Книга Гувернантка - Наталия Николаева

– Благодарю, не стоило волноваться, – сказала миссис Роза, а сама тем временем разворачивала мой подарок, – ой, какая красивая салфетка. Ты сама вышила? Какая же ты рукодельница, мастерица на все руки, – поцеловала она меня.

Затем мы обменялись подарками и теплыми словами со всеми горничными, дворецким, и, конечно же, Мартой. Я вышла в холл. Герцогиня уже стояла в меховой накидке и теплой шляпке. Ждала нас, чтобы идти на рождественскую службу.

– Доброе утро, леди Генриэтта, – поклонилась я.

– Здравствуй, Анна, смотрю, тебя подарками все одарили, – улыбнулась герцогиня, посмотрев на коробочки и сверточки в руках.

– Да поздравили, – смущенно сказала я.

– Но после службы тебя ждут еще подарки в твоем рождественском чулке. Ты надеюсь, не забыла, что он висит там, на камине, – герцогиня взмахнула перчаткой, указывая на дверь, ведущую в гостиную, – а теперь беги клади подарки и надень накидку, на улице похолодало, пойдем в церковь.

– Я мигом, – сказала я, и поднялась к себе в комнату. Сложила аккуратно подарки на столик, надела накидку, обшитую мехом лисицы, и спустилась вниз. На лестнице я замерла. Герцогиня разговаривала с Норманом. Он уже приехал. Новая волна нежности и любви поднялась во мне. Он стоял спиной ко мне и чем-то тихо беседовал с герцогиней. Так бы и пустилась бегом к нему на встречу, обняла и никуда больше не отпустила. Но нельзя. Нужно вести себя так, чтобы никто не заподозрил моих чувств. Я стала спускаться как во сне. В хорошем, добром сне. Вот он обернулся, посмотрел на меня, на губах сразу же заиграла радостная улыбка. Норман подошел к лестнице и предложил мне руку. Я на секунду заколебалась. Зачем? Я и сама могу прекрасно спуститься. Мы же не одни, как тогда в парке. Внизу стоит герцогиня и смотрит на нас. А вот из кухни несется Кэтти, размахивая новой куклой, подаренной миссис Розой. Совладав с собой, я оперлась на руку Нормана, спустилась вниз, и немедленно отошла в сторону.

– Доброе утро, мисс Анна, какая красивая у вас накидка, – сказал Норман, – а какой мех чудесный, – маленькие веселые искорки плясали в его глазах.

– Доброе утро, сэр Норман. Накидка действительно превосходная. Спасибо. Как добрались?

– Посмотрите, что мне подарила миссис Роза, – Кэтти подбегала к каждому и показывала новую игрушку. – Миссис Роза ее сама сделала.

– Очень красиво, – погладила по голове девочку герцогиня, – а сейчас одевайся и пойдемте, а то опоздаем на службу.

Кэтти не очень хотелось идти, она не давала Сьюзан надеть на себя новое пальтишко.

– Служба начнется без тебя и тогда все подарки из твоего волшебного рождественского чулка испарятся, – поучительно сказала герцогиня.

Кэтти прекратила беготню, дала Сьюзан застегнуть пальто и мы вышли из дома.

Слава Богу, Норман пошел рядом с герцогиней. Нет, конечно же, я была бы на седьмом небе от счастья, если бы он предложил мне руку, и мы шли бок о бок. Но это невозможно. И я счастлива уже потому, что могу видеть его.

Небольшая церквушка находилась рядом с имением, практически за воротами. Поэтому лошадей не запрягали, а пошли пешком. Подойдя ближе, мы увидели на пороге священника с молитвенником в руках. Он разговаривал с матушкой Марией.

– Доброе утро, отец Генрих, – поздоровалась герцогиня, – как хорошо, что вы, матушка Мария, приехали, – герцогиня тепло обняла матушку.

Матушка Мария пропустила герцогиню в церковь и подошла ко мне.

– Моя девочка! Как я рада тебя видеть, – матушка обняла меня.

