Книга Потомки Шаннары - Терри Брукс

— Слух!

Кот попятился, повинуясь голосу. Пар поднял глаза. Рядом с ним стоял Уолкер Бо, одетый в черную мантию. На его бледном, словно покрытом мелом, узком точеном лице застыло такое выражение, что Пар похолодел.

— Держись, мальчик, — сказал он и пошел навстречу оборотням. Их было уже больше дюжины, они ползали у подножия холма, поминутно ныряя в ночь и туман и снова появляясь оттуда.

Приближение Уолкера Бо вызвало среди них замешательство, словно они его знали. Дядя Пара направился прямиком к ним и остановился, когда до ближайшего оборотня осталось около дюжины ярдов.

— Уходи, — коротко сказал он и указал рукой в темноту. Оборотни не сдвинулись с места. Уолкер сделал еще шаг и повторил так грозно, что, казалось, даже воздух задрожал от его голоса: — Уходи!

Один из оборотней кинулся ему навстречу и, щелкнув челюстями, попытался схватить его. Рука Уолкера метнулась вперед — он бросил в оборотня горсть какого-то порошка. Яркая вспышка пламени разорвала темноту, взрыв потряс землю, и оборотень исчез.

Вытянутая рука Уолкера описала полукруг, угрожая оставшимся оборотням. Через мгновение они отступили и пропали в темноте.

Уолкер повернулся и присел рядом с Паром.

— Это моя вина, — тихо сказал он.

Пар попытался ответить, но силы оставили его. И он опять провалился в небытие, в последний миг успев подумать, что на этот раз вряд ли очнется.

ГЛАВА 12

Пара Омсворда носило по океану снов. В этом плавании он был одновременно и зрителем, и участником. Его постоянно куда-то влекло; иногда это было похоже на плавание по штормовому морю, иногда — на прогулку под сенью деревьев, овеваемых легким летним ветерком. Он поочередно разговаривал — то сам с собой где-то в глубинах своего сознания, то со своим отражением в зеркале. Его голос был и еле слышным шепотом, и громоподобным криком. Все то окрашивалось в яркие цвета, то становилось черно-белым. Звуки раздавались и исчезали. Он был в своих странствиях всем и одновременно ничем.

Эти сны были его жизнью.

Сначала ему снилось, что он падает, падает в колодец, черный, как ночь, и бесконечный, как смена времен года. Он испытывал боль и страх, он не мог понять, что с ним. Иногда раздавались голоса; они предостерегали его, успокаивали, а порой вселяли ужас. Он корчился в судорогах. Почему-то он знал, что если не остановит это падение, то пропадет навсегда.

Наконец он стал падать все медленнее и повис над землей, судороги прекратились. Потом он шел по полю, где росли цветы, восхитительные, как радуга. При его приближении птицы и бабочки разлетались, а цветы пахли еще нежнее и душистее. Стояла тишина. Он попытался заговорить, чтобы услышать звуки собственного голоса, но голоса не было. Он не чувствовал ни своего тела, ни мира вокруг него. Было тепло, спокойно и пусто.

Его куда-то несло, и голос внутри него нашептывал, что он умер.

Ему показалось, что голос принадлежит Уолкеру Бо.

Теперь мир приятных образов и запахов исчез, и он оказался в мире тьмы. Из земли вырвалось пламя и взметнулось в грозное, дымное небо. Порождения Тьмы с горящими красными глазами вились вокруг него, то подлетая вплотную, то удаляясь. Над головой проносились облака, гонимые яростно воющим ветром. Он чувствовал, как его самого крутит и бросает из стороны в сторону, будто сухой лист, оторвавшийся от ветки. К нему вернулись голос и ощущение собственного тела, он снова почувствовал боль и закричал.

— Пар!

Голос прозвучал и затих — голос Колла. Но он видел Колла в своем сне — распростертого среди скал, бесчувственного, истекающего кровью, с открытыми, обвиняющими глазами: «Ты оставил меня. Ты бросил меня». Он закричал, призывая магию песни желаний, но его творения превратились в чудовищ и кинулись на него. Он ощутил их клыки и когти на своем теле. Он чувствовал, как они впиваются в него.

Он очнулся.

На его лицо падали капли дождя, и он открыл глаза. Вокруг было темно, но он знал, что его товарищи рядом, что его куда-то несут, и чувствовал соленый вкус крови во рту. Его спутники что-то говорили друг другу, пытаясь перекричать яростно ревущую бурю:

— …снова проснулся, держи крепче…

— …слишком тяжел, будто десять человек, а не…

— Уолкер! Скорее!

Деревья падали на землю, что-то волокло этих раскидистых великанов в крутящуюся черноту, дико завывал ветер. Тени его товарищей плясали на скале, преградившей им путь. Пар услышал собственный крик.

Молнии ударяли в землю, темнота полнилась громовыми раскатами. Красная пелена застилала глаза.

Потом появился Алланон — сам Алланон! Он возник ниоткуда, весь в черном, оживший герой древних легенд. Он склонился над Паром и заговорил с ним шепотом, каким-то образом заглушившим рев бури. «Спи, Пар», — прошептал он успокаивающе, протянул руку и коснулся долинца, и сразу весь хаос исчез, сменившись полным покоем.

Пара снова куда-то унесло, он погрузился в глубь самого себя, но теперь уже боролся за жизнь, понимая, что спасется, только если сохранит контроль над своим разумом.

Какая-то часть его помнила, что с ним случилось, — его схватили оборотни, их прикосновение отравило его, затем он потерял сознание и провалился в черную пропасть. Его каким-то образом нашел Уолкер и спас от этих тварей. Он видел предостерегающие глаза Слуха, видел Колла и Моргана, видел Стеффа с его усмешкой и Тил, молчаливую и загадочную.

Он видел порождение Тьмы в облике девочки, снова и снова просящей обнять ее, пытающейся вселиться в его тело. Он вспомнил, как сопротивлялся, как отбросил ее, как она исчезла. О Тени! Она пыталась войти в него, проникнуть в его тело и стать им! «Так вот в чем дело, — в его сознании словно промелькнула вспышка озарения, — порождениям Тьмы мало их собственных призрачных тел, они вселяются в человеческие! В тела мужчин, женщин, детей».

Разум Пара снова уснул, и его понесло по волнам снов. Он поднимался на горы, где жили создания, похожие на Потрошителя, переправлялся через реки и озера, затянутые туманом, с таящимися в них скрытыми опасностями, и забредал в болота, над которыми в застоявшемся, мертвом воздухе клубился пар.

«Помогите мне», — просил он. Но никто не слышал его.

Он снова проснулся. Он знал, что спал, но не знал, как долго. Только помнил, что, когда сны кончились, некоторое время провел в забытьи.

Но самое важное — он знал, что жив.

Пар попытался повернуться, но лишь слабо дернулся на месте. Он ощутил под собой мягкость и чистоту простыней и понял, что лежит, вытянувшись во весь рост, на теплой и мягкой постели. И тогда открыл глаза.

Он находился в маленькой, скромно обставленной комнате с единственной горящей у изголовья лампой. Его окружали голые стены, потолка в комнате не было, и он увидел стропила крыши. Он лежал укрытый одеялом, под головой подушка. Взглянув в просвет между оконными занавесками, он понял, что сейчас ночь.