Книга Призраки Лондона - Александр Афанасьев

— Конечно. Пройдемте в кабинет. Алиша, два кофе.

Как интересно. Она даже не спросила, что он предпочитает, кофе или чай. И эта бесцеремонность.

Он начал понимать, с кем имеет дело. И почему ее посадили на эту позицию.

— Просите, у вас знакомый акцент. Вы… из России?

— Нет, я полька.

Ага. Хрен ты полька. Акцент явно тот, который бывает у людей переходящих с русского на английский. В 22САС были поляки, они говорят по-другому, шепелявят. Скорее всего — или Беларусь, или Литва, из этих двух мест полно тех, кто переехал в Великобританию, в том числе и с польскими фамилиями. Многие обустроились… вцепились… уже не выкинешь. Из Европы надо было уходить много лет назад, уже тогда, когда в нее массово стали принимать восточноевропейские страны. Уже тогда те, кто немного головой думал — понимали, что ничего хорошего из этого не выйдет. В Европу нельзя «принять», Европу можно только построить у себя в стране.

Надо выходить на тему.

— Мэм Скотланд-Ярд расследует незаконное… скажем, перемещение детей. Из стран Восточной Европы.

— У нас все законно!

— Я понимаю, мэм — терпеливо сказал Виздом — мне нужен взгляд специалиста. Как вы считаете, есть ли в Великобритании и других стран рынок… как бы это выразиться… незаконного оборота… детей. И каков он?

* * *

Несмотря на военное прошлое — Виздом все-таки был неплохим детективом. Ему повезло учиться у самого криминального инспектора Форша, когда тот еще работал. Форш заставлял своих учеников слушать, как говорит свидетель или подозреваемый — а потом они собирались, и говорили, кто что понял и какие выводы сделать. Слушать — это более важное умение криминального детектива, чем стрелять или драться. Но еще более важное — умение заставить человека свободно говорить.

Потому что обычно они проговариваются…

То, что эта Айрин виновна — Виздом понял уже после пятнадцати минут разговора. Этому и учил Форш — понимать, стоит на человека дальше тратить время — или не стоит. И не ошибаться. Это агентство — только с виду простая контора по устройству детей в британские школы… на самом деле это что-то другое. Что — покажет расследование.

Обменявшись визитками и поблагодарив Катовскую за помощь Скотланд-Ярду — инспектор вышел на улицу. Машина стояла там же, где и всегда, перед ней — он по привычке наклонился, завязывая шнурок. Под днищем вроде бы ничего не было.

Сел в машину, тронулся… надо было ехать в участок в центре, там может уже есть что-то для него, даже наверняка есть. Центр Лондона — место довольно тихое, машин тут не очень много, все больше автобусы и такси. Потому — посматривая в зеркало заднего вида, инспектор довольно быстро обнаружил, что он не один. Вон тот Воскхолл… и кажется, еще Мазда. При скорости движения тридцать пять выявить слежку легко — не так быстро машины меняются.

Да неужели…

Заметив, как впереди освободилось место, инспектор резко свернул, занял его. Вышел… Воскхолл проехал мимо, в нем были двое… мужчины.

Тут была шаурмятня… их полно теперь было по всему Лондону. Инспектор постоял в короткой очереди, взял себе шаурму, пошел в ту сторону, куда уехал Воскхолл.

Есть! Воскхолл был припаркован на соседней улице.

Значит, точно…

На ходу доедая шаурму, он прошел улицу, вышел на соседнюю — по ней уже ездили автобусы. Лондонские автобусы хороши тем что у них задняя площадка — накопитель открытая, в автобус можно сесть или соскочить с него когда он уже поехал, londoners так обычно и делают. На остановке — он сделал вид, что проходит мимо — но когда автобус уже тронулся, в два прыжка оказался рядом, вскочил на площадку. Уже стоя в уходящем автобусе, он заметил, как заметались двое, что шли за ним — один побежал, потом остановился, второй поумнее — сразу стал пытаться поймать такси. Он открыто достал мобильник и сфотографировал их.

* * *

Еще более обескураживающее известие ждало его в Скотланд-Ярде, когда он добрался туда. Он как раз раздумывал, стоит ли сообщить в службу собственной безопасности, что за ним следили… но только зайдя в свой временный офис, почувствовал, что что-то произошло. И произошло что-то плохое.

Он пошел в кабинет комиссионера Рид, та была не одна. Вместе с ней был довольно молодой господин в штатском… бросались в глаза его тщательно ухоженные и обильно политые гелем волосы… обычно в Скотланд-Ярде так много внимания своим волосам не уделяли. Они о чем-то говорили, но увидев входящего Виздома, резко прервали разговор.

— Где вы были, инспектор? — недовольно спросила Рид — я искала вас

— Извините, мэм. Пытался получить информацию по детям.

— Получили?

— Пустышка, мэм.

— Постарайтесь на будущее быть более эффективным — недовольно сказала Рид — это коммандер Гастингс, он возглавляет отдел по расследованию преступлений против детей. Он возглавит вашу временную группу.

Виздом заподозрил неладное.

— А где коммандер Боул?

— Коммандер Боул сейчас в госпитале. Его сбила машина.

Если бы Виздому только что не пришлось сбрасывать хвост — он возможно и воспринял бы ситуацию нормально… хотя в Лондоне, где скорость по всему городу ограничена тридцатью пятью милями в час, а где-то и десятью — пятнадцатью — люди в ДТП уже почти не попадали.

— Какой кошмар — сказал Виздом — подростки порезвились?

— Мы не знаем. Машину, сбившую коммандера Боула до сих пор не нашли…

— Инспектор — улыбаясь, сказал Гастингс — рад, что вы присоединились к нам. Давайте, пройдем в брифинг-рум, определим нашу новую стратегию действий.

— Да, сэр… — сказал Виздом.

Лондон, Великобритания. Скотланд-Ярд. 28 февраля 202… года

Гавка сказала мышке: «Идем! Ты мне ответишь перед судом! Нынче мне скучно, и с интересом я занялась бы нашим процессом». Мышь отвечала: «Что ж, я согласна! Пусть нас рассудит суд беспристрастный! Где же судья и где заседатели, чтобы напрасно слов мы не тратили?» Гавкин коварный слышится смех: «Я, дорогая, справлюсь за всех. Наши законы — ваша вина. Будешь немедля ты казнена.

Льюис Кэрролл "Алиса в стране чудес"

Последний день зимы…

Здесь это не чувствуется — даже снега нет. Сухо, прохладно, солнечно…

Телефон Виздома снова не отвечал. Остаток ночи я провел в каком-то дешевом по британским меркам отельчике. Не выспался — потому что думал, как мы до всего этого докатились и что теперь надо делать? Имею ли я право останавливать Лося, который ищет правду в таком море дерьма, о котором большинство обывателей и понятия не имеет? А имею ли я право не выполнить приказ — я ведь снова военный человек. И имею ли я право не выполнить приказ, зная, что будет, если я его не выполню. А будет вот что — если дело получит публичное развитие, британцы никогда не возьмут вину на себя, им это нахрен не надо. Они спихнут вину на Россию, сделают все для этого — и у них получится. Потому что Россия виновата всегда и во всем. А тот кто против — тот человек понимающий Путина.