Книга Зачётный профессор - Юлия Чеснокова

И потянулись вторые сутки. Костя не звонил Нике, Ника не звонила Тимуру, а если, как известно, Магомет не идёт к горе… но гора и Магомет предпочли не вмешиваться. Остался третий вариант, который тут же пошел в ход в усиленном виде. Тимур не просто позвонил Косте, а явился лично, найдя того на студии, где парень распевался с преподавателем вокала.

— На два слова, — сунулся Тимур в дверь и, окинув друга тяжелым взором, скрылся, этим призвав следовать за ним.

Костя вышел и, поискав глазами товарища и не найдя, спросил о его местонахождении у персонала. Его направили к кулеру этажом выше. Старший пил холодную воду из одноразового стаканчика, надвинув кепку вперед, не удосужившись развязать шарф и лишь расстегнув в помещении куртку.

— Что случилось? — безмятежно привалился к стенке рядом Костя.

— Давай прервём на время спор, — выдал он после заминки, которую нехотя переборол. Очень уж ему не нравились собственные слова, которые обдали рот кислинкой. Вода показалась невкусной и Тимур поморщился.

— А что такое? Ты уезжаешь на другие съемки?

— Нет, просто… так никуда не пойдет, — Костя ожидал объяснений, и артисту пришлось обосновывать свои умозаключения, — тебе не кажется, что с Никой это не пройдет?

— Ты боишься проиграть?

— Нет! — оскорблено отшатнулся Тимур, сплеснув оставшиеся капли на пол и выбросив стакан в урну. — Ну не так надо это делать! Понимаешь, мы сразу оба к ней лезем… она чувствует себя в раю, где гроздями можно собирать мужиков и выбирать. Как тут влюбиться? Нужно хотя бы по очереди действовать!

— И ты хочешь, чтобы сначала попробовал ты, а потом я? По старшинству? — ухмыльнулся Костя с подкавыкой. Всё ему становилось ясно. Еле заметный кивок Тимура, словно тот сам боялся его заметить, дорисовал незаконченный фрагмент картины. — Ты сам что ли влюбился?

— Я?! — ахнул Баскаев, театрально скривив губы в презрении и надменности. Его складки у рта и у бровей напоминали искусственный грим, а не настоящие морщинки от эмоций. Переусердствовал с отрицанием, сам того не осознавая. — Кость, ну что ты мелишь! Ника и без того сложная штучка, я предлагаю тебе немного облегчить спор…

— Мне не нужны поблажки, — Костя незаметно выкатывал грудь колесом, предвкушая победу. В этот миг он и о своих чувствах забыл. Его отвлекли от желания позвонить Нике, он переключился, и слабость соперника подтверждала правильность его поведения.

— Кость, ну я прошу тебя! — хлопнул его по-дружески по плечу Тимур, — оставь её ненадолго. Недели две, идет?

— Нет, Тимур, всё было обговорено сначала, и менять условий я не буду, — он поправил манжеты рубашки, высунутые из-под рукавов свитера, — прости, мне нужно закончить урок с преподавателем…

— Кость, так не честно! — остановил его молодой мужчина, не закончив беседу. — Ты обещал быть злодеем и негодяем, разве нет? А, скажи мне, как ты ведешь себя с Никой? Ну? Признайся честно, ты оскорбляешь её, игнорируешь, унижаешь? Твой сарказм в начале — это ничего! Привлечение внимания, не больше. Чем ты доказываешь свою теорию? Ты обидел её? Разочаровал?

— Я должен её обидеть? — недовольно, не принимая этого, прыснул Костя.

— А что, нет? Тогда я слушаю, как ты проявляешь себя, как мерзавец, ну? — ботинок Тимура затопал по полу. Мысли Кости были пойманы и поданы ему на блюде. Он и сам понял, что совершенно не способен вести себя, как обычно, как было в самом начале. Он растерял все свои умения троллинга, едкости и гадости. Общался с Никой, как с равной, как с достойной, очаровывал её тем, что был очарован сам, и не мог играть глубже, доходя до подлости. Причинить обиду он не смог бы, хотя вначале думал, что весь его план будет состоять из постоянных насмешек и стычек. Однако оказалось, что если с Никой не вести себя по-человечески, то ничего не светит, а хотелось, чтобы светило. Более того, Костя с радостью переключился на человеческое поведение, в какой-то момент ощутив облегчение от того, что укалывать женщину не нужно и можно вместе с ней смеяться над посторонними вещами. — Молчишь? Значит, ты не образом козла и последней скотины умудрился её к себе привлечь?

— Я с ней далеко не так любезен, как ты, — всё что смог, признал Костя.

— Это не то, о чем мы изначально договаривались. Ты говорил, что быть плохишом — твоё кредо. И где оно?

— Да чего ты от меня хочешь? — немного раздражился парень, низко опустив брови.

— Чтобы ты был плохишом! Плохим, Костя, а не остроумным, дерзким и обворожительным. Это разные вещи! Я хочу, чтобы Ника думала, что ты плохой, а мне что-то подсказывает, что она пока далека от этого. И есть простейший способ убедить её в том, что ты опасный и сволочной тип, — молодой человек приподнял брови, выше изначальной точки, на которой они были, внимательно слушая оппонента. — Ты должен сказать ей, что мы на неё поспорили. — Костя едва не пошатнулся. Он не ослышался?

— Что? — хмыкнул парень недоверчиво. — Но тогда, вообще-то, и ты окажешься не в лучшем свете.

— Ну, я-то выкручусь. Я же должен быть хорошим персонажем, — Тимур прекратил топать, беря себя в руки. — Скажу, что ты предложил мне пари, и я ввязался, чтобы уберечь её от тебя, но в процессе влюбился по уши. У меня будет легенда, и я всё равно окажусь в положительной роли. Что ты на меня так смотришь? Ты сам хотел быть отрицательным героем, Кость! Откуда это негодование?

— Я не негодую, только… это некрасиво и подло, несколько… слишком. Это уже будет слишком, — подобрал подходящий эпитет Костя.

— Это отговорки. Ты пугаешься того, что отпугнешь её своим поведением, так? — прищурился Тимур. Наконец-то, он и сам заметил перемены в приятеле. Надо же! Вот уж они и вляпались. — Кость, ты что, сам ли часом не запал на неё?

— Я просто не хочу впадать в крайности, — отчеканил он сквозь зубы, — а выдавать истинную причину, говорить о споре — это перечеркнуть всё, разве нет?

— Если не скажешь ей ты, то скажу я, — обрубил Тимур, заставив спину Кости вспотеть и прилепить к себе рубашку, — я устал корчить добродетель, пока ты, похоже, делаешь то же самое!

— Я не корчу из себя добродетель…

— Неделя, Костя! — поднял Тимур палец перед его носом, — неделя, и потом я скажу Нике, что мы на неё поспорили. Решай, хочешь ли, чтобы это было оглашено мной.

Развернувшись, он пошагал прочь, заставив Костю похолодеть и затеребить телефон в кармане. Ещё этого не хватало, всё так гладко шло! Но если Ника узнает о споре… дело не в нем, не в том, что она не полюбит его и он проиграет, а в том, что это будет таким ударом ей! Она напрочь разуверится в мужчинах, она и так их ненавидит, и они станут двумя дополнительными причинами для того, чтобы была дописана её докторская. Два паразита! Нужно прямо сейчас позвонить ей и назначить встречу, сделать что-то, предпринять, но состояние паники нейтрализовывалось мозгом за счет бездеятельности. Когда переживаешь и нервничаешь, то ничего нельзя решать и делать! Ничего.