыснули ему медленно действующий яд. Еще одна предосторожность. По всей вероятности, излишняя, но нам нужна полная гарантия. Так что не беспокойтесь, если он не появится.
— Я уверен, что он придет.
Аллен захихикал и добавил:
— Двадцать четыре часа. Как мина, как запал.
— Спасибо, что вы сообщили мне об этом.
— Рад стараться. Спокойной ночи, мистер Джеймс.
ВЕТЕР ЧУЖОГО МИРА
Никто и ничто не может остановить группу межпланетной разведки, этот четкий, отлаженный механизм, созданный и снаряженный для одной лишь цели — занять на чужой планете плацдарм, уничтожить вокруг корабля все живое и основать базу, где было бы достаточно места для выполнения задачи. А если придется, удерживать и защищать плацдарм от кого бы то ни было до самого отлета.
Как только на планете появляется база, приступают к работе ученые. Исследуется все до мельчайших деталей. Они делают записи на пленку и в полевые блокноты, снимают и замеряют, картографируют и систематизируют до тех пор, пока не создается стройная система фактов и выводов для галактических архивов.
Если встречается жизнь — что в Галактике не редкость,— ее исследуют так же тщательно, особенно реакцию на людей. Иногда реакция бывает яростной и враждебной, иногда почти незаметной, но не менее опасной. Однако легионеры
