Книга Тупо в синем и в кедах - Марианна Гончарова

Агния хохочет.

«Я вам заре так заспіваю, – продолжает дед Васыль, – шо ви в мене геть закохаєтесе. Але тіко не можу злізти з коня, бо важкувато. То пісню вам співатиму верхи».

И так привстает на стременах, шляпу снимает, яркий, как клумба, красиво отводит руку с шляпой в сторону и поет про Довбуша: «Гаєм-гаєм зелененьким ходить Довбуш молоденький…»

Мы все терпеливо слушаем песню про Довбуша, она очень длинная, дед Васыль поет ее скороговоркой минут десять в быстром темпе. Мы с Мистером Гослином выносим старой конячке хлеб и сахар. Деда Васыля зовут к столу, но он как приклеенный сидит верхом и оттуда еще с нами всеми разговаривает. Потом оттуда же кланяется, надевает шляпу, разворачивает коня и медленно уезжает. Так красиво идет лошадка, помахивая хвостом. И дед Васыль сидит ровненько, покачиваясь плавно, держит спину изо всех сил. Знает, что мы, а главное, пани Агния, смотрим ему вслед. И на прощанье он грозится опять приехать на днях к Агнии, чтобы вновь «висловити їй свої слова симпатії, поваги та благоговіння». Вот поэт! Недаром же Полина цитирует кого-то: «Провинций нет, расписан Бог по лицам…»

Агния печально улыбается и закуривает, слышал бы капитан Бернадский, щеголеватый и элегантный, настоящий мужчина, который ее баловал и наряжал, ценил ее и ласково звал Птичкой Нежной, что предлагает ей на старости лет вместе с рукой и сердцем отчаянный и пьющий всадник дед Васыль – вдвоем пасти худобу.

Мистер Гослин считает деда Васыля кентавром, потому что еще ни разу не видел, чтобы тот шагал пешком. Наверное, дед Васыль думает, что верхом на коне он выглядит величественней. А может, росточку в нем маловато, вот он и не хочет позориться. Зато Мистер Гослин гордится знакомством, всем в школе раннего развития сообщил, что у него есть знакомый кентавр. Что это гуцульский дедушка-конь. В красивой шляпе. Ему не верят. Он огорчается.

#как_я_провела_лето #гости #its_my_family

К Агнии забегают ее подруги. К Кузе приходит Лилит и прибегают все мои подружки. К Диме – его коллеги с новой работы и дядя Левон с сыновьями. К Мистеру Гослину приходят все. По крайней мере, он так считает, что все, кто приходит, – это к нему. Он, как радушный хозяин, всех приглашает садиться, распоряжается подать чаю или кофе гостям и заводит светскую беседу о прочитанном или услышанном. Иногда для наших гостей неожиданно, но нам привычно. Мы не ограничиваем Мистера Гослина в выборе книг. Сейчас он читает «Тайны анатомии» Кэрола Доннера и беззастенчиво показывает на гостях, где у них внутри что расположено и как работает. Словом, гости торчат у нас по вечерам, а выходные дни – хоть и целый день.

Вчера Хэттер приехал. По бокам его мопеда, как на ослике Насреддина, были приторочены корзины. А сзади, чуть ли не на колесе, примостился кто-то, обхватив руками Хэттера за живот. Я вообще очень волнуюсь, когда вижу длинные пальцы. Ну нравятся мне длинные нервные пальцы. Просто с ума схожу. Объяснить не могу. Кто это там, – я думала, – кто же, кто же, кто же, кто же! И Хэттер припарковал мопед рядом с нашей калиткой, возился там с ключом, с корзинами, разговаривал с кем-то, а потом они оба вошли, и я увидела: Хэттер привез последнего из могикан. И у меня холодок побежал в плечах, локтях, к ладоням. С чего бы это. Был выходной. Двадцать четвертое августа. День независимости. Дома были все наши. И все были в саду. Дима дремал в гамаке. Агния, Полина и Мистер Гослин играли в лото. Но не бочонками с цифрами, а карточками с картинками и буквами. Кузя сидела в доме и кропала статью для журнала. Илай и Хэттер церемонно вплыли во двор, неся корзины на головах.

