Книга Тарзан Ужасный - Эдгар Берроуз

С земли не доносилось ни звука. Неужели убила? Она молила об этом, молила от всей души. Только бы избавиться от этого отвратительного типа!

Всю ночь Джейн прислушивалась, не смыкая глаз. Утром она ожидала увидеть мертвое тело с запрокинутым кверху ненавистным лицом. Она молила, чтобы пришел лев и утащил труп. Внизу стояла полная тишина.

Джейн была рада, что он мертв, и в то же время содрогалась при мысли об отвратительной пытке, предстоявшей ей утром, ибо ей придется хоронить то, что осталось от Эриха Обергатца, и жить над могилой убитого ею же человека.

Она упрекала себя в слабости, внушая себе, что убила из самозащиты, а значит поступок ее был оправдан. И все же, воспитанная в цивилизованном обществе, Джейн продолжала терзаться угрызениями совести.

Наступил долгожданный рассвет. Солнце осветило вершины гор за долиной Яд-бен-ото. Джейн боялась выйти наружу. Хватит отсиживаться! Она отворила дверь выглянула вниз, но никого там не увидела. Выйдя из укрытия, она крадучись спустилась на землю.

Под деревом оказалась лужа крови и цепочка алых капель, тянущаяся к берегу озера. Выходит, она его не убила. Джейн испытывала двойственное чувство облегчения и досады. Отныне ей придется быть всегда начеку. Он может вернуться, но, по крайней мере, ей не придется жить над его могилой.

В этот день она прислушивалась к каждому звуку.

Еще вчера она сказала бы, что у нее стальные нервы, а сейчас уже нет. Она пережила потрясение, наступила реакция.

Возможно, завтра все переменится, и все же что-то говорило Джейн, что уже больше никогда ее маленькое укрытие и тот кусочек джунглей, который она называла своим, не будут прежними. Над ней постоянно будет висеть угроза со стороны этого человека.

Уже не спать ей крепким сном в долгие ночи. Безмятежный мирок Джейн был безвозвратно нарушен.

В эту ночь она постаралась, как могла, укрепить дверь. Джейн очень устала, ибо предыдущей ночью совсем не спала, однако долго еще лежала с открытыми глазами, всматриваясь в темноту. Что видела она там? Картины из прошлого, от которых на глазах у отважной женщины наворачивались слезы – бунгало, разрушенное той самой силой, что преследовала ее и здесь, в этом отдаленном и забытом уголке земли. Мужчину, чьи руки уже никогда не прижмут ее к своей груди. Высокого сильного сына, который смотрел на нее с обожанием своими смеющимися глазами, так похожими на глаза отца.

Наконец она забылась тяжелым сном. Сколько времени она проспала, Джейн не знала, а проснулась оттого, что кто-то снова трогал дверь. Под домом вновь закачалась ветка. Вернулся!

Джейн похолодела. Он или, не дай Бог… О, Господи! А вдруг он умер и явился его призрак? Она старалась отогнать от себя жуткую мысль, от которой впору было сойти с ума.

Она подползла к двери, за которой слышалось дыхание, и дрожащими руками вставила конец копья в отверстие. Она еще подумала, станет ли он кричать, падая вниз…

ГЛАВА XXI

Когда последний прут решетки поддался усилию, образовалось отверстие, в которое Тарзан протиснулся. Веревку он привязал еще заранее, и пока воины шепотом совещались, бронзовое тело проскользнуло через маленькую амбразуру окна и исчезло.

Тарзан выбрался из заточения, но продолжал находиться на территории храма. Темнота была ему на руку. Во мраке он постарается выйти из храма и пройти незамеченным по городу. Если удастся миновать стражу, все будет в порядке. В темноте он вполне сойдет за хо-дона.

И действительно, никто не обращал на него внимания. Наконец он приблизился к страже, состоявшей из полдюжины воинов, сидевших у ворот. Он шел с независимым видом, и часовые пропустили бы его, если бы выскочивший из храма воин не крикнул:

– Никого не выпускать! Из Пал-ул-я сбежал пленник!

Стражник в тот же миг преградил Тарзану путь, а другой к тому же узнал его.

– Хот-тор! – вскричал часовой. – Вот он! Держите его! Все сюда!

– Назад! Или всех поубиваю! – закричал Тарзан.

Воины двинулись вперед, впрочем без особого рвения. Слава Тарзана-бойца дошла и до воинов Мо-зара, и те благоразумно решили соблюдать дистанцию. Вот тогда Тарзану пригодилось то, чему он научился у Ом-ата и Та-дена. С быстротой молнии он завращал одновременно двумя дубинками, одной вокруг себя, другой поражая воинов одного за другим. Точные, выверенные движения вполне заменяли ему недостаток опыта. Но противники все же умудрялись замедлять его путь к воротам. Суд я по всему, они ждали подкрепления, и Тарзан удвоил усилия. Каждая секунда была на счету. В следующую минуту послышался топот ног, сопровождаемый дикими криками, которыми свежее пополнение рассчитывало подбодрить товарищей и вселить ужас в неприятеля.

Хо-дон, с которым схватился Тарзан, попытался достать нож, но Тарзан перехватил его руку. Раздался хруст кости и вой покалеченного противника, рухнувшего на землю. Тарзан подскочил к единственному фонарю, который освещал вход во дворец, и швырнул оземь. Воцарилась кромешная тьма.

Воспользовавшись мраком, Тарзан скрылся. Некоторое время сзади раздавался шум погони, но вскоре звуки затихли, и Тарзан понял, что они сбились со следа и побежали в другом направлении.

Оказавшись за чертой города, Тарзан повернул на восток и направился к А-луру. На его пути лежало озеро Яд-бен-лул, и он двинулся берегом, хотя мог бы воспользоваться лодкой, но не сделал этого, предпочитая идти пешком. Он хотел уйти подальше от Ту-лура и Мо-зара, поскольку не сомневался в том, что Мо-зар станет его преследовать.

В миле от города человек-обезьяна углубился в лес и почувствовал себя гораздо защищеннее, ибо мог передвигаться по деревьям, что он и сделал. В ночной темноте слышалось рычание льва и другие знакомые Тарзану звуки, которые не только не пугали его, как напугали бы нас с вами, но, наоборот, наполняли чувством братства, ибо обитатели джунглей, включая врагов, существа одной крови.

Наконец он вышел к маленькому ручейку, над которым в кронах деревьев возник просвет. Пришлось спуститься на землю и перейти ручей вброд. На противоположном берегу Тарзан вдруг застыл, как статуя. Ноздри его затрепетали. Он долго простоял так, потом с присущей ему осторожностью двинулся вперед. Было видно, что у него появилась некая цель.

Он шел в совершенно определенном направлении и с куда большим энтузиазмом, нежели в А-лур.

Вскоре он очутился у подножья высокого дерева. Здесь он остановился и посмотрел вверх, где среди листвы виднелось какое-то сооружение. Сердце его бешено заколотилось, он стал осторожно подниматься по веткам. Остановившись около домика, Тарзан прислушался. До его чувствительных ноздрей долетел все тот же нежный запах, который он почуял в миле отсюда.

Он наклонился над дверью.

– Джейн, – позвал он, – счастье мое, это я.

В ответ послышался вздох и звук падающего тела. Тарзан лихорадочно пытался открыть дверь, но та была закрыта изнутри. Потеряв терпение, Тарзан рванул дверь на себя и отбросил ее в сторону.