Книга Люди на войне - Олег Будницкий

Ведь я знаю, что ты такая же молодая, — писал он 1 июля 1943 года Анне Панфиловой, — как они, что ты также хочешь и наслаждаться, что ты тоже, как и они, чувствуешь, как проходят лучшие молодые годы, и что этих юношеских лет уже не вернешь. Вот почему я и думал плохо о тебе, когда видел, как молодые девушки бросаются на шею и отдаются первому встречному мужчине. Но я, конечно, старался так не думать о тебе и отмахивался от таких дум, как от назойливой мухи.

Рядовой Василий Цымбал зафиксировал в дневнике сцены, которые наблюдал по пути из Германии на Дальний Восток. Воинский эшелон шел через весь Советский Союз. 18 мая 1945 года Цымбал записал:

Повсеместно на протяжении всей дороги я встречаю у всех страшную жажду совокупляться. Ну, солдаты, это известные кобели. Можно еще сделать некоторую скидку женщинам в расцвете сил, мужья которых на войне. Но этой жаждой еще в большей степени охвачены девушки. Совокупляются и за платья, и за чулки, и бесплатно. Совокупляются и на тормозных площадках, и на платформах, и на земле, и просто нагнувшись в каком-либо углу. Знакомства заводятся быстро, дела обделываются тоже стремительно.

Некоторыми женщинами, как это вытекает из текста Цымбала, двигало желание получить в обмен на секс какие-то вещи; но в таких случаях следует скорее говорить о проституции, нежели о «жажде совокупления».

В цитированных выше текстах речь идет о городских женщинах, но столь же заметные перемены произошли и в поведении сельских жительниц. Политработник Борис Тартаковский вспоминал, как в одной подмосковной деревне его сослуживец, мучимый жаждой, постучал в дверь хаты с просьбой дать испить воды и был немедленно взят в оборот открывшей ему молодайкой, не тратившей время на разговоры. Другого сослуживца нагнала «группа молодых бабенок, которые окружили его тесным кольцом, стремясь, как выразилась одна из них, „хоть понюхать мужицкого духа“». Политработник, испугавшись, что дело одним «обнюхиванием» не ограничится, поспешил ретироваться, ссылаясь на свой якобы немолодой возраст.

Сержант, пехотинец и поэт Николай Панченко написал в 1943 году явно «с натуры» стихотворение о страстных «колхозных бабах»:

Мы свалились под крайними хатами — малолетки, с пушком над губой, нас колхозные бабы расхватывали и кормили как на убой.

Отдирали рубахи потные, терли спины — нехай блестит! Искусали под утро, подлые, усмехаясь: «Господь простит…»

А потом, подвывая, плакали, провиантом снабжали впрок. И начальнику в ноги падали, чтобы нас как детей берег.

То, что отношения мужчин и женщин во время войны коренным образом изменились, несложно объяснить: около 34 миллионов мужчин были призваны в армию накануне и во время войны. В стране сложилась ситуация, когда женщины остались без мужчин, а мужчины — без женщин, причем соотношение женщин и мужчин на фронте и в тылу было прямо противоположным: в тылу был дефицит мужчин, на фронте — женщин.

Некоторые современники пытались осмыслить эти драматические перемены. Рядовой Давид Кауфман (впоследствии — поэт Давид Самойлов) записал в дневнике 16 августа 1943 года:

О римском падении нравов могут говорить только интеллигенты из породы поганых, у которых грех в мыслях, или старые перечницы.

Просто бабья тоска по мужчине, тоска девушек, не знавших первого поцелуя. Трагедия невест.

Речь шла о женщинах в тылу. Обратимся теперь к основному предмету нашей статьи — «фронтовым девушкам» и отношениям с ними и к ним красноармейцев и командиров (с 1943 года ставших называться офицерами).

В армию и военно-морской флот, согласно данным Министерства обороны, во время войны было призвано 490 235 женщин; женщины призывного возраста до 30 лет направлялись в войсковые части и учреждения, до 45 лет — в тыловые учреждения. Львиная доля женщин (около 430 тыс.) была призвана в армию в 1942–1943 годах. В 1944‐м число женщин, призванных в армию, снижается почти в четыре раза по сравнению с предыдущим годом. Это, несомненно, было вызвано освобождением оккупированной территории СССР и, соответственно, населения, там проживавшего. Таким образом, существенно увеличилась численность мужчин, подлежавших мобилизации. Тем не менее это не привело к демобилизации женщин. На 1 января 1945 года в Красной армии (без ВМФ) числилось 463 503 женщины, причем 318 980 находились на фронтах. Среди них были 70 647 офицеров, 113 990 сержантов, 276 809 рядовых, еще 2057 проходили обучение. Общая численность Красной армии на ту же дату составляла более 11 миллионов человек, еще свыше 915 тысяч военнослужащих находились на лечении в госпиталях. Больше всего женщин служили в войсках противовоздушной обороны (ПВО) — 177 065 человек, еще 70 548 человек служили в местных ПВО НКВД. Далее шли части связи — 41 886 человек, военно-санитарные части и учреждения — 41 224, части ВВС — 40 209 человек. Среди других массовых военных профессий были повара (28 500 человек), водители и обслуживающий персонал в автомобильных частях (18 785 человек).

Некоторое число женщин были приняты в армию в качестве вольнонаемных. Точная их численность неизвестна. Всего вольнонаемный состав (в который входили мужчины старших возрастов и ограниченно годные по состоянию здоровья, а также женщины) насчитывал на 1 января 1945 года 512 161 человека, причем 234 759 из них находились в частях действующих фронтов. Можно предположить, что среди них были десятки тысяч женщин, учитывая то обстоятельство, что мужчин, хоть в какой-то степени способных носить оружие, призывали в армию, а не определяли в вольнонаемные.

О женщинах в Красной армии существует обширная литература. Посвящена она преимущественно воинским подвигам представительниц прекрасного пола. О женщинах — снайперах и летчицах — написано больше, чем обо всех других женщинах-военнослужащих. Между тем снайперы и летчицы представляли героическую, но очень небольшую группу женщин-военнослужащих. Если почитать дневники, воспоминания и интервью ветеранов, несложно убедиться, что они пишут или говорят о женщинах как военных специалистах крайне редко. В основном же представительницы «второго пола» интересовали военнослужащих как женщины, а не в каком-либо ином качестве.

Командование не было озабочено сексуальными потребностями военнослужащих. Отпуска в Красной армии в период войны не практиковались, они предоставлялись, как правило, по ранению или в исключительных случаях — за особые заслуги. Знакомство и какие-то отношения с гражданскими женщинами у бойцов и командиров действующей армии могли быть, как правило, мимолетными. Миллионы мужчин жаждали любви или хотя бы недолгой связи с женщиной. В дневниках военнослужащих — наиболее аутентичном и в то же время наиболее редком источнике — эта тема, даже учитывая присущую российской/советской традиции стыдливость в обсуждении вопросов секса, в том числе «наедине с собой», проходит красной нитью. От романтических мечтаний до записей эротических снов или опасений призванных прямо со школьной скамьи девственников, что им так и не придется познать женщину. Потому что убьют раньше.