Книга Узнай меня, любимая - Татьяна Луковская

- Мне доложили, Янину видели на развилке у Броничей. В Броничи она не приезжала, обе дороги пусты, значит, она здесь, – Матей говорил с укором, как старый друг журит оступившегося товарища.

- Я приехал на открытие церкви в Броничах еще вчера и никакой пани Ковальской не видел. Может тебя обманули? Всем хочется получить вознаграждение, – от голоса короля веяло ледяным спокойствием.

- Дозволь, государь, переговорить с самой хозяйкой?

- Тебе недостаточно моего слова? – я буквально видела, как Каменец при этом прищуривает серые глаза.

- Ты можешь не знать, она могла проехать раньше.

- Юрась! Кликни пани Иванку, – согласился король.

- Ну, вот, теперь моя очередь, – поправила платок знахарка, – а может выйдешь к нему?

Вот это да! Куда она меня толкает?

Иванка сразу поймала мое замешательство:

- Матей до ласки падок, умная женщина сумеет его легко приручить, в нежных руках он про других баб и не вспомнит, такие могут быть однолюбами, – знахарка, прищурившись, испытывающе, посмотрела на меня, вот так же, с насмешкой, я совсем недавно намекала Хеленке на Чеславе.

- Нет.

- Ты могла бы уговорить его отказаться от власти, тебе это под силу, я чувствую.

- Нет. Мне нужен Яромир… даже если я не нужна ему, – в горле застрял комок.

- Ну, я так и думала, – пробормотала она.

И впервые сделав серьезное, немного надменное лицо, Иванка пошла в залу.

- Ярочек, дружочек мой приехал! – полилось из слухового окна. – Не забывает старушку, соколик мой. Дай я на тебя посмотрю, возмужал, ничего не скажешь, возмужал. Вина пригуби.

- Не откажусь, пани. Я ищу свою жену. Не заезжала ли сюда Янина?

- Заезжала, еще по утру была, – легко согласилась Иванка, у меня шумно забилось сердце, отдавая пульсацией в виски. – Сказала, ты ее на другую променял. Ох, проказник!

- Нет, пани, нет, – горячо воскликнул Матей. – Побожиться могу! Куда она делась? Я ей все объясню. Мне бы ее найти.

- Ну, а сам-то как думаешь? В Калинки подалась. Только тебе туда соваться не советую.

- А я запрещаю! – послышался властный голос короля. – Слышишь?

- Но я дол…

- Выйди на башню и посмотри на мое войско, если тебе кажется, что я беззащитен. Мы перебьем вас как кур. Мутить за Ладой я не позволю!

- Я же с миром, я просто попросить ее хочу. Кароль, ты чего? – голос Матея казался искренне возмущенным.

- Возвращайся домой. На переговоры с Яниной я отправлю своих людей, этого достаточно.

- Кароль, это моя жена! – взбесился Матей, король вывел его из себя.

- А это моя страна. Не забывай об этом.

Установилась тишина.

- Хорошо, я вернусь в Ковали, – выдавил самозванец, но даже я смогла услышать угрозу в его голосе.

Ох, Ярек, любили бы тебя меньше, сейчас бы придавили эту крысу и все бы закончилось. Но общего любимца, честного воина и храбреца, нельзя просто так заколоть как кабана. Шляхта увидит в этом попытку наступить на их родовую честь. И самозванец спокойно выходит через ворота замка Луговых, а меня ждет путь на север.

Король сам проводил нас до Пшоничской переправы, с такой охраной мне нечего было бояться.

- Подумайте, княгиня, надо ли вам рисковать и самой ехать на поиски, – еще раз напомнил Каменец, – я готов выслать еще отряд лазутчиков на поиски.

- Нет, я соберу своих шляхтичей и буду благодарна если вы предоставите мне корабль.

- И помните, – король уперся в мое лицо пристальным взглядом, так делают, когда хотят внушить ребенку важную мысль, – вы едете в Лесоградье по своему самоволию, я вас не посылал и ничего о вашей поездке не знаю. Ярек должен был договориться с князем Романом о союзе против альтов, через несколько лет мои дочери подрастут, и я мог бы выдать их замуж за сыновей великого князя. Это было мое предложение. Но предлагать его оказалось некому. Три брата объединились и свергли Романа, когда Яромир добрался, великий князь уже сидел в порубе. Договориться же с братьями не получилось, эти недоумки хотят мира с альтами и уже отправили послов к императору. Мне этого совсем не надо, – король тяжело вздохнул, и я увидела уставшего, обремененного непосильной ношей человека.

Матей рвется к власти, а вот, интересно, понимает ли он, чем придется заплатить?

- Я понимаю, – робко подала я голос.

- Это хорошо, что понимаете, – улыбнулся Каменец, – в открытую я продолжаю искать союза с Юрьевичами, но Яромир тайно пытается освободить Романа. Я открываю вам это, сильно рискуя, не предайте меня.

- Никогда! – горячо откликнулась я. – А почему братья до сих пор не убили старшего?

- Душегубами не хотят прослыть, народ отвернуться может. Там к этому очень трепетно относятся. Я думаю, скоро уже между братьями-союзниками начнется грызня, убийство никому не выгодно. Сейчас они принуждают Романа уйти в монастырь, но он стойко отказывается. Да долго ли выдержит? Все равно помрет в неволе. Княгиня Романа и его сыновья бежали на север. Из последней весточки Яромира я понял, что они рубят город среди болот. Дела плохи. Романа не спасти. Я долго думал. Пусть Яромир решает сам, но лучше ему вернуться, пока не вспыхнуло здесь. Я не знаю, как долго смогу сдерживать вашего лжемуженька.

Альты с юга, Юрьевичи с востока, Матей внутри – болотники появились не зря.

А передо мной уже разливала свои темные потоки матушка Лада, прекрасная в своем безмятежном величии. Ветер доносил запахи речной воды и омытой дождем дубравы, приветливо помахивающей ветками с того берега. Молодые утки, готовясь к перелету, пробовали крыло, последние луговые цветы ловили скупое осеннее солнце. На переправе паромщики, перекидываясь шутками, ладили канаты. Вот и Родина.

Глава XXIII. Лесоградская сторона

А дома все было по-прежнему, словно я отсюда и не уезжала. И столько искренней радости и теплоты обрушилось на меня, я отвыкла от этого. В последнее время меня окружали недоброжелательные косые взгляды и злые перешептывания. Здесь же, в Калинках, на родовом дворе, молодую хозяйку баловали, совали брусничные пирожки и засахаренные орешки, мягко взбивали перину и жарко топили баньку. Но долго задерживаться в этом раю я не имела права.

Олесь быстро собрал отряд в тридцать воинов и запасся всем необходимым. Так как пани не пристало путешествовать одной среди мужчин, ко мне в услужение пристроилась жена Гаврика Мотя, двадцатипятилетняя бездетная баба, веселая и легкого нрава. «В Романовом граде есть икона чудотворная, доберемся, деток себе порошу», – спокойно объяснила она, почему сама набилась в дальнюю дорогу. «Может так случится, что мы в Романов град не попадем», – предупредила я, никого неволить с собой мне не хотелось. «Так хоть рядом проедем и того довольно», – добродушно улыбнулась она.