Книга Трагедия Белого Юга. 1920 год - Николай Карпов

Эти события происходили 20 марта 1920 г., за неделю до окончания эвакуации белых из Новороссийска. Согласно договоренности в этот день Шевцов в сопровождении конвоя из 20 красноармейцев встретился с членами Рады на станции Суходольской. Белых заложников сопровождал конвой из 20 человек казаков. После встречи казаки забрали Шевцова, а также следовавшего с ним политработника отряда — матроса Подгорецкого и направились в Майкоп. Конвой красных, забрав членов Рады, тоже вернулся к себе в отряд, в станицу Апшеронскую. По пути Шевцову удалось передать есаулу — командиру казачьего конвоя, листовку такого содержания:

«Товарищи Казаки! Скоро, скоро наступит время, когда советские войска придут на Кубань, когда все трудовые массы Кубани восстанут против произвола деникинской власти... Вы сами, товарищи казаки, видели, как Деникин проводил народные права на Кубани. Пусть вам об этом скажет и напомнит труп Калабухова, зверски повешенного Покровским. К вам снова на Кубань слетаются генералы и буржуазия, чтобы снова кровавой расправой с вами показать, что и как понимать под народоправством... Опомнитесь, казаки, пока не поздно!»

Переговоры проходили в управлении атамана. На них со стороны белых присутствовало несколько штаб-офицеров, два генерала и много каких-то штатских, рабочих среди них не было. На вопрос Шевцова — где же они, Данилов ответил, что на его предложение прибыть в управление никто не откликнулся. Вскоре Шевцов понял, что его принимают за представителя от Филипповского и Вороновича. Шевцова просили дать ответ на три вопроса. Во-первых, какие цели преследует «зеленая» армия и какие у нее взаимоотношения с красными, наступающими с севера? Во-вторых, может ли командование «зеленых» пропустить Кубанскую армию с оружием в руках в Грузию? И в-третьих, гарантируется ли безопасность семей офицеров? Главным был, конечно, вопрос беспрепятственного продвижения армии к грузинской границе. Видно, белым было хорошо известно, что 1-я Конная армия следует по их пятам и скоро будет в Майкопе.

Отвечая на первый вопрос, Шевцов заявил, что «зеленой» армии больше нет, а есть Красная Армия Черноморья, во главе которой стоит Реввоенсовет, который он, Шевцов, сейчас и представляет. Цель красных черноморцев состоит в том, чтобы уничтожить Добровольческую армию Деникина и соединиться с Советской Красной Армией. Дальше Шевцов слукавил, заявив, что гражданскую власть в Черноморье осуществляет КОЧ. По существу же второго вопроса Шевцов сказал, что о пропуске Кубанской армии с оружием на побережье не может быть и речи. По поводу третьего вопроса он ответил — семьям офицеров со стороны Красной Армии Черноморья ничто не угрожает.

После этих ответов среди единомышленников Данилова состоялся длительный и бурный спор. Большинство было против соглашения с КОЧ и его партизанами, так как они стремятся к объединению с Советской Красной Армией. Свой ответ генерал Данилов обещал дать на следующий день, так как его надо хорошо обдумать. Здесь Шевцов, как он потом сам вспоминал, уловил, что распря между Кубанской Краевой Радой и Деникиным продолжается и это сказывается на поведении казачьих войск. В Кубанской Раде есть силы, которые хотят, чтобы крестьянское ополчение КОЧ приняло капитуляцию казаков, но при этом поддержало бы их независимость и от Деникина, и от большевиков. Как бы то ни было, но этой же ночью генерал Петров через своего адъютанта написал Шевцову записку такого содержания:

«После нашего с Вами совещания у нас было свое военное совещание, на котором мы решили: ввиду того, что Вы гарантируете жизнь семей офицеров и всех граждан, мы оставляем город без боя, а посему прошу принять меры к водворению порядка и принять город.

Генерал Данилов».

