Книга Николай Хмурый. Восточная война - Михаил Ланцов

В свое время на ZL127 была применена очень интересная схема, в которой часть баллонов внутри секций каркаса заполнялась не водородом, а особым газообразным топливом. Оно имело такую же плотность, как и обычный воздух. Поэтому по мере его выработки не требовалось компенсировать подъемную силу спуском водорода. Да и взять с собой топлива получалось намного больше, что серьезно повышало дальность полета без потери грузоподъемности. Вот этот вариант Император и решил применить в этом дирижабле.

Кого-то, возможно, немного смутят паровые котлы. Все-таки такие агрегаты рядом с водородными баллонами выглядели опасно. Но котел был автоматический, то есть закрытый, и никакого открытого пламени не имел. Воздух в него нагнетался специальным компрессором. А чтобы не воспламенился случайно накопившийся водород, в жестком корпусе дирижабля применялось несколько вентиляционных отверстий, через которые естественным путем улетучивался весь инфильтрат из бодрюшовых[59] баллонов. Ведь водород был легче воздуха, поэтому легко уходил вверх, за пределы корпуса, подтягивая чистый воздух внутрь корпуса. И эта вентиляция стала важнейшим залогом пожарной безопасности аппарата.

Этот вариант ZL3 имел четыре небольшие паровые турбины, упакованные в обтекаемые гондолы. У каждой по паре винтов с четырьмя лопастями: один тянущий, другой толкающий. И вращались они в разные стороны, работая через понижающий редуктор. Плюсом шли фанерные колпаки обтекателей, бесшовные трубки с утеплителем, высоколегированные стали, рулевые машинки с гидроусилителем, приводящие в движение могучие рули высоты и направления, и многое, многое другое. В общем – чудо-техники, которые обошлись империи более чем в десять миллионов рублей. И в качестве вишенки на торте – Жюль Верн, который был приглашен поучаствовать в этой кампании в качестве военного корреспондента. Старый писатель, несмотря на свое слабенькое здоровье, не отказался поучаствовать. Да и кто откажется полетать на своей мечте?

И вот этот цеппелин и сломал Ояме все его планы.

Нет, конечно, он слышал о том, что к русским прибыл какой-то странный опытный летательный аппарат. Только на что он способен и для чего нужен, никто понятия не имел. А фантазии хватало только на предположения в духе разведки, да и то – ограниченно. Он полагал, что после прибытия тому потребуется много времени, чтобы отремонтироваться и подготовиться к рабочим полетам. Все-таки своим ходом откуда-то из Центральной России шел…

Японцы спокойно маршировали по полю, построенные в походные колонны, стараясь обойти русских с юга, когда на горизонте появился он – неопознанный летающий объект.

– Что это? – Маршал Нодзу остановил своего коня и попытался в бинокль рассмотреть приближающийся объект. – Кто-нибудь знает, что это? – вновь повторил он свой вопрос. Но вновь все промолчали.

Когда же он подошел ближе, на его носу проступил золотистый двуглавый орел со всеми прочими необходимыми атрибутами, выдающий державную принадлежность. Это чуть-чуть разрядило обстановку. Но не сильно. Чей агрегат, стало понятно. Но что это за «воздухоплавательная лепешка» – нет. И, главное, зачем она?

Солдаты похватали свои винтовки и начали палить в небо. Так-то в дирижабль, но тот шел на высоте порядка двух километров. Из-за чего все это было совершенно бессмысленно. Японские пули просто не залетали так высоко.

Правильной реакции на угрозу с воздуха у японцев еще не имелось. Да и откуда? Это был первый летательный аппарат, который они видели, исключая, вероятно, воздушных шаров и воздушных змеев. Чего от него ждать? Ну уж точно не угрозы.

Однако они крупно ошибались…

Возле киля открыли дверки, и с неба начали падать флешетты. Такие небольшие стальные стержни круглого сечения размером немногим больше обычного карандаша. С одного конца стержень заостряли, а с другого – делали четыре продольные выемки, образующие своего рода оперение[60]. То есть получалась своеобразная стрелка… дротик, который был тем эффективнее, чем выше его сбрасывали. Так как разгонялся он от свободного падения. И вот такие флешетты посыпались на головы японским солдатам в изрядном изобилии. Потому как дирижабль нес их тонны… многие тонны.

Резкий и пугающий свист от метательных снарядов сменился всплеском криков, который волной накрыл маршевую колонну. Ее можно было наблюдать невооруженным взглядом. Ударный фронт этой волны наступал кошмарно. Люди просто сыпались на землю, будто бы попав под плотный пулеметный огонь. Хотя… даже пулемет такую скорострельность развить не мог.

Флешетты пробивали стоящих людей, застревая где-то в глубине тела. А лежащих просто прошивали насквозь. Те, кому они попадали в голову, умирали. Практически мгновенно. Бедолагам же, у которых они, пробив легкие, останавливались где-то в кишках, везло меньше. Захлебнуться в собственной крови и дерьме – не самая радостная перспектива[61]. Но, увы, выбора у них просто не оставалось. Медицинскую помощь им не только не успевали бы оказать, но и не могли. Такие раны еще лечить просто не умели. Тем более в полевых условиях.

Люди попытались бежать, но дирижабль надвигался со скоростью в сто двадцать километров в час. От такого – не убежишь. А учитывая высоту – рассеивание метательных снарядов было колоссальное. Что вкупе с чудовищным их количеством стало натурально судным днем для парочки отдельно взятых дивизий.

И вот эта смертельная волна стремительно приближалась к маршалу. Тот не пытался бегать, посчитав это постыдным для своего статуса. Поэтому он сидел спокойно на своей всхрапывающей лошади, создавая видимость абсолютной непринужденности.

– Интересно, он покрыт броней или пули до него не долетают? – спросил маршал у адъютанта.

– Я ду… – произнес он и резко замолчал после какого-то тупого удара. Спустя несколько секунд Нодзу услышал, как под ноги его лошади упало тело. Он специально туда не смотрел. Не мог. Слишком сильные его переполняли эмоции. Он и так с огромным трудом сохранял лицо.

Мгновение. И что-то ударило его лошадь в круп, от чего она просела назад и жалобно заржала. Парой секунд спустя так и вообще завалилась на бок, не удержавшись на ногах.

Старик взмахнул руками и рухнул навзничь, вываливаясь из седла. И только чудом избежал падения сверху лошади, грозящей придавить ему как минимум ногу. Но повезло. Она попыталась устоять. Дернулась. Рванулась. И почти даже смогла. Однако снова завалилась на бок. К счастью, чуть в стороне…