– Матушка, – я бросилась в раскрытые объятья матери-настоятельницы и стала целовать ее руки.

– Пойдем, дорогая. Служба начинается.

Обнявшись, мы вошли в церковь. Матушка опустилась рядом с герцогиней, а я села около Кэтти. Священник начал читать рождественскую молитву. Все сидели, склонив головы. Молитва была точно такой же, как читала матушка Мария в монастыре. Впереди сидел Норман. Как он прямо держится, видно, что внимательно слушает, что читает святой отец. Я тоже слушаю, но в голове постоянно присутствует образ любимого молодого человека. Такого близкого, вот он сидит рядом. Но в то же время, такого далекого, скорее недосягаемого для меня. Как же больно и обидно. Я обвела глазами внутреннее убранство церквушки. Она маленькая, но уютная. Около алтаря разместилась рождественская елочка с зажженными свечами. Свечи зажжены, и огоньки радужными бликами отражаются на мраморном полу. Священник начал петь заключительный стих молитвы. Все поднялись. Служба закончилась. Предстоял обратный путь домой. Простившись с отцом Генрихом, мы вышли из церкви. Герцогиня с матушкой Марией пошли впереди. А Норман подошел ко мне.

– Позволит ли прекрасная дама проводить ее домой? – подавая руку, спросил Норман.

Я смутилась. Он назвал меня прекрасной дамой! Зачем обязательно вгонять меня в краску? Но все же оперлась на предложенную руку. Сердце радостно заколотилось. Я иду вместе с любимым человеком, пусть даже дом очень близко и идти совсем ничего.

– Как хорошо, что вы меня послушали и никуда не ехали, – чуть сжал мою ладонь Норман.

– За мной присматривала Кэтти, – ответила я, а сердце забилось еще сильнее, – вы же дали ей такое задание.

– Я знал, что маленькая егоза меня не подведет, и не отпустит тебя никуда.

Норман снова перешел на «ты». Наедине он всегда говорит мне «ты». Чувствуешь себя родной, нужной ему. Я бы все отдала, чтобы время замерло.

– Как у вас дела на службе? – поинтересовалась я.

– Служба? Да Бог с ней, со службой, – глядя мне в глаза, сказал Норман, – как же я рад снова тебя видеть.

Сердце сейчас выпрыгнет из груди. Как-то даже дышать тяжело. Но так приятно. Хочется тоже ему сказать, что я невероятно счастлива, видеть, слышать, вот так идти рядом с ним. Но нельзя, не надо.

– Ты что не рада моему приезду? – в его голове появились тревожные нотки.

– Рада, – опустив глаза, едва слышно произнесла я.

Мне хотелось во весь голос кричать, как же я рада. Но почему он так настойчиво интересуется. Неужели, он думал обо мне. Нет, что в полку нет больше забот, как сидеть и думать о бедной сироте-гувернантке его младшей сестры? И все же в душе теплилась надежда, что я ему не безразлична.

– Хорошая служба состоялась, – быстро перевела разговор я, – даже в монастыре я любила рождественскую службу.

– Люблю Рождество, – посмотрев на чистое небо, сказал Норман, – это самый таинственный и загадочный праздник. Разные чудеса происходят, – опустив голову на бок, произнес юноша.

– Вы знаете, только у вас я полностью окунулась в атмосферу праздника. Радостные приготовления, ожидание прекрасного, и вот некоторые мечты начинают сбываться, – сболтнула я.

Вот снова сказала лишнее. В присутствии Нормана язык совершенно не слушается меня. Говорю то, что думаю. Конечно же, это хорошо, значит тебе спокойно с таким человеком, ты чувствуешь себя в безопасности. Но нельзя, я ведь себе пообещала – никакого проявления истинных чувств с моей стороны. Зачем? Будущего у нас нет. Сколько раз я повторяла себе эту фразу. Но как только Норман оказывается рядом, я все забываю, теряю голову. Надеюсь, он не придаст значения моим последним словам. Но не тут-то было.