В городе в это время казаки, срывая погоны и бросая оружие, в спешке устремились к дороге на Туапсе. По подсчетам Шевцова их было не менее 20 тысяч. Под началом же у него самого практически никого не было. Даже та рота, с которой он прибыл к Майкопу, по приказу Казанцева сменила место нахождения. К четырем часам утра город опустел от войск. Шевцову сдался лишь один пластунский батальон и несколько казаков, которые конвоировали его в Майкоп. Порядок в городе до подхода конницы С.М. Буденного поддерживали выпущенные Шевцовым из городской тюрьмы политические заключенные. Первой в Майкоп прибыла дивизия 1-й конной армии под командованием С.К. Тимошенко.

После короткой передышки и митинга в городе его части двинулись на Новороссийск.

5. ОДЕССКИЙ ТУПИК

Очередной акт трагедии белого юга произошел в феврале 1919 г. в районе Одессы, когда до Новороссийской катастрофы оставался еще месяц. В это время Вооруженные Силы Юга России уже были расчленены наступающей Красной Армией на две части. Левое крыло белых войск, состоящее из основных соединений Добровольческой армии и казачьих войск, отступило на левый берег Дона и с боями двигалось по направлению к Екатеринодару и Новороссийску. Правое крыло деникинских войск отступало двумя группировками — одна по правому берегу Днепра, другая по левому. Обе они входили в Украинскую группировку, которой командовал генерал А.М. Драгомиров. Под ударами 12-й армии красных эти войска отходили по двум направлениям: правобережная во главе с генералами Ф.Э. Бредовым и М.Н. Промтовым — на Одессу, левобережная под руководством генерала Я.А. Слащова — в Крым. Были еще войска в районе Одессы, которыми командовал генерал Н.Н. Шиллинг. Деникин принял решение подчинить ему все соединения и части, отступающие на Одессу и Крым. Сложность ситуации для белых войск заключалась в том, что они не могли закрепиться на каком-либо рубеже и противостоять красным, так как оказались в это время меж двух огней. Территория, прилегающая к Одессе и Крыму, контролировалась армией Махно и отрядами атамана Григорьева, а с севера наступали красные.

С учетом сложившейся обстановки командование Красной Армии разработало план освобождения от белых войск всей Украины, Крымского полуострова и Одессы. Этот план был положен в основу директивы Юго-Западного фронта от 9 января 1920 г. Суть предстоящих боевых действий заключалась в том, чтобы ударами по трем направлениям (каменец-подольском, одесском, и крымском) нанести поражение остаткам деникинских войск, прижать их к румынской границе и Черноморскому побережью и разгромить. В развитие директивы были спланированы две армейские наступательные операции: Одесская и Крымская. В ходе Одесской две армии — 12-я и 14-я, должны были рассечь группировку генерала Шиллинга и уничтожить ее, нанеся два удара: главный — силами 14-й армии, на Одессу и вспомогательный — двумя дивизиями 12-й армии, на Каменец-Подольск. Крымская же операция проводилась силами 13-й армии и имела целью не допустить отхода войск генерала Я.А. Слащова в Крым и разгромить его раньше — в Северной Таврии.

Учитывая слабость корпуса Слащова, сделать это для красных особого труда не представляло. Сам он так описал свои силы и план по выходу из ситуации.

«Для выполнения задачи в моем распоряжении находились: 13-я пехотная дивизия — около 800 штыков, 34-я пехотная дивизия — около 1200 штыков, 1-й Кавказский стрелковый полк — около 100 штыков, Славянский полк — около 100 штыков, чеченцы — около 200 шашек, Донская конная бригада полковника Морозова — около 1000 шашек и конвой Штакора-3 (штаб 3-го армейского корпуса. — Н.К.) — около 100 шашек. Артиллерия имела всего на одну дивизию 24 легких и 8 конных орудий; итого около 2 200 штыков, 12 000 шашек и 32 орудия. С первого же взгляда было ясно, что этих сил было совершенно недостаточно для обороны Северной Таврии.