Книга Запрещенный Союз – 2: Последнее десятилетие глазами мистической богемы - Владимир В. Видеманн

Дорога от Бируни до Нукуса идет вдоль Амударьи, пересекая область одной из древнейших цивилизаций на планете. Места эти были заселены еще в эпоху неолита, если не раньше. Некогда здесь находился цветущий оазис. Многочисленные нашествия с разных сторон света — греки, арабы, монголы и другие народы — разрушали и обогащали местную культуру попеременно. Сейчас вся эта область представляет собой довольно пустынный ландшафт, оживляемый лишь стоящими на плоских холмах остатками древних святилищ и крепостей, как правило, еще доисламского периода. Существует мнение, что некогда, в седой древности, Амударья впадала не в Аральское, а в Каспийское море. Окружающие хорезмский оазис красные и черные пески когда-то представляли собой цветущий густонаселенный край. Судя по находкам и открытиям последних лет, амударьинскую цивилизацию вполне можно сравнить с великими речными государствами Инда, Евфрата и Нила. В том числе по древности. Эти места когда-то были центром огнепоклонников, точнее — цивилизации маздаизма[116], производными которого вместе с зороастризмом были туранские религии (в том числе дожившая до наших дней гиндукушская и бон, тибетский вариант маздаизма). Последняя улыбка амударьинский цивилизации — доисламский Хорезм.

Сергей Толстов в своей книге «По следам древнехорезмийской цивилизации» пишет: «Комплекс сказаний Авесты, связанных с подвигами первых каянидов, особенно Сияваршаны и Хусравы, развертывается в обильной озерами стране, недалеко от Урвы (по Захау — Ургенч), моря Вурукаша (Аральское море) и страны дахов (низовья Сырдарьи) и сарматов (сайрима, приволжские степи). Здесь, близ моря Вурукаша, на разделенных его протоками островах, то есть в дельте Амударьи, создаются семь киршваров — древнейших населенных областей, куда на священном быке Сасраока прибывают первые поколения людей и священные огни маздаизма, древнейший и наиболее чтимый из которых воздвигается Йимой-Джемшидом на вершине одной из хорезмийских гор».

Древнейшая неолитическая культура на территории Приаралья — кельтеминарская, ее возраст может доходить до восьми тысяч лет. Около трех с половиной тысяч лет назад ее сменила тазабагъябская культура, ассимилировавшая кельтеминарцев и их наследие. К середине II тысячелетия до н. э. относятся стоянки суярганской культуры. Согласно аль-Бируни, древнехорезмийские системы летосчисления начинались с XIII в. до н. э. Ряд исследователей отождествляют с древним Хорезмом упоминаемую в Авесте северную страну Айрьянэм Ваэйджа — мифическую прародину древних иранцев-ариев. Здесь, по преданию, родился основатель зороастризма — легендарный Заратустра.

По словам Сергея Толстова, «в бактрийских жреческих коллегиях география Авесты, первоначально приуроченная к узкой территории страны озер и рек — Хорезма, и авестийская история, повествующая о войнах с окружающими Хорезм племенами, разрастается до масштаба всего восточного Ирана и Средней Азии. А невежественные фальсификаторы сасанидской эпохи, пытаясь связать непонятные имена и события с кругом своих исторических и географических представлений, переносят пункты и события в пределы Сасанидской державы, ассоциируя их с современными им центрами позднезороастрийского правоверия».

Нукус — столица Каракалпакии. Сами каракалпаки являются близкими родственниками казахов, их язык гораздо ближе к казахскому, чем к узбекскому. Главная столичная достопримечательность — Музей искусств, основанный еще в пятидесятые годы московским переселенцем Игорем Савицким, собравшим уникальную коллекцию хорезмийских древностей. Но не менее уникальной является его коллекция произведений русского и раннего советского, «остановленного на бегу» авангарда начала ХХ столетия.

«Авангард, остановленный на бегу» — название роскошного цветного альбома, выпущенного на заре перестройки и посвященного экспонатам Нукусского музея и их авторам. В небольшом двухэтажном доме в центре города посетитель в самые застойные годы мог увидеть, словно в волшебном сне, произведения искусства, осужденного генеральной линией партии как «буржуазное», «антинародное» и даже «клиническое», изгнанного из музеев и выставочных залов на «большой земле», но невероятным образом выставляемого в этом забытом богом оазисе посреди трех пустынь. Сегодня авангардная коллекция Савицкого считается второй по значению и величине после эрмитажной.

Газета «Новости Каракалпакстана» описывает судьбу и миссию основателя Нукуского музея искусств следующим образом: «Вот, например, жил в Москве мало кому известный искусствовед Игорь Витальевич Савицкий. Но как-то попал он в Нукус, испил священной воды матери Хорезмского оазиса — Аму, да так и остался здесь на всю жизнь, можно сказать — навсегда. И теперь называют его Третьяковым двадцатого века, а созданный им музей, по мнению вице-президента США Альберта Гора, один из лучших музеев мира, приводит в восторг знатоков искусства со всего света, пробуждая творческие силы у здешних юных талантов».

О музее мне было известно из одной журнальной публикации, случайно попавшейся на глаза. Однако особых восторгов по поводу тормознутого авангарда я тогда не испытывал. Гораздо важнее мне было сесть в самолет на Москву. С этим делом как раз выходил прокол. К моменту моего прибытия в Нукусский аэропорт самолет уже улетел, а следующего надо было ждать сутки, причем без гарантированной на него посадки. Заранее билет не продавали. Прекрасно понимая, где живу, я решил не испытывать в очередной раз судьбу и поехать поездом: дольше, зато надежнее. Тем более что в аэропорту меня могли замести с антиквариатом, обыскав как потенциального наркокурьера (из этих мест на «большую землю» постоянно шли партии опия и других восточных пряностей, так что ментура с гэбэшкой достаточно плотно пасли ситуацию).

Железнодорожный вокзал находился в соседнем с Нукусом городке Ходжейли, через который шли транзитные поезда из Средней Азии на Москву. Я снова поймал попутку. Водитель «уазика» — местный чувак в зеленом халате и пестрой тюбетейке, небритостью и выражением глаз похожий на банги[117], оказался на редкость разговорчив. Видимо, он был в ударе. Узнав, что я специально приехал из очень далеких отсюда краев посмотреть на культовые объекты глубинной Азии, он спросил:

— А ты мазар Пайгамбара Адама видел?

— Адама? Насколько я себе представляю, мазар Адама с его черепом находится в Бейт-аль-Мукаддасе[118] — или как?

— Э-э, нет! Настоящий мазар Адама у нас!

— Это где же?

— Вот я сейчас тебе покажу, тут рядом!

Банги крутанул баранку, и мы понеслись на запад, в сторону падающего солнца. Пересекли мост через Амударью. Я почувствовал, как магическая территория Мирзы, вместе с красными песками Кызылкумов, осталась за спиной. Мы мчались сквозь сельскохозяйственный оазис, пересекая рукотворные арыки, в сторону маячивших на горизонте холмов. Миновали железнодорожные пути. Уже Ходжейли? Одноэтажная Азия — тут все плоско. Разве что где-то впереди, на встающем слева от трассы пологом пригорке, виднелись какие-то похожие на минареты строения с башенками.