Книга Убийство на экзамене - Ирина Градова

Стоп. Возможно ли, что убийца заказал у кого-то пушку Гаусса, купил и использовал для убийства? Судя по тому, что на экзамене присутствовали подозрительные начальники, окончившие физмат, у них могло хватить опыта и навыков для пушки. А потом Ирина Владимировна поняла, что директор – сам физик – как раз изготовил пушку для убийцы. Помог, стало быть. Кое-что встало на места.

* * *

– Вполне вероятно, – одобрила Ленка мои измышления следующим утром, – ничему не противоречит. Так и будем считать, что директор изготовил пушку, Ирина поняла это, зафиксировала каким-то образом, за что и поплатилась.

– Значит, преступника интересовали ее записи.

– А если она увидела что-то и засняла это на телефон?! – встрепенулась Ленка и соскочила с парты, на которой сидела, свесив ноги. – Где ее телефон?!

Хороший вопрос.

– Может, полиция забрала? Или все же преступник?

– Кстати, нужно уточнить насчет записей с камер… Глядишь, и найдется наш убийца.

Ленка тут же позвонила майору, формально ради того, чтобы узнать, нет ли для нас опасности – ведь убийца еще не пойман. Но выяснились неутешительные детали: в машину забирался начинающий наркоман, которому хотелось денег. Он стал свидетелем того, как увозят Ирину Владимировну, затем выждал минут сорок и обыскал салон. Своровал деньги и телефон, последний был изъят у него в целости и сохранности. Никаких бумаг он не забирал.

Неужели все надежды на поимку преступника рухнули? Нам все еще угрожает опасность?

– Спроси про наших раненых, – подсказала я.

– Информацию не разглашаете? Ну да, это как раз понятно. Хорошо, будем соблюдать осторожность.

На этом их беседа закончилась. Ленка выглядела крайне рассерженной. Светлые глаза метали молнии, а изо рта чуть ли не огонь вырывался.

– Соблюдать осторожность, оглядываться по сторонам, ходить по людным улицам. Вот и все, чем он может помочь. Я до сих пор не знаю, стоит ли мне бояться. Если иглы будут без яда, то бояться нечего. Кстати, в твоей крови нашли совсем крохотную дозу токсина. Остальная часть его осталась на игле. Если бы она воткнулась поглубже, была бы ты соседкой Ирины Владимировны по палате. Похоже, он метил тебе в руку, но промазал.

Вот и нашлось объяснение ознобу и краткому головокружению. Слава богу, это от попытки убийства, а не от страха.

– Что он предполагает, что мы теперь будем сидеть и бояться до момента поимки? – сварливо продолжила Ленка. – Сам бы попробовал…

К нам ворвалась завхоз, за которой энергично шла женщина в фиолетовом платье. Обе вошедшие весили под центнер, и шли напролом, как два веселых бодрых танка.

– Инвентаризация! – провозгласили они хором. Мы с Ленкой обреченно переглянулись. Придется осуществлять идею Марины Павловны.

– Где у вас паспорт кабинета? – спросила завхоз. Ленка сунула ей в руки сиреневую папку, по цвету гармонирующую с платьем второй проверяющей.

– А вы уже много кабинетов проверили? – как бы невзначай спросила я.

– Нет еще. Начали со второго этажа, здесь кабинетов больше.

Ленка мне кивнула, и я максимально незаметно ретировалась. В коридоре перешла на бег, сбежала вниз к пятнадцатому кабинету и сунулась туда с таким видом, что по физиономии становилось ясно: инвентаризация наступила. Хорошо еще, что не проверяют содержимое черепов наших учеников: там точно не нашли бы мозгов.

Интересно, что скажут проверяющие про новогодний пулемет в одном из кабинетов? Новогодний пулемет – это никакая не метафора, а настоящий пулемет времен войны, выкопанный на месте сражения. В рамках подготовки к новому году его украсили мишурой. Так он простоял лет пять и оказывал сильное впечатление на тех, кто впервые видел его.

– Замазывай быстрее, – скомандовала Марина Павловна. Я бросилась замазывать штрихом номер магнитофона. Затем написала поверх белого пятна синей ручкой нужный номер, предварительно записанный в телефоне. Теперь оставалось самое сложное: незаметно занести аппарат в наш кабинет.

Как ни странно, помочь в этом должна была худосочная комплекция Марины Павловны. Обладая астеническим сложением, она часто накидывала на плечи шаль, чтобы выглядеть материальной. Шаль эта всегда лежала в ее кабинете. Она была такого невообразимого цвета, что в ней можно было сойти за свою на бразильском карнавале.

– Идем, – приказала Марина Павловна, накидывая ее на плечи. Я подхватила магнитофон и предусмотрительно двинулась за ней. Прятаться за теми, кто заведомо меньше тебя – вот до чего можно дойти в своей изобретательности.

Она вошла в кабинет первой. Я прокралась за ней. Тихим покашливанием я ей указала, что пора бы снять шаль и сделать вид, будто она хочет ее накинуть поудобнее, то есть предварительно расправив ее за плечами. Подняв магнитофон на уровень ее лопаток, я направилась к тумбочке, куда предполагалось его поставить и распахнула дверцу. Все это время Марина Павловна, стоя спиной ко мне, делала вид, будто расправляет шаль. Пока что она стояла, раскинув руки, будто ее распяли на невидимом кресте. А у меня возникла неожиданная проблема: тумбочка изнутри была заставлена чем попало, и ставить магнитофон было некуда.

Марина Павловна от безысходности сделала вид, будто потягивается, одновременно разговаривая с Ленкой о какой-то ерунде. А я лихорадочно и бестолково перебирала варианты, куда поставить этот проклятый аппарат. На тумбочку невозможно – пришедшие уже видели, что на ней ничего не было. В саму тумбочку невозможно, так как некуда. Поэтому я сделала вид, будто вытаскиваю его из тумбочки. Мало ли как там все было спрессовано.

– Я тут еще магнитофон достала, – заявила я. Марина Павловна резким движением запахнула шаль и повернулась ко мне с видом «ну, наконец-то».

– Пойду, наверно, – заявила она и ушла, оборвав разговор на полуслове. Определенно, прикрывать меня перед начальством в буквальном смысле ей не очень-то понравилось. Все равно, спасибо ей огромное. Надо будет в следующем году поставить пять ее дочери.

Проверка прошла благополучно, номер магнитофона совпал с нужным, и комиссия ушла, предварительно похвалив нас за то, что содержим кабинет в порядке. Я быстро засунула в тумбочку выпавшие вещи, подхватила магнитофон и побежала в пятнадцатый кабинет, чтобы вернуть ему свой инвентаризационный номер. Но комиссия меня опередила. Марина Павловна бросила в мою сторону жуткий взгляд, подошла к двери и вновь стала делать вид, будто расправляет шаль. Все бы ничего, но мне нужно пройти в кабинет, чтобы поставить магнитофон куда-то, а не стоять у входа постоянно. Не говоря уже о том, что на магнитофоне надо написать номер.

– Возьмите паспорт кабинета в левом шкафу, – сказала Марина Павловна. Пока проверяющие отвернулись, я на цыпочках проскочила и поставила магнитофон под ее стол. Сама залезла туда же и стянула штрих со столешницы, попутно уронив тетрадь. Замазала написанный ручкой номер и начала писать нужный.

– Так, шкаф с дверцами есть, шкаф книжный со стеклянными дверцами здесь, номера тоже вижу… – бубнила танкообразная тетка в фиолетовом платье, – магнитофон еще указан в перечне…