– Маменька моя велели передать, – заявил Хэттер и поставил корзины с персиками на траву.

– С чего это?

Я ужасно возмущаюсь, когда вот так. Ну чего это? То есть маменька Хэттера где-то разнюхала, что в классе, где учится ее сынок, появилась девочка, больная, ах бедная, бедная…

– Просто так, – растерялся Хэттер. – Маменька всем персики дарит. А тебе так с удовольствием. Ты же тоже со мной английским занимаешься просто так.

– А это – вам, – раскланивался Илай перед дамами и, вовремя сообразив, разделил громадный букет роз на два – Агнии и Полине. Он очень обрадовался, когда увидел Полину у нас. Кто ее у нас в городе не знает!

– How are you doing, Полинигревна? – неловко и мило поклонился он Полине. И так смешно, по-детски поправляет свои дреды, чтобы на глаза не падали.

– Evening, – разулыбалась Полина, – рада тебя видеть, Илюша! Как ты? Где ты?

А я думала, что они такие молодцы: естественные и неловкие, ехали сюда, навьюченные, не постеснялись никого совсем. Эти двое присели к столу и принялись подсказывать Мистеру Гослину. Агния и Полина сердились на них, все смеялись. После игры затеялся разговор. Илай и Хэттер принялись показывать, как, выворачивая шею и кокетливо глядя из-под ресниц, фотографируются девочки-подростки «ВКонтакте». На гогот подтянулись Дима и Кузя. Незаметно стемнело. Почти ничего не помню из того, что было, что говорили Илай и Хэттер, помню настроение. Легкое какое-то, новое. И что свечи зажгли от комаров. Помню, что Хэттер кинулся помогать мне накрывать чай с горячими бутербродами, пирожками, вареньем, фруктами, а потом Кузе – убирать со стола. А Мистер Гослин сидел у меня на коленях и незаметно уснул. И Дима понес его в кровать. А еще Илай говорил, как хорошо быть маленьким. Уснул где попало, а проснулся в своей пижаме, в своей кровати, в своем доме. А когда просыпаешься там, где уснул, – все, ты уже взрослый. Завтра, продолжил он, приду и скажу Мистеру Гослину, пусть не торопится взрослеть и как хорошо быть маленьким. Можно я приду завтра к Мистеру Гослину? – спросил Илай. Я промолчала. А Кузя ответила:

– Приходи, приходи, Илья.

#somewhere_over_the_rainbow

#где_то_за_радугой #планета_по_имени_корова

Я люблю город моего детства, в котором мы сейчас живем. Город нашей Агнии. Теперь наш город. Город, который помнит, как в субботу и воскресенье по вечерам мой дед, капитан дальнего плавания, прогуливал нарядную Агнию. Они чинно шли по аллее парка и встречали таких же нарядных знакомых, кланялись, останавливались поговорить о пустяках…

Тут люди не знают, что такое пустырь или промзона. Любое пустое место немедленно засаживается деревьями, кустами, цветами и кукурузой. Здесь просто культ кукурузы. Агния говорит, что кукуруза спасла людей этого города от смерти во время голодомора. Люди мололи кукурузные зерна на муку, варили мамалыгу, кормили детей и выжили. И спасли будущее. И город.

Вчера Хэттер и могиканин предложили мне поехать с ними в село к бабушке Илая. К моему удивлению, Кузя согласилась меня отпустить. Немного ворчала Агния, но Полина ее горячо переубедила, мол, полезно, подышать, погулять. Велели в речку не лезть, водку не пить, верней наоборот, сначала про водку, потом про в речку. А-ха-ха-ха!

Мы ехали в автобусе втроем. Сели сзади, я посередке, мальчишки по бокам. Смешили меня всю дорогу. Хэттер рассказывал, что у них есть ассистент кафедры, который считает себя киноартистом. И на вопрос, где же он снимался, тот ответил, что в рекламе. Играл роль остеохондроза. Я бы так ехала и ехала. Далеко-далеко. Чтобы мы хохотали, чтобы мы играли словами, а люди чтобы выходили, заходили, садились впереди нас, угощали нас огурцами, спрашивали Илая: «До бабусі їдеш, Іллай?»