Книга Ключи от вечности - Наталья Калинина

Иногда, когда перерыв между кошмарами становился долгим, он снова начинал мечтать о ней. Но сны, в которых девушка погибала, возвращались. Алекс снова просыпался с криком. И понимание, что это страшное событие и направит его жизнь по еще не так давно желаемому пути Предназначения, крепло с каждым увиденным кошмаром. После ее гибели все так и случится – его уединение, попытка выжить, когда на самом деле будет хотеться умереть, и погружение в чужие беды ради того, чтобы вытащить себя из собственной, неутихающей.

А потом целых три месяца кошмар не посещал его, и Алекс робко предположил, что все закончилось. Может, он неправильно разгадал сон? Возможно, светловолосая девушка и ее гибель олицетворяют совсем другое: его «измену» Предназначению с вполне будничной, но тоже нужной профессией? И только он уверился в этом, как встретил ее в реальности – Ольгу. Все указывало на то, что его кошмар скоро воплотится в жизнь. И полученное от ясновидящего письмо лишь подтверждало страшные опасения. Но потом, когда первый шок от прочитанного прошел, Алекс понял, что письмо подарило ему и надежду. Поэтому он сейчас и был здесь – в доме Федора Кольцова. Если ради спасения Ольги нужно принять Предназначение, он так и сделает, выторгует ее жизнь в обмен на свое отшельничество.

– Не заскучал? – спросила его Галина с улыбкой. – Поможешь мне?

Алекс с готовностью кивнул. Хозяйка приготовила нехитрое, но вкусное угощение: заварила черный чай с мятой и чабрецом, положила в вазочку вишневое варенье – его любимое, выложила на блюде золотистой горкой печенье и добавила несколько шоколадных конфет.

– Небогато, – вздохнула она, когда Алекс поставил на стол поднос с угощением.

– Да что вы! Все такое аппетитное. Про варенье как угадали?

– Тоже вишневое любишь? Как Федор… Моя знакомая варила специально для него.

Галина помрачнела, но затем спохватилась и пригласила жестом к столу:

– Давай пить чай.

– И разговаривать.

– И разговаривать. Что ты хочешь узнать?

Алекс положил из пиалы в маленькую розетку варенья, обмакнул печенье и спросил:

– Вы знаете, что было в письме?

– Да. Я писала его под диктовку Федора.

– Хорошо, – кивнул Алекс и помедлил, раздумывая, с чего начать. Когда он ехал сюда, вопросов у него было много, но сейчас не мог вспомнить ни одного. Может, дело в успокаивающей атмосфере этого дома, которую он невольно примерил на себя?

– Давай тогда я тебе расскажу, – правильно истолковала его замешательство Галина. Разгладила ладонями и без того безупречно отглаженную скатерть и начала:

– Однажды, много лет назад, я прочитала в газете рассказ об удивительном ребенке, который обладал даром видеть болезни людей. В статье мальчика называли «ребенком-рентгеном». Скептики и многие медики ставили его талант под сомнение, родителей даже обвиняли в том, что они ради славы придумали эту историю. Но один светило, профессор, уверенно высказался о том, что возможности человеческого мозга до конца не исследованы. Возможно, мальчик на самом деле обладает таким талантом. В большой, на целый разворот, статье приводились выдержки из интервью с профессором и рассказы некоторых людей, которым помог тот ребенок.

Галина сделала небольшую паузу, чтобы подложить Алексу варенья. Он, не поднимая взгляда, кивком поблагодарил. Губы его тронула легкая улыбка, но Алекс тут же спрятал ее за поднесенной ко рту чашкой.

– Я прочитала статью вслух. И Федор чрезвычайно оживился, неожиданно проведя параллель между собой и этим мальчиком. Хотя у Федора была совершенно другая история и другие способности. Потом мы нашли еще несколько статей, потому что в тот период кое-какая шумиха в прессе все же возникла. Федор даже попросил меня отыскать адрес родителей мальчика, чтобы написать им. И продиктовал мне письмо. Я его отправила, только не знаю, дошло ли оно до адресата.

Алекс вспомнил, как когда-то давно взволнованная мама зачитывала папе на кухне какое-то письмо и говорила, что некий ясновидящий приглашает их к себе. Может, они бы и поехали, если бы Алекс не свалился с жестким гриппом, перешедшим затем в затяжную пневмонию. Но рассказывать сейчас об этом Галине он не стал, чтобы не прерывать ее рассказ.

– А потом мальчик исчез с поля зрения публики. О нем перестали писать. И будто забыли. Федор предположил, что родители, напуганные шумихой, решили уберечь сына от такой публичности. Но газетные вырезки сохранил. Хочешь, принесу?

– Нет, не надо. Спасибо, – мягко отказался Алекс. Галина, заметив, что у него опустела чашка, долила заварки и кипятка.

– Недавно Федор вновь вспомнил о том мальчике, – продолжила она. – Рассказал мне, что «увидел» его. Что этот мальчик, вернее, уже молодой человек, скоро появится в наших краях и не просто так, а потому что судьба ведет его сюда. Федор предчувствовал свою смерть, но не хотел со мной об этом говорить. Только я все поняла, испугалась и проплакала весь вечер. Я ведь Федору эти годы не только верной помощницей была, но и семьей. Я его племянница.

– О как! – удивился Алекс. – Не знал.

– Об этом мало кто знает. Кто-то даже считал, что я его жена, – тихо засмеялась Галина. – Куда там! Он мой родной дядя, хоть разница в возрасте у нас небольшая.

Она помолчала, а потом встала, сходила куда-то и принесла черно-белую фотографию, на которой молодой мужчина стоял рядом с симпатичной кудрявой девушкой в светлом платье. Оба смотрели в объектив и улыбались.

– Это вы?

– Да. Федор и я. Мне тогда было семнадцать, ему – двадцать пять. А снимала нас Люба, его невеста…

Галина снова сделала паузу, а Алекс затаил дыхание, понимая, что вот сейчас рассказ и подойдет к той теме, которая его волновала.

– Этот снимок – последний в его прежней жизни. Через несколько дней случилась беда. Федор и Люба подали заявление в ЗАГС. А на обратном пути их сбила машина. Водитель не справился с управлением, вылетел на тротуар, по которому шли счастливые Федор с Любашей. Она погибла на месте. Он выжил, но остался слепым. Не буду тебе рассказывать о том тяжелом времени, которое последовало после. Думаю, и так догадаешься. Когда Федор принял решение переселиться из города сюда, я последовала за ним.

– Почему? Вы же были тогда еще юной девушкой и могли распорядиться своей жизнью по-другому. Не поймите меня неправильно…

– Я все понимаю правильно, Саша, – мягко перебила Галина и с нежностью посмотрела на фотографию.

– Понимаешь, я не чувствовала, что буду счастлива в городе. Мне не хотелось замуж. Я не мечтала работать на фабрике, в больнице или в школе. Я любила уединение, а еще часто ходила к монастырю. Меня завораживала не столько его строгая величественность, сколько благостная тишина и атмосфера умиротворения. Вот чего мне хотелось – поселиться там. Странные, наверное, мечты для юной девушки. Тем более что тогда и времена были другие. Я рассказываю тебе о событиях сорокапятилетней давности. Многие называли Федора «старцем», но ему было только семьдесят! А старцем он выглядел, потому что отдавал себя без остатка нуждающимся. Но вернемся к тем событиям. Когда Федор решил уехать в деревню, я поехала с ним. Не жена, не сестра, не мать, а племянница и верная подруга.