Книга Киногерой для Розалинды - Ким Лоренс

— О, Сэм! — воскликнула Линди срывающимся голосом. — О, Сэм!

Она понимала, что повторяется, но больше ничего не могла сказать.

— Поцелуй ее! — посоветовал чей-то громкий голос.

Дружный хор подхватил:

— Поцелуй ее!

Сэм даже не стал оборачиваться. Не тот он был человек, чтобы разочаровывать публику. Под громкие аплодисменты он сгреб Линди в объятия.

Смущенная, но улыбающаяся, Линди снова встала на землю, пытаясь отдышаться.

— Сэм... — Линди поднялась на цыпочки, заглядывая ему через плечо.

— Мм? — отозвался он, уткнувшись лицом ей в шею.

— На нас смотрят!

Их окружало как минимум человек двадцать разного возраста и пола.

— Знаю.

— Он знает! — вспыхнула Линди. — Боже, да ты самый настоящий извращенец!

Ее дальнейшие возражения прервал страстный поцелуй.

— Вот это я понимаю, — мечтательно проговорил женский голос.

— Так держать! — завопил кто-то.

Линди вздохнула с облегчением, когда Сэм, наконец, решил, что с них хватит. Он провел ее сквозь собравшуюся толпу под комментарии, заставившие ее покраснеть еще гуще. К ее возмущению, он даже остановился, чтобы дать несколько автографов.

— А что делать? — ответил он на ее упреки. — Я — актер. Но сейчас нам нужно срочно найти тихое место, где нам не будут мешать.

— Не подумай, что я навязываюсь, но у нас имеется прекрасная комната в гостинице, — напомнила она.

— Отлично! — одобрил он и замахал рукой, подзывая такси. — Кстати, что это была за гостиница?

Широко улыбаясь, Линди сказала ему название.

— Легко сказать: «Давай поженимся», — заявила Линди несколько позже, сидя на краю постели.

— Говори за себя, — возразил Сэм. Кровать слегка прогнулась, когда он присел рядом. — Не ты ведь делала предложение. И не очень-то мне помогала.

— Я хочу сказать, что это чудесная идея, но нужно же быть практичными.

Сэм тяжко вздохнул, продолжая развязывать галстук.

— Этого следовало ожидать. Более чувствительная натура могла бы и обидеться на такое полное отсутствие энтузиазма.

— Как ты можешь это говорить? Разве я мало проявила энтузиазма в такси?

Его глаза заблестели, и Линди отчаянно покраснела.

— Я постарался немного отвлечь тебя, пока ты не начала давить меня логикой. Ай! — жалобно вскрикнул он, когда Линди повалила его на кровать. Но вдруг дурашливое выражение слетело с его лица. — Боже, как я люблю тебя, Линди!

— Я до сих пор не могу в это поверить, Сэм.

— Люблю эти легкие завитки вокруг твоего лица. — Сэм осторожно накрутил одну прядь на палец.

Линди потянулась рукой к его лицу. Губы Сэма сомкнулись вокруг ее пальчика. Она тихонько вскрикнула, почувствовав, что Сэм начал легонько его посасывать. Он прервался лишь затем, чтобы перевернуть ее на спину и прижать губы к ее ладони.

— Я не могу думать, когда ты так делаешь.

— Надеюсь, что не можешь, — прорычал Сэм с широкой, распутной улыбкой. Он ловко подтянул Линди к себе и, повернувшись на бок, перекинул через нее одну ногу. — Тсс, любовь моя. — Сэм приложил палец к ее губам. — Я знаю, ты хочешь поговорить о том, как совместить твою и мою работу, но все это просто мелкие подробности. С подробностями разберемся потом. Важно только одно — что мы любим друг друга. Ты меня любишь, да?

— Тебе нужно, чтобы я это сказала?

— Да, и чтобы повторяла каждую секунду, с утра до вечера.

— Я люблю тебя, Сэм Рурк, на всю жизнь! — торжественно провозгласила она.

— Когда я приехал в Англию, то очень хотел заставить тебя страдать. Я был уверен, что ты предала меня, выдала прессе. Потом увидел, как ты выходишь из больницы. Тебе известно, что твоя юбка при определенном освещении выглядит абсолютно прозрачной? — поддразнил он, но в глазах еще стояла боль. — Я понял, что люблю тебя, несмотря ни на что. И тут к тебе подошел он.

— Адам, — тихо сказала Линди.

— Да, только я-то этого не знал. Мне хотелось убить его! Он обнимал тебя, а ты совсем не возражала.

— Да мы в семье все время обнимаемся, Сэм. — Линди погладила Сэма по щеке, демонстрируя семейную склонность выражать свои чувства прикосновениями. — Это Адам устроил мне билет на самолет. Я сама ничего не соображала, только об одном и могла думать — что должна быть рядом с тобой. Как почтовый голубь, который рвется к своей голубятне, — застенчиво призналась она.

— И как я — к тебе, — с жаром ответил Сэм. — Кстати, о семьях... Насчет Бена — я должен это сделать.

— Я знаю. Просто... если я вдруг потеряю тебя, Сэм...

Ее глаза потемнели от непереносимого ужаса.

— Не потеряешь. Обещаю.

— Я тебе верю.

Линди знала, что Сэм понял все значение этих СЛОВ;

— Знаю, — просто ответил он.

ЭПИЛОГ

Линди смотрела, как мужчина и мальчик выходят из воды. Они встряхнулись, будто два бобра, и капли соленой воды разлетелись, сверкая на солнце, словно бриллианты.

Мальчик, худой, высокий и с пронзительно-синими глазами, добежал до нее первым. Тяжело дыша, он плюхнулся на горячий песок.

— Шикарно! — воскликнул он, переворачиваясь на живот. — Почему ты не хочешь попробовать? Он не такой плохой учитель.

— По-моему, он слишком любит командовать, — доверительно сообщила Линди. Она знала, как дороги Сэму эти встречи с сыном, и незаметно старалась как можно чаще оставлять их вдвоем.

— А я все слышал! — раздался насмешливый голос.

— Так тебе и надо.

Линди нежно улыбнулась ему, когда Сэм вытянулся на песке рядом с ней.

— Прикройся, Бен, — посоветовала она, глянув на солнце, и бросила мальчику рубашку с ярким рисунком.

— Слушаюсь, док, — ухмыльнулся он.

Сама Линди уже накинула поверх бикини свободную рубашку. Зонтик из пальмовых листьев бросал на загорелые плечи Сэма пестрые узоры. Ей хотелось протянуть руку и погладить его блестящую, атласную кожу. «Ну, так и сделай это», — подсказал внутренний голос. Линди расплылась в торжествующей, восторженной улыбке. «Я могу — мне можно!» Линди все еще не могла к этому привыкнуть.

— Ты похожа на кошку, которая слопала сметану, — заметил Сэм и вскрикнул, когда ее прохладная ладонь легла ему на грудь.

На правой руке у нее сверкало золотое кольцо. Оно было проще, чем перстень с алмазами и сапфирами, который Линди носила на левой, но для нее не менее драгоценно. Кольцо было выплавлено из золотой запонки, с которой Линди не расставалась все те беспросветные недели. Она решила носить его всегда, чтобы оно напоминало ей, какая она счастливая.