Книга Сезон солнца - Кэтрин Коултер

Над огромной прямоугольной жаровней, огороженной валунами высотой в три фута, на цепях висели котлы. В одном варилась телятина, в другом – чесночная похлебка с картофелем и луком. На металлических прутьях жарились куски мяса, и на угли шипя стекал жир.

Мужчины пили из инкрустированных серебром бычьих рогов, женщины – из небольших деревянных плошек. Только матери Магнуса поднесли бокал из рейнского стекла. Зарабет медленно обходила стол с кувшином великолепного французского вина, которое Магнус купил в Хедеби. Наливая гостям, она старалась не пролить ни капли дорогого напитка.

С особым вниманием она разглядывала отца Магнуса, Харальда Эрлингсона, и его жену. Зарабет невольно залюбовалась гордой осанкой этого седовласого старика, который держался прямо, словно двадцатилетний юноша. Наверное, и Магнус в его возрасте будет выглядеть так же.

– Женщина! – крикнул Харальд. – Подлей-ка мне еще сыновнего вина!

Эрлингсон не мог не видеть, что рабыня направляется прямо к нему, и все же решил окликнуть ее. Магнус взглянул на Зарабет, и тень омрачила его лицо. В зале было душно, и от его взгляда не укрылись ни испарина, выступившая на лбу у девушки, ни влажный рыжий локон, прилипший к виску. Зарабет раскраснелась от жары и казалась ему красивой как никогда. Горячая волна желания захлестнула Магнуса, и он поспешил отвести глаза от своей рабыни.

– Жаль, что у тебя родился мертвый ребенок, – обратился викинг к своему брату Маттиасу. – Но Глида выглядит неплохо.

– Она еще слишком молода и не умеет вынашивать детей.

– А что тут уметь? – пожал плечами Магнус. – Она очень молода, это правда. Но уже в состоянии принять мужское семя. А если так, то ребенок разовьется сам собой. Что еще нужно?

– Она не правильно вела себя во время беременности.

– Как это?

– Мы продолжали любить друг друга до самого конца, если ты хочешь знать правду, Магнус!

Харальдсон с удивлением посмотрел на брата и усмехнулся:

– Тебе не нравится, когда женщина ненасытна в постели?

– Нравится. Но ребенок родился мертвым.

– По-моему, ты напрасно винишь себя, Маттиас. Перестань. Глида молода, здорова и еще нарожает тебе кучу ребятишек. Не стоит унывать. Похоже, во всем Вестфолде нет такого уголка, где не рос бы твой отпрыск.

Внимание Магнуса привлекли дети, резвившиеся возле очага под присмотром двух служанок. Четверо из них были детьми Маттиаса от первого брака.

– Еще вина?

Маттиас прищелкнул языком при виде новой рабыни брата. Магнус сказал только то, что привез ее из Иорка. Маттиасу захотелось прикоснуться к ее роскошным волосам необычного ярко-рыжего цвета.

– Да, еще вина, – ответил Маттиас и, посмотрев на брата, застыл в изумлении.

В глазах у Магнуса горело страстное желание и что-то еще… боль, злость и, возможно, ощущение крушения надежд. Здесь крылась какая-то тайна. Маттиас посмотрел вслед женщине, которую брат поспешил отослать. В этот момент раздался голос отца:

– Я хочу купить у тебя эту рабыню, Магнус. Сколько серебра ты за нее возьмешь?

– Она тебе ни к чему, отец, – с трудом сохраняя самообладание отозвался Магнус. – С ней вместе сестра, которая плохо слышит. Зачем тебе такая обуза?

– А почему ты купил ее, несмотря на эту обузу? – поинтересовалась мать. – Вон та девчушка с имбирными волосами – ее сестра?

– Да. – Магнус дождался, пока Зарабет окажется рядом с его младшим братом Ионом, и добавил громко:

– Я понятия не имел, что девчонка нездорова, когда покупал их.

Он пристально посмотрел на Зарабет и увидел, что рука ее дрогнула. В следующий миг девушка взглянула на него и пошатнулась, наступив на детский мячик, неведомо как подкатившийся к столу. Кувшин с вином выпал из ее рук и разбился вдребезги.

– Глупая девка! – Ингун подскочила к рабыне и ударила ее по лицу. Зарабет, отшатнувшись, очутилась в опасной близости от очага.

– Осторожно! – закричал Магнус.

Ему потребовалась доля секунды, чтобы схватить Зарабет за руку и оттащить от огня.

– Жаль, что не обожглась, – прошипела Ингун. – Это послужило бы ей хорошим уроком. Неуклюжая дура! Столько вина пропало! Почти полкувшина!

Зарабет долго не могла перевести дух. Она попыталась высвободиться из цепких рук Магнуса, но тщетно. В ее глазах вдруг сверкнула ярость.

– Ты солгал, Магнус! Это правда, что ты не знал о недуге Лотти, но ты гораздо раньше согласился взять ее с собой. Ты солгал отцу!

Магнус изо всех сил встряхнул ее. На щеке Зарабет алел след от пощечины. У сестры тяжелая рука, и, наверное, Зарабет очень больно. Магнус вдруг понял, что раздражен тем, с какой покорностью Зарабет приняла удар. Но он тут же взял себя в руки, зная, что его поведение кажется странным родственникам и гостям.

– Впредь будь внимательнее! – сказал он сурово. – Я не хочу, чтобы моя рабыня заживо сгорела в огне. Ты слишком дорого мне обошлась. – И, выпустив ее запястье, он вернулся к столу.

Маттиас удивленно приподнял бровь. Что же касается Харальда, то он от души расхохотался, заставив среднего сына покраснеть до корней волос. Магнусу хотелось, чтобы затянувшийся праздничный ужин наконец закончился. Увидев, как к столу направляется Сира, которая была достаточно умна, чтобы правильно оценить его поведение, Магнус нахмурился. Ему не избежать разговора с ней.

Сира несла поднос с жареной телятиной, приправленной тмином, можжевельником, чесноком и горчицей, но аппетит у Магнуса пропал.

Сира обслуживала его с обворожительно-манящей улыбкой, однако Магнус предпочел не встречаться с ней взглядом.

– Сира, подойди сюда. Положи мне еще мяса, – подозвала ее мать Магнуса.

Вечер продолжался. Магнус преподнес матери шкатулку, которую выменял на несколько кусков мыльного камня в Хедеби, и приказал гравировщику написать на ее дне имя матери. Отец получил от сына в подарок массивный серебряный браслет. Гости запели. Хоркель, признанный мастер, предложил гостям песнь о девушке, которая вышла замуж за старика и отравила его, когда тот попытался овладеть ею. Магнусу так и не удалось поймать взгляд Хоркеля, когда тот закончил песнь тем, что убийца оказалась в арабском гареме.

Пришло время для застольной беседы, но Магнус никак не мог сосредоточиться. Зарабет между тем направилась к сестричке, которая осталась в одиночестве, потому что остальных детей женщины отправили в постель. О Лотти никто не позаботился. Магнус рассердился на это, но подавил в себе раздражение.

Зарабет взяла девочку на руки и рассеянно огляделась, не зная, куда уложить уставшую малышку. Магнус встал и решительно направился к ним.

– Лотти останется здесь, в доме. Пойдем, я покажу, где она будет спать.

Зарабет кивнула. Магнус проводил девушку к детским спальням, небольшим комнаткам, выходящим в общий коридор.