Книга Рожденная в грехе [= Цветок греха ] - Нора Робертс

– Останусь я здесь еще на неделю или нет, – раздраженно сказала она, – это не имеет никакого отношения к моим мыслям или чувствам.

– Имеет, – произнес он мягко, но настойчиво. – Вам нравится еда?

– Изумительно!

– Вы еще рисовали сегодня, после нашей встречи?

– Да, я… – Она прожевала кусок пирога и сказала, тыча вилкой в его сторону: – Но вы говорили о другом.

– Разве? О чем?

– Не притворяйтесь, и давайте поговорим начистоту. Я не хочу, чтобы за мной ухаживали, ухлестывали, волочились или приударяли! Кто бы то ни было! Не знаю, как принято здесь, у вас, но там, откуда я приехала, женщины давно уже чувствуют себя равными с мужчинами и независимыми от них. Конечно, если хотят.

– Я кое-что слышал об этом, – сказал он с улыбкой, отпил вина и продолжал, тщательно выбирая слова: – Если говорить вообще, то вы попали в точку: наш средний ирландец не слишком мечтает видеть женщину, равную ему в правах. Сейчас, правда, изменения происходят, насколько я знаю. Но медленно. – Он сделал еще глоток. – Я уже говорил вам, что любил и люблю читать, и, может, поэтому не согласен с тем самым ирландцем. А он – со мной.

– Как это мило с вашей стороны, – насмешливо сказала она.

Он опять снисходительно улыбнулся.

– Я хочу сказать лишь одно: не все ирландские мужчины одинаковы. С этим вы можете согласиться? – Он снова принялся за еду, не ожидая ответа, который и не последовал. Потом опять невозмутимо заговорил: – Но я вас понимаю. Если бы вы стали ухлестывать за мной, не знаю, как бы я к этому отнесся. Во всяком случае…

– Я бы не стала! – перебила она его.

– Во всяком случае, – терпеливо продолжил он, словно не слыша ее, – я бы никак не связал ваше ухаживание со всеобщим равенством, правами человека и подобными вещами. Просто сказал бы себе, что эта женщина сделала первый шаг. – Он положил нож и вилку, пристально посмотрел на нее. – А сейчас инициатива на моей стороне. И я не мог поступить иначе. Почему? Потому что никогда в жизни не видел никого красивее вас. А мне довелось повидать немало красивого в жизни.

Поневоле польщенная его словами, она опустила глаза. Ну, что ему ответишь? Странный он все-таки малый. Она и представить не могла, что ирландские фермеры могут быть такими! Никто ей не поверит, если расскажет у себя дома.

– Мерфи, – смущенно сказала она, не поднимая глаз, – мне приятно это слышать. Любому было бы приятно. Даже если на самом деле это не совсем правда.

– Еще приятней вам было, Шаннон, когда я поцеловал вас. Мы оба знаем это.

Она в смятении отодвинула тарелку.

– Хорошо, Мерфи. Мне это доставило удовольствие. Вы достаточно привлекательны как мужчина. В вас что-то есть. Но будем откровенны. Если вы думаете, что за этим может что-то последовать, то глубоко ошибаетесь.

– Ошибаюсь? – Господи, подумал Мерфи, какое же огромное наслаждение доставит ему обладание ею! – Но почему, если мы оба так хотим этого!

Шаннон была вынуждена промокнуть увлажнившиеся ладони салфеткой.

– Потому что это вовсе не так. Мы смотрим по-разному на те вещи, о которых сейчас говорим. Да, вы можете нравиться. Вы интересный мужчина. Но, извините, я не ищу близких отношений. Черт возьми, я всего несколько недель назад разорвала их. Собственно говоря, это была даже помолвка. – Она замолчала. Потом, словно решившись, наклонилась вперед, добавила с улыбкой: – Мы были близки.

Мерфи нахмурился, обдумывая ее заявление.

– Были, — сказал он через какое-то время. – Это уже говорит о многом. Наверное, он вам нравился?

– Конечно, нравился. У меня нет обыкновения прыгать в постель к первому встречному.

«Ну, что он скажет теперь, хотела бы я знать?»

– Насколько я понимаю, вы говорите в прошедшем времени. Мне тоже нравились женщины, с которыми я побывал в постели. Но ни к одной из них я не испытывал любви. Такой, как к вам.

Она ощутила, что кровь отлила от ее лица.

– Вовсе вы не любите меня! Что за глупости.

Спокойно и просто – так, что она поверила на какое-то мгновение, – он сказал:

– Я полюбил вас в ту минуту, как увидел. А может, еще раньше, потому что ждал вас, Шаннон. И вот вы здесь.

– Все совсем не так, как вы говорите. – Но уверенности не было в ее голосе. Она отодвинулась от стола. – А теперь послушайте меня. Выкиньте из головы все эти бредовые мысли. Они ни к чему. Вы настроены чересчур романтично. Навоображали себе бог знает что! Все это лишь осложнит нашу с вами жизнь, Мерфи.

Глаза у него сузились. Видно, его задели ее слова, но она не заметила перемены.

– Моя любовь осложнит вам жизнь? – сказал он. – Вы так считаете?

– Не надо ни в чем обвинять меня! – крикнула она яростно. – Не делайте из меня высокомерную идиотку только потому, что я не хочу, чтобы за мной ухаживали! Господи, какие дурацкие слова вырываются сами собой!

– Что ж, найдите другие.

– Не хочу я ничего искать! Я хочу и ожидаю от вас, чтобы вы прекратили свой флирт! Я нашла правильное слово?

Некоторое время он сидел молча. Потом глухо спросил:

– Потому что у вас нет ко мне никаких чувств?

– Именно так. – От того, что это не было чистой правдой, тон ее сделался еще более резким. – Вы в самом деле воображаете, что я поддержу ваши безумные планы? Выйти за вас замуж? Жить здесь? Стать женой фермера?.. Похожа я на жену фермера?! У меня своя жизнь, карьера.

Он так быстро вскочил с места, что она не успела даже испугаться. Его пальцы впились ей в плечи. Лицо побледнело от напряжения.

– Значит, моя жизнь вообще ничего не стоит? – в бешенстве крикнул он. – То, что я делал и делаю, – ничто по сравнению с вашими деяниями? Чушь? Не заслуживает внимания?

Ошеломленная его яростью, она могла только молча качать головой. Кто бы мог подумать, что у него такой буйный нрав?

– Я могу понять, что вы сами не понимаете того, что любите меня, – продолжил он уже спокойно. – Что у вас еще не открылись глаза. Но не могу позволить смешивать с грязью мою жизнь, жизнь моих предков. Считать, что мы ниже вас!

– Я вовсе не хотела оскорбить вас. Вы напрасно…

– Полагаете, земля – это просто часть пейзажа, которым вы любуетесь на досуге, и с нее так же легко получить дары, как сорвать цветок? – Пламя горящих свечей бросало блики на его лицо, оно было угрожающим, но в то же время привлекательным. – Сколько за нее пролито крови и пота! Если вы такая гордячка, что не считаете ее своей, вам должно быть стыдно!

Шаннон с трудом перевела дух.

– Вы делаете мне больно, Мерфи.

Он отдернул руки, словно обжегся о ее плоть.