Книга Мой голос за тебя - Эйми Эгрести

Паркер лихо управлялся за барной стойкой, раздавая напитки направо и налево. Он выглядел очень органично — как дома. И Кэди не могла сдержать улыбки, глядя на него. Это зрелище очень ее радовало.

Он взглянул на нее и, прежде чем она успела что-либо сообразить, вдруг объявил, перекрывая гудение голосов и телетрансляцию:

— Вот добрый дух «Преамбулы»! Она здесь!

И с улыбкой указал на нее. Его рука зажила. Несколько посетителей в ослабленных галстуках и с закатанными рукавами рубашек обернулись, подняв бокалы:

— За вас, кем бы вы ни были!

Она, неожиданно смутившись, помахала им рукой. Паркер вышел из-за стойки:

— Привет!

— Только не делай так всякий раз, когда я прихожу, — сказала она, рассмеявшись.

Он снова улыбнулся:

— Джексон там, сзади. Что ты будешь пить сегодня?

Паркер держал слово: она ни разу не заплатила за напитки. Он даже назвал пару коктейлей в честь нее и Джексона: «Джексон и кола» и «Кисловатая суфражистка». Кэди даже слегка обиделась:

— Если весь смысл в аллитерации, то почему не «Дерзкая суфражистка» или «Заумная суфражистка»?

— Нет, ты не улавливаешь нить, — объяснял Паркер. — Это знаменитый сауэр-коктейль на основе виски, понимаешь? Именно поэтому здесь слово «сауэр».[14]

— Да уж, поэтому, — недоверчиво повторила она.

Он взглянул на Джексона, который разговаривал по телефону:

— Удачи, парень! Тебе такое придется терпеть всю жизнь.

Кэди шутливо шлепнула Паркера по руке. Когда она подошла к столику Джексона, его приятели стали смущенно откланиваться — словно тринадцатилетние девицы, которых застукали за сплетничаньем. На Кэди вдруг нахлынул какой-то странный страх, но она постаралась с ним справиться.

— Ну и почему они убежали? — поинтересовалась она, хотя вовсе не была разочарована.

— Отправились обратно, в офис, — ответил Джексон, а его пальцы все барабанили и барабанили по телефону.

— Все нормально? Долгий день выдался, да? — спросила она и наклонилась, чтобы его поцеловать.

Джексон вообще не шевельнулся, только чмокнул ее в ответ. Перед ним стоял почти опустошенный бокал с пивом. Отправив сообщение, он наконец положил телефон и взглянул на нее:

— Ох, извини, привет. Как прошло интервью?

— Отлично. Немного задержались. Знаешь, расставание — сладкая печаль, — сказала она, снимая свитер.

Он недоуменно посмотрел на нее:

— С Шекспировской библиотекой? Это такой юмор в стиле классика?

— Ага! Впрочем, неважно.

Требовалось обсудить уйму срочных дел — до вечеринки в честь помолвки оставалось всего две недели.

— В общем, я сегодня получила подтверждение от диджея. Он произвел на меня сильное впечатление. Я согласилась бы на любого, кто попадется, выбирала методом научного тыка. Но нам достался настоящий ас.

— Хорошо, дай ему плей-лист и все что надо, — сказал Джексон.

Он отвечал за музыкальное сопровождение вечера и относился к этому очень серьезно.

— Тут у нас все в порядке. Еще я договорилась с флористом, и насчет аренды мебели, и насчет всяких там салфеток и скатертей…

— Ты что, меня проверяешь? — спросил он слегка недовольным, как она заметила, тоном.

Кэди окинула его веселым и совершенно невинным взглядом:

— Кто? Я? О чем ты?

— Я сказал тебе, что займусь этим, и занимаюсь.

— Тогда мы во всем полагаемся на «Окей-женс», — она произнесла это как утверждение, а не как вопрос.

Джексон, хоть и без особого удовольствия, согласился договориться с владельцем ресторана «Окей-женс», но пока Кэди так и не увидела ни их переписки, ни заключенного контракта, ни меню.

— Да, хорошо.

— Что ж, твое здоровье! — сказала она, когда официант принес ей «Кислую суфражистку», и сделала большой глоток.

— А если позвать на помощь Мэдисон Гудфеллоу? — спросил он. — Я видел твой кухонный клип, о нем написали в «Нью-Йорк Таймс». Один из этих твоих блогеров. Смотрю, неплохое вышло дельце.

— Потому что только мы за все эти месяцы догадались взять у нее интервью? Не хвастаюсь, но так и есть, — с гордой улыбкой произнесла Кэди. Что хорошо для нее, для ее шоу, то хорошо и для него — и наоборот. Разве их отношения не станут крепче, если оба они добьются успеха?

Джексон не отрывал взгляда от своего стакана с пивом, и она продолжила:

— Ты ей не веришь? Мэдди — полный улет! До сих пор не понимаю, как с ней обращаться…

И тут, к удивлению Кэди, Джексон довольно резко прервал ее:

— Не пойми меня неправильно, но мне кажется, что ты играешь за другую команду.

— Ну, так вообще нельзя ставить вопрос! — рассмеялась она. — Я же работаю на телевидении. Я играю за все команды. Арнольд и его жена, Картер и все его подружки на равных основаниях могут быть приглашены на шоу. И от наших приглашений пока еще никто не отказывался.

— Мы делаем настоящее… — начал он и тут же осекся.

— Ну-ка, ну-ка? Выкладывай!

— Нет, я просто хотел сказать…

— Я знаю, что ты хотел сказать.

— Послушай…

— Нет, это ты послушай! Я в курсе: ты считаешь, что я занята какими-то пустяками. Но знаешь что? Мне действительно нравится мое шоу. Мне нравятся люди, с которыми я встречаюсь, и мне интересно с ними потому, что они не претендуют на истину в последней инстанции, как ты в последнее время. — Она резким движением подняла бокал и допила коктейль. — Я вот тоже спрашиваю себя: а ты-то в моей команде?

Разве он не хочет, чтобы она чего-то добилась? Ей полагается лишь гордиться его успехами? Кэди не могла определенно ответить на этот вопрос.

— У меня очень много работы.

— Знаю, знаю, ну и хорошо, — нервно сказала она. — Увидимся дома.

Как Кэди и ожидала, клип с Мэдисон и ее печеньем заполонил все вечерние шоу. Кэди смотрела телевизор в одиночестве, перескакивая с одного канала на другой и строча сообщения Рейги.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ДЛЯ ХОРОШЕЙ ПОМОЛВКИ НУЖНО МНОГО УСИЛИЙ

Кэди считала семейную жизнь чередой компромиссов, поэтому согласилась, чтобы помолвка прошла на открытом воздухе. Май выдался теплым и сухим. Планируя мероприятие, они думали, что таким же окажется и июнь. Но не тут-то было.

— Мои родители, как и я, ненавидят всякого рода навесы и крыши, — сказал Джексон, стоило ей заговорить на эту тему. — Не-на-ви-